Житие колдуна. Тетралогия (СИ) - Садыкова Татьяна (серия книг TXT) 📗
- А теперь расскажи мне о том, как ты сейчас себя чувствуешь.
- Главное, что мне больше не больно, - искренне улыбнулась она. - Не очень удобно лежать, хочется повернуться, я чувствую, как мое тело затекло... Когда я пытаюсь пошевелиться, по телу проходят мурашки, как вспышка тока... Непривычно... О, еще чуть не забыла, у тебя... давай сразу перейдем на "ты", у тебя Ник, очень колючее одеяло. Все жутко чешется.
- Это... км... не одеяло, а мой плащ, - смущенно пробормотал я, отвернувшись, когда девушка особо не церемонясь, стала чесаться под одеялом, в блаженстве растянув улыбку на пол лица.
-Да? Но это сути не меняет... у-у-у-у... какой он все-таки колючий.
Исходя из слов девушки, можно сделать вывод, что организм у нее крепкий, смог быстро усвоить мою энергию. Я, конечно, не слишком ей верю, что у нее ничего не болит - таких чудес медицина еще не знала, но выглядит она лучше. Болезненные оттеки спали, цвет кожи поменялся с серого на нежно-розовый, нет кругов под глазами, синяков. Говорит она бойко, постоянно улыбается, руки двигаются, пальцы функционируют нормально - физическое состояние больной можно считать удовлетворительным. Только вот взгляд у нее, несмотря на показное веселье и радость, затравленный.
Вдруг входная дверь открылась и в комнату вошла моя племянница. Шион вздрогнув от резкого звука, с любопытством стала осматривать первую посетительницу.
Петра тихонько прикрыв за собой дверь, удивленно посмотрела на нас. Увидев мою пациентку, лицо племянницы просветлело, она чуть не плача от радости кинулась к кровати.
- Шион! Я так рада, так рада, - сказала волшебница дрожащим от волнения голосом, после повернулась ко мне, в ее глазах стояли слезы. - Дядя, я всегда знала, что ты самый лучший!
Она крепко меня обняла, пытаясь одной рукой унять льющиеся против воли слезы. Девушка, всхлипывая и одновременно смеясь, говорила мне какие-то слава благодарности, клялась в вечной любви и повторяла другие несуразные фразы, какими благодарят за помощь целителя люди. Я, немного послушав ее счастливый бред, отпрянув от удушающих объятий, строго посмотрел в глаза этой маленькой лгунишки.
- Ты мне солгала, - сухо произнес я. Улыбка племянницы вмиг померкла. Я был на нее зол. Сколько можно мне врать? Сколько можно меня использовать? - А я тебе верил, Петра. Ты меня сильно разочаровала.
Я встал с ящика, и направился к двери. Сил моих больше не было слушать это лгунью и слушать ее увертки. Моя душа ныла от боли, которую мне причинила Петра. Она ведь моя крестница, дочь моего лучшего друга - самого близкого и дорогого для меня человека. Я всегда, даже если против нее будет целый мир, буду ее поддерживать, помогать, если она обратится ко мне за помощью. Но больше всего на свете я не люблю, когда мне лгут, я предпочитаю слышать горькую правду, чем сладкую ложь. Я верил ей, я слепо верил моей маленькой племяннице, и она меня так жестоко обманула. И от этого на моей душе сейчас было погано, мне казалось, что будто мне всадили кинжал в спину.
Я свою работу сделал, я сполна выполнил свое обещание - Шион спасена, ей больше ничего не грозит. Меня теперь ничего не удерживало в этом прогнившем изнутри "святом" городке.
- Постой! - крикнула Петра, схватив меня за рукав робы. - Да, я лгала. Признаю. Но у меня на это были причины...
- Какие причины?! - перебил я девушку, сверля ее грозным взглядом. Ну вот, началось. Теперь она будет снова лгать... Как мне все это надоело. - Какие причины? Хотя бы сейчас не лги! Прошу, не надо разочаровывать меня сильнее.
- Ты бы не спас Шион, если бы знал, что она девушка! - крепче сжимая рукав, упрямо посмотрела на меня дочка Фила.
- Петра, я, конечно, не одобряю твой выбор, и вообще отношусь негативно к таким нетрадиционным отношениям, но...
- Какие такие нетрадиционные отношения? - возмутилась бывшая жрица. Я удивленно посмотрел на свою пациентку. Только не говорите мне, что крестница и в этом мне навесила лапшу на уши. - Я и Петра просто подруги. Красавчик, я, конечно, притворялась мужчиной, но не настолько же!
У меня как будто камень с души упал - моему другу не придется сообщать, что его дочь предпочитает девушек. А я уже было поверил в то, что Риэл оказался настолько плох, что Петра навсегда разочаровалась в мужском роде. А что, было бы забавно посмотреть на его выражение лица, если бы я сообщил ему эту "потрясающую" новость.
- Если бы я сказала тебе, что хочу спасти подругу, причем жрицу, ты бы никогда не согласился, - вздохнула Петра, отпустив мой рукав. Умоляюще посмотрела на меня, надеясь, что такое оправдание сможет удержать меня в этом городе еще на пару часов. - Тем более нельзя было чтобы хоть кто-то узнал раньше срока, что Шион девушка. Это поставило бы ее жизнь в еще более серьезную опасность.
Я, немного поразмыслив, решил повременить со скорой отправкой домой. Любопытство пересилило обиду на племянницу. Да и по своей натуре я человек отходчивый... бываю иногда.
- Почему?
- В апостолы берут только мужчин, - вздохнула Шион. Я и Петра повернулись к кровати. - Считается что женщина - это греховный сосуд, притягивающий к себе демонов. И если жриц еще как-то, но терпели, то священные войны Великой должны быть непогрешимы душой и телом. Я с детства мечтала стать апостолом. Мечтала служить Богине Элисень, беречь мир от демонов и зла, что скрывается в сердцах людей. Я с легкостью прошла все испытания чтобы стать войном Великой - до изнеможения тренировалась, часами медитировала, неустанно молилась прося Богиню дать мне сан... но вот только была одна проблема - я по воле Пресветлой родилась не того пола.
- И ты притворилась мужчиной? - вздохнул я. Глупая девчонка. И что ей так нетерпелось положить свою жизнь на алтарь религии? Не понимаю я этих фанатиков. Какой резон служить Богини и губить зря свою молодость? Она же простой человек, ее жизнь так скоротечна, не лучше ли ее потратить на хорошую цель, а не на религиозные бредни?
- А что мне оставалось? Я хотела осуществить свою мечту. Я была осторожна, никто даже не догадывался, что в ряды апостолов затесалась женщина. Мне повезло в одном, - девушка, горько усмехнувшись, показала рукой на себя. - Богиня не наделила меня формами, я похожа на мальчишку... стоит затянуть потуже бинты, надеть свободней хламиду - и все считают тебя парнем. Никто даже не мог предположить, что я жрица. Да и из-за того, что я была легче остальных, проворней, гибче я стала быстро продвигаться по иерархии апостолов вверх, и вот однажды мне дали шанс доказать, чего я стою на деле...
Шион, фыркнув, посмотрела на Петру. Я улыбнулся. Пристальный взгляд моей пациентки ясно давал понять, что этот шанс она с треском провалила. Петра оказалась не по зубам даже девушке, которая посвятила свою жизнь служению Богине. Похоже, с каждым мгновением моя обида тает. Крестница всегда умела растопить мое сердце. Настоящая проказница - и как на такую можно долго сердиться?
- А что я? Вы хотя бы подумали об моих нервах? - хохотнула племянница, не выдержав красноречивого взгляда своей подруги. - Дядя, представь, какой для меня был шок, когда симпатичный жрец никак не реагировал на мои намеки! Я уже стала считать себя уродиной и неудачницей! Я к нему со всех сторон подбираюсь, глазки строю, чуть ли не голышом расхаживаю, а его только на смех пробивает.
- Это было забавное зрелище, - улыбнулась Шион. - Я тогда стала всерьез опасаться, что она на меня накинется прямо на улице.
- Не хочу слышать такие подробности, - я протестующе замахал руками. Мое бурное воображение уже нарисовало картинку борьбы двух девиц. О, эта эпическая битва таскания за волосы, смертельный бой на длинных ногтях... Нет, это зрелище не для слабонервных и я не хочу знать таких подробностей. Пускай этот неловкий момент навсегда останется тайной Петры и Шион.
Подруги засмеялись в полный голос.
- Шион, смотри, - хихикнула Петра, показывая на меня пальцем. - Ты смутила дядю.
