Удельная. Очерки истории - Глезеров Сергей Евгеньевич (читать книги онлайн без сокращений .TXT) 📗
В мае 1944 года за нами приехал отец и увез нас домой, в Ленинград. Квартира наша на Удельной была цела, но мебель и многие книги были сожжены в первую блокадную зиму. Вокруг многое изменилось, немало моих соседей-сверстников, оставшихся в Ленинграде, погибли во время блокады. Особенно мне жалко было трех детей из соседнего дома и даже старшего из них, Кольку, который часто разбивал мне нос, когда мы дрались...
М.А Булыгинская. Фото 1960-х гг. Из семейного архива М.А. Булыгинской
Вскоре после Победы к нам вернулся отец. Он дошел до самого Берлина. Там его, майора, наградили трофейным „мерседесом", на котором он отправился домой в Ленинград. Однако по пути отец лишился этой машины: комендант Минска возмутился, что, мол, какой-то майор разъезжает на „мерседесе", и отобрал его, отдав взамен свой более простой, но тоже трофейный, „опель". Уже на нем отец благополучно добрался до Ленинграда».
После возвращения в Ленинград Александр Иванович Носов вернулся к прежней деятельности. Он продолжал дальше преподавать и заведовать кафедрой в Лесотехнической академии.
«После окончания вуза вся моя жизнь была связана с Всесоюзным научно-исследовательском институтом защиты растений, – продолжает свой рассказ Мария Александровна. – Работа была очень интересной, увлекательной, связанной с постоянными длительными экспедициями. Мне довелось объездить буквально всю страну – побывала в Средней Азии, на Дальнем Востоке, в Крыму, на Украине, в Молдавии, на Кубани. Занималась научной деятельностью. Двадцать семь моих аспирантов защитили кандидатские, двое из них защитили докторские, а один стал академиком»...
Недаром говорят: родные места притягивают. Мария Александровна покинула родной дом на Фермском шоссе в 1949 году (родители оставались там до сноса дома в 1960-х гг., когда их переселили в новый дом на проспекте Энгельса), потом жила в Автово, затем возле Ольгинского пруда, а к конце 1950-х годов вновь вернулась в милую сердцу Удельную. С тех пор и живет здесь, в доме послевоенной постройки возле Сосновки, уже полвека. Родные детские места – совсем рядом, буквально рукой подать. Может быть, именно это и есть – «память места»?..
Публикация в «Санкт-Петербургских ведомостях», посвященная семейству Марии Александровны Булыгинской на Фермском шоссе, включала фотографию, запечатлевшую игру в волейбол в 1947—1948 годах, представленную ныне и на страницах книги. Признаться честно, у меня были сомнения: стоит ли давать этот снимок в газету, будет ли он интересен читателям?
Как оказалось, все имеет свой смысл, даже когда мы об этого и не предполагаем. Ведь практически сразу же после появления статьи (а произошло это в марте 2010 г.) в редакции газеты прозвучал звонок. В трубке раздался взволнованный голос: «На этой фотографии мой родной дом, мое родное окно – справа!»
«Я здесь прожил почти тридцать лет, до самого конца 1960-х годов, – продолжал дальше свой рассказ Марк Борисович Емельянов. – Очень хорошо помню родителей Марии Александровны. Ее мама, учительница, помогала мне „подтягивать“ знания по русскому языку и литературе. Прекрасно помню и ее отца – Александра Ивановича Носова. Мы, мальчишки послевоенной поры, уважали его и даже немного побаивались за строгий нрав. Хорошо помню „опель", на котором он приехал с фронта. Но еще лучше помню „Победу“ – появление этого автомобиля было настоящим событием для нас! Бывало, прокатит до переезда – уже счастье! Больше-то ведь машин ни у кого из наших соседей не было. Да не то что машины, велосипеды считались роскошью. Народ-то ведь был простой, жили бедно...»
Дом № 1 по Фермскому шоссе, в котором жила семья Носовых-Смолиных. Фото 1962 г.
Из архива М.Б. Емельянова
М. Емельянов с мамой, Н.М. Емельяновой. 1942 г. Из архива М.Б. Емельянова
А затем состоялась удивительная встреча бывших соседей по Фермскому шоссе – Марка Емельянова и Марии Булыгинской. «Последние десять-пятнадцать лет я практически никого не встречал из тех, с кем когда-то жил бок о бок на Фермском шоссе в Удельной, – заметил Марк Борисович. – И вот на тебе: такая приятная неожиданность – увидеть свой родной дом в газете!»
Ради такой встречи из самых укромных уголков были извлечены старые семейные фотографии. Многие из них запечатлели тех людей, кто жил в домах на Фермском шоссе в 40-х, 50-х и 60-х годах прошлого века. «Я тоже хорошо помню всех Ваших родных, – призналась Мария Александровна. – Смотрю на фотографии – как будто все всплывает в памяти. Очень приятно вспомнить, но и одновременно грустно: ведь многих, кто изображен на этих снимках, нет уже в живых»...
Н.М. Емельянова. 1942 г. Из архива М.Б. Емельянова
М. Емельянов. Фото 1944 г. Из архива М.Б. Емельянова
Оба дома, стоявшие рядом, имели № 1 по Фермскому шоссе. Семейство Носова занимало в одном из них квартиру № 6, а Емельяновы – квартиру № 1 в другом. «Наша семья поселилась здесь в 1930-х годах, – рассказал Марк Емельянов. – Я вырос в семье четырех женщин – мамы, тетки, бабушки и прабабушки. В 1940 году мама вышла замуж за Бориса Дмитриевича Емельянова, но их счастливая семейная жизнь продолжалась недолго – всего год. Я родился 17 сентября 1941 года, а в декабре мой отец, машинист по профессии, ушел добровольцем на фронт. Смутно было известно, что его отобрали в диверсионно-партизанский отряд и забросили за линию фронта. Но никаких известий о нем не было. Мать ждала его всю войну. Говорили – „пропал без вести“. Но это ведь еще не значит, что убит. Может быть, в плену, может, вернется... Первое время и пенсию не давали: говорили – ждите!»
Затем, в марте 1947 года, управление Министерства госбезопасности по Ленинградской области прислало официальное извещение: «Емельянов Борис Дмитриевич, 1917 г. р., уроженец Тулы, бывший боец партизанского отряда, действовавшего на временно оккупированной территории Ленинградской области, по нашим данным, в марте месяце 1942 года пропал без вести. Настоящее извещение является документом для возбуждения ходатайства о назначении пенсии».
«Мама искала сослуживцев отца, и ей даже удалось найти командира его группы, – рассказывает Марк Борисович. – Тот подтвердил, что отца нет в живых. Говорил, что отец „подорвался". О подробностях не сообщал... А наша семья всю блокаду прожила здесь, в Удельной. Когда мне было всего несколько месяцев, прабабушка Вера Николаевна крестила меня в Коломягах – в церкви Дмитрия Солунского.
В 1948 году я пошел в школу, сменил несколько школ в здешних краях, оканчивал учебу в 101-й, в Коломягах. С 1958 года всю жизнь, до 2004 года, работал на ГОМЗе, ставшем потом ЛОМО. Отсюда, с Фермского шоссе, уходил в 1960 году в армию. Из-за высокого роста попал в роту почетного караула в Москве, довелось даже встречать Юрия
Праздничное застолье в победном 1945 г. В комнате Емельяновых в доме Ne 1 по Фермскому шоссе. Из архива М.Б. Емельянова
Гагарина. В 1963-м вернулся обратно на Удельную к родителям. Успел здесь еще, в родном доме, пожить, жениться, двое моих детей тут родились. Помню, в 1950-х годах мы во дворе посадили много тополей. А когда уезжали, они вымахали уже большими. Наши дома снесли в конце 1960-х годов. Сначала сломали наш дом, а потом, через год, пошел на снос дом, где жила прежде семья Марии Александровны».
