Чужие интриги (Эксклюзивное интервью, Эксклюзив) - Браун Сандра (читать книги онлайн TXT, FB2) 📗
– Нам обоим удалось с ней поговорить. Она хорошо себя чувствует, поправляется, у нее отличное настроение. Мы с сенатором признательны персоналу клиники за ту заботу и внимание, которые ей здесь оказывают – как врачам, так и медсестрам.
Сенатор не переставал удивляться самообладанию Дэвида, его умению держать себя в руках даже в такой патовой ситуации. В глубине души он даже восхищался президентом, которого сам же и создал, как скульптор восхищается своим творением. Однако он не мог не понимать, что создал чудовище. И вот теперь, как и герою романа Мэри Шелли, создателю предстояло уничтожить свое творение.
На коварный вопрос, а где же доктор Аллан, президент уклончиво ответил, что в данное время с доктором пытаются связаться. Его попросили прокомментировать наделавшее столько шуму «похищение» миссис Меррит из клиники Тэйбор-Хаус – президент сказал, что сделает это, когда у него будет больше информации.
– Пока сведения, которыми я располагаю, крайне противоречивые, – добавил он.
После этого он извинился, сказав, что их краткая пресс-конференция окончена, поблагодарил журналистов за понимание и принялся проталкиваться к выходу. Репортеры накинулись на сенатора с вопросами, но он, отказавшись отвечать, попросил Дэвида подвезти его до дома.
Дэвид недовольно поморщился, однако кивнул и сообщил водителю, что по дороге в Белый дом им предстоит сделать незапланированную остановку у дома сенатора.
– Садись в другую, – резко бросил Спенсу сенатор, когда тот попытался вслед за ними усесться в президентский лимузин.
Спенс вопросительно глянул на Меррита, явно ожидая приказаний.
– Пожалуйста, Спенс, – пробормотал тот. Сенатор мог бы поклясться, что Спенсу это не понравилось, однако спорить он не осмелился, стремясь «сохранить лицо».
– И когда же он объявился? – поинтересовался сенатор, когда президентский кортеж выехал с парковки перед клиникой.
– Как раз когда вы сочинили эту смехотворную байку о… как это вы выразились? Деликатное личное дело?
– Что-то вроде этого, – хохотнул сенатор. – Сказать по правде, я даже жалею, что Бондюран не пристрелил этого сукиного сына, когда у него была такая возможность.
– Вы поэтому попросили вас подвезти? Чтобы в очередной раз сообщить, что вы весьма невысокого мнения о моем советнике?
– Нет. Чтобы поговорить кое о чем куда более важном, чем этот мерзавец.
– Хватит об этом, Клит. Мне надоело слушать о том, что я якобы балансирую на краю гибели и только вы можете меня спасти.
– Вообще говоря, ты не так уж далек от истины, Дэвид. Я, так сказать, единственный, кто стоит между тобой и пропастью, полной дерьма – причем, такой глубокой, что тебе нечего и мечтать достать до дна.
– Звучит серьезно! – насмешливо присвистнул Дэвид.
– Все шутишь? Ну, а как тебе это? – Сенатор устремил на него свой немигающий взгляд, от которого Меррита всегда кидало в дрожь. – Ванесса родила ребенка от другого, поэтому ты убил его и пытался убить ее – по меньшей мере дважды.
После этого заявления улыбка Меррита мгновенно исчезла, словно ее стерли тряпкой, но сенатор не удивился – чего-то в этом роде он и ожидал.
– Если это Ванесса вам наболтала, значит, она еще более чокнутая, чем мы думали. Впрочем, мы оба знаем, что она всегда была с приветом.
Сенатор подавил гнев, не желая давать Дэвиду даже самого маленького преимущества.
– Я не собираюсь тратить время на пустые препирательства, Дэвид. Наверняка на каждое мое обвинение у тебя найдется куча лживых возражений, объяснений или доказательств. Я знаю эту твою манеру – ведь это я в свое время учил тебя. Поэтому давай облегчим жизнь нам обоим. Я могу гарантировать тебе то, что тебе нужно позарез.
– Вот как? И что же это?
– Мое молчание. И молчание Ванессы.
– В обмен на что?
– На развод. По взаимному согласию.
В лице Дэвида не дрогнул ни один мускул.
– Вы, должно быть, спятили, сенатор. Или у вас старческий маразм.
– Нет.
– Вы предлагаете мне развестись с Ванессой? Без суда?
– Не предлагаю. Требую. Иначе…
По губам Меррита снова скользнула издевательская ухмылка.
– Иначе что?
Сунув руку в портфель, сенатор достал оттуда большой запечатанный конверт.
– Иначе я немедленно позвоню Биллу Йенси и покажу ему вот это.
Он протянул конверт зятю. Тот небрежно открыл его, вытащил несколько цветных фотографий… и с содроганием отшвырнул их, словно клубок ядовитых змей.
– Тошнотворное зрелище, не так ли? Просто с души воротит. Впрочем, она ведь истекла кровью. Только вот смерть Бекки Стерджис не была несчастным случаем – она вовсе не упала и не ударилась головой об угол стола, как ты сказал мне в ту ночь. Ты просто забил ее до смерти. И эти снимки – лучшее тому доказательство.
Дэвид был потрясен, однако на удивление быстро пришел в себя.
– Вы блефуете, сенатор. Это на вас не похоже. Но ведь меня даже нет на этих снимках! Да и кто докажет, что на них Бекки Стерджис, а не какая-то другая женщина? С таким же успехом вы сами могли забить эту девку до смерти.
– Мог, но я этого не делал. Кстати, в конверте не только снимки.
Дэвид встряхнул конверт. Из него выпала аудиокассета.
– Нет, это ты ее убил, Дэвид. Вспомни, ты ведь тогда сам сознался, когда появился в слезах на пороге моего дома. Помнишь? Ничего, если даже забыл, все здесь, на кассете. Я все записываю, – негромко добавил сенатор. – Потом стираю ненужное, а все, что может пригодиться, храню. Увидев, что ты сделал с той бедняжкой и ее малышом, я решил, что эту пленку стоит сохранить.
Он довольно усмехнулся, заметив крупные капли пота, выступившие на лбу зятя.
– Вы не сможете использовать пленку против меня, – прохрипел Меррит. – Вы ведь тоже в этом замешаны.
– Да, не хотелось бы, – кивнул сенатор. – Жизнь, которую я посвятил служению обществу, закончилась бы позором. Вместо этого я бы предпочел послать тебя к черту и провести остаток своих дней на какой-нибудь спокойной должности, рядом с любимой дочерью. А этот прискорбный факт твоего прошлого, – сенатор кивнул на снимки, – может просто бесследно исчезнуть – раз и нет. Все, что от тебя требуется, это отпустить Ванессу без лишнего шума и ненужных откровений в прессе.
– Как, по-вашему, я смогу это сделать?
Сенатор пожал плечами.
– Просто не сошлись характерами. А смерть ребенка окончательно разрушила то, что еще оставалось от вашего брака. Миллионы супружеских пар по всей Америке станут вам сочувствовать. А откровенность, с которой вы объясните причину своего развода, возможно, даже завоюет вам немало голосов избирателей.
Дэвид поскреб подбородок.
– Думаете, я идиот? Развод, да еще накануне выборов – для любого политика это же просто самоубийство! Да моя же собственная партия потребует, чтобы я снял свою кандидатуру.
– Ну, ты ведь этого не знаешь, верно? Развод в конце концов не преступление. В отличие от двойного убийства, которое, кстати, не имеет срока давности. – Сенатор помолчал, давая возможность зятю оценить последствия, которые будет иметь обнародование гнусных подробностей убийства Бекки Стерджис. – Для тебя это выгодная сделка, Дэвид. Подумай об этом. Даже если бы это не касалось меня самого, я и тогда посоветовал бы тебе согласиться.
– Эти снимки ничего не доказывают. И эта ваша чертова запись тоже!
– А это, в сущности, не так уж и важно, – невозмутимо бросил сенатор. – Один лишь намек на подобный громкий скандал – и у тебя, считай, никаких шансов на второй срок. В сущности, ты превратишься в отверженного. И что бы ты ни делал, от этого тебе не отмыться до конца жизни.
Лицо Меррита перекосилось от бешенства, но сенатор понимал, что первый раунд остался за ним. Но ему предстоит выиграть еще немало таких раундов прежде, чем Дэвид запросит о пощаде. Это дело вызовет грандиозный скандал, а ведь ему известно еще и о других темных делишках зятя, и их немало. Он станет одно за другим вытаскивать их на свет божий. Если хорошенько покопаться в грязном белье Меррита, этого хватит на годы. Травля будет продолжаться долго, очень долго – даже после того, как он, сенатор Амбрюстер, отправится на тот свет. Но он умрет счастливым, зная, что Дэвиду Мерриту больше не знать покоя.
