Невероятное влечение - Джойс Бренда (читать книги полностью без сокращений бесплатно .txt) 📗
Александра содрогнулась, и слезы потоком хлынули из ее глаз.
— Мне пора домой.
Она повернулась.
Клервуд машинально схватил ее, не давая уйти. Теперь Александра оказалась прямо перед ним, ее глаза стали огромными от ужаса. Повисла напряженная, пропитанная страхом пауза, а потом она тихо промолвила:
— Я не хочу воевать с тобой, ни в коем случае.
— Тогда оставайся здесь и выходи за меня замуж.
Ее снова начала бить дрожь.
— Я не могу.
Он отпустил ее, чувствуя, что теряет способность дышать.
— Мне очень жаль, — прошептала Александра. — Так жаль!
Стивен ничего не ответил, и она направилась к дверям, подняв свою сумку с шитьем. На пороге она обернулась через плечо и тихо сказала:
— Браслет я оставила на комоде.
У нее больше не было слез. Александра держалась за ремень, пока карета подпрыгивала на изрытой колеями дороге, рассеянно глядя на видневшийся впереди маленький ветхий дом — ее родной дом. «Ничего не изменилось», — печально думала она. Двор был все таким же грязным и неухоженным, лужи превратились в озерца, одна из ведущих к дому ступенек осела, а в кирпичной стене зияли дыры. Амбар за домом опасно накренился и, казалось, вот?вот обрушится.
Александру по?прежнему колотило, к глазам опять подступали слезы. Бедняжка думала, что прошлой ночью выплакала все, до единой слезинки, но она ошиблась. Последние три часа Александра горько рыдала, и даже сестры не могли ее успокоить.
Когда их повозка, запряженная теперь уже Бонни, остановилась перед домом, входная дверь распахнулась, и на крыльце появился Эджмонт.
Александра почувствовала себя так, словно окаменела. Сейчас она была просто не в состоянии вынести еще одну тяжелую, причиняющую страдания ссору.
Правившая лошадью Оливия поставила карету на тормоз и спустилась вниз.
— Добрый день, отец. Александра приехала домой, и ты примешь ее с распростертыми объятиями.
Александра взглянула на Оливию и подумала о том, как повзрослела средняя сестра. Но радоваться тут было нечему, ведь своей самостоятельности Оливия была обязана настоящей трагедии.
Эджмонт содрогнулся. Его взор был затуманен, однако одежда барона была свежей и опрятной. Он не сказал ни слова.
Кори выбралась из повозки, Александра последовала за ней. Когда младшая сестра повела рыжую кобылу в стойло, Александра стала подниматься к крыльцу дома по скрипучим ступенькам, тихо семеня за Оливией. Сердце за трепетало, когда она оказалась лицом к лицу с Эджмонтом.
— Добрый день, отец, — робко поздоровалась Александра, молясь, чтобы на сей раз обошлось без бурных выяснений отношений.
Барон пристально посмотрел на старшую дочь. Она знала, что не сможет скрыть свое горе, ведь отец все поймет по ее покрасневшим, опухшим глазам.
— Добрый день, Александра. — Подбородок Эджмонта дрожал. — Что случилось?
Она решила, что будет прикидываться легкомысленной и относиться к ситуации с показной небрежностью — столько, сколько сможет.
— Похоже, это уже входит в привычку: меня то и дело пинками под зад выгоняют из дому. — Александра попыталась улыбнуться.
Но отец по?прежнему выглядел хмурым.
Она подняла стоявшую рядом сумку с принадлежностями для шитья.
— Я должна жить дома, и я прошу тебя разрешить мне вернуться, — сказала Александра со всем достоинством, которое у нее только было.
От волнения у отца перехватило дыхание.
— Я так корю себя за то, что выгнал тебя из дому! Я просто рассудок потерял, когда узнал, что ты наделала, совершенно не ведал, что творил!
Никогда еще Александра не чувствовала такого облегчения.
— Отец, мне очень стыдно. И я прошу простить меня, мне так жаль, что я причинила тебе боль и покрыла позором всю нашу семью! — сказала она, но тут же вспомнила о ребенке и поняла, что не может жалеть обо всем, что произошло. Она уже любит свое дитя, и не важно, что будет потом. Правда, Александру приводила в ужас сама мысль о маячившей впереди неминуемой, ужасной борьбе со Стивеном за ребенка. И она решила подождать более подходящего момента, чтобы рассказать Эджмонту, что беременна.
Глаза отца увлажнились, и он часто?часто заморгал.
— Прости и ты меня, дочь. Боже мой, Александра, ты — свет этой семьи, и ты так похожа на свою мать! Я был не прав, ошибался, если не сказать больше. Клервуд — распутник, об этом знает весь свет. Он соблазнил тебя, не так ли? Ублюдок! Я слышал, что через все королевство за ним тянется шлейф разбитых сердец. Но я обвинил тебя — тогда как должен был обвинить его. Что ж, теперь я виню во всем проклятого герцога!
Даже теперь Александра хотела броситься на защиту Стивена, но это было невозможно. Клервуд хотел отобрать у нее ребенка: чтобы быть рядом с собственным чадом, она должна была выйти за герцога замуж, таков был его замысел. Он считал ее лгуньей — расчетливой и коварной. Ему почему?то взбрело в голову, что она любила Оуэна и собиралась сбежать с бывшим женихом. Стивен не понимал ее, не доверял ей — совсем. И после этого — защищать его? Да он думал о ней так, что хуже не придумаешь!
Александра не могла выйти замуж за Стивена, если он не любил ее, презирал ее или, самое ужасное, вообще ничего к ней не чувствовал. И она ни за что не согласится на брак, даже любя этого упрямца всем сердцем, всеми силами своей души, ведь он, несомненно, не разделяет ее чувств.
— Я влюбилась в него, отец, — с усилием произнесла Александра. — В противном случае я бы смогла отклонить все его ухаживания.
Она застыла в изумлении, когда Эджмонт с нежностью коснулся ее щеки.
— Конечно, ты влюбилась. Иначе ты никогда не согласилась бы на эту связь, и я знал это даже тогда, когда бросал тебе в лицо те ужасные упреки. Мне так жаль, Александра! Это все джин — ты ведь знаешь это, не так ли? — Голос отца буквально умолял ее о прощении.
Верная дочь обняла Эджмонта, словно он был взрослым, но безвольным, несчастным, запутавшимся ребенком. Когда Александра крепко прижала отца к своей груди, он начал плакать, и ей стало ясно: Эджмонт страдал от горя и тоски гораздо больше, чем от потребленного прошлой ночью горячительного. В этот момент Александра осознала, что отец еще давным?давно стал слабым и беспомощным. Мужчина, за которого вышла замуж ее мать, умер вместе с Элизабет.
Но сейчас это не имело значения. Эджмонт нуждался в Александре и ее внимании, и она с удовольствием станет заботиться о нем. Будет делать это до конца дней своих.
Отец шмыгнул носом и освободился из ее объятий.
— Не могла бы ты приготовить мне яйца? Никто не делает омлет лучше тебя!
Александра улыбнулась, чувствуя себя утомленной, больной и безмерно несчастной. Ничего не изменилось. Она перевела взгляд с растрепанного отца на среднюю сестру, которая была воплощением обнищавшей добродетели, и прошла в неопрятную, ветхую гостиную. Нет, ничего не изменилось — за исключением того, что теперь Александра была опытной в любви женщиной и ждала ребенка. Она вернулась домой, в Эджмонт?Уэй, чтобы заботиться о сестрах, отце, а теперь и о будущем малыше.
Жизнь совершила полный круг, вернувшись в исходную точку.
— До меня дошли слухи, будто ты провел большую часть недели, запершись в своем кабинете. И ты так упорно не отвечал на мои письма! Я не мог понять: наладились ли твои отношения с Александрой, или ты окончательно погряз в трясине любовной ссоры.
Стивен был поглощен изучением предложения о финансировании Североевропейской горнодобывающей компании, в которую собирался инвестировать свои средства. Подняв глаза, он увидел Алексея, который стоял на пороге кабинета. Позади кузена беспокойно маячил Гильермо. В комнате царил полумрак, все портьеры на окнах были опущены, поэтому Стивен не мог понять, день сейчас или ночь.
Герцог был не в настроении принимать гостей, о чем и дал соответствующие наставления своему штату слуг. Теперь даже у Алексея не было привилегии входить к нему без надлежащего доклада.
— Элис настояла на том, чтобы я навестил тебя, — добавил Алексей, пристально изучая лицо лучшего друга.
