Спецслужбы и войска особого назначения - Линник Татьяна Ивановна (полные книги txt) 📗
При первой же возможности вставить слово в размеренную речь Берия мать заявила, что она ни за что на свете не откажется от своего мужа, не верит, что он враг народа.
Берия по-прежнему спокойно ответил: «Ты сама выбрала свою судьбу».
Ее вывели из здания на Лубянке, сопроводили на другую сторону улицы и оставили. В то время мать была беременна на девятом месяце, мне не было еще двух лет, а старшей сестре Майе исполнилось четыре.
На следующий день у матери начались преждевременные роды и ее увезли в родильный дом. Комендант нашего дома Нелькин уже успел «уплотнить» нас из четырех комнат в одну маленькую.
Когда мать рожала младшую сестру Надежду, опять приехали на квартиру с вызовом на допрос. Опоздали на полсуток.
Как только мать вернулась домой, ее подняли с постели и в середине ночи увезли в НКВД. С ней «беседовал» кто-то (он не счел нужным представиться) из близких помощников Берия. Этот стал сразу кричать й угрожать. Ослабленная родами, подавленная морально, мать успела сказать, что отец коммунист с дооктябрятским стажем, один из любимцев Дзержинского, и… потеряла сознание.
Она упала грудью и лицом на стол. Очнулась через несколько секунд и, не поднимая головы, услышала, что хозяин кабинета спрашивает: «Что она мне здесь наделала?» Дежурный офицер обмакнул указательный палец в разлившуюся по столу белесую жидкость, понюхал, попробовал на вкус и ответил: «Да это же грудное молоко».
Хозяин с пренебрежением сказал: «Немедленно уберите ее». Опять перевели на другую сторону улицы и велели идти домой..
Отец решил пойти на крайность: дал отвод новому следователю, молчал на допросах, при пытках стал отвечать ударом на удар.
И вдруг в конце марта 1940 года Березина переводят в сравнительно неплохую камеру, не вызывают на допросы, дают отоспаться. Еще через несколько дней следователь вызывает Березина и объявляет постановление наркомата внутренних дел о прекращении следствия по его делу за недоказанностью предъявляемых обвинений и об освобождении из-под стражи. Он не поверил, насторожился.
Но вот его опять вызывают и говорят, что ему сегодня вернут носильные вещи и он может идти домой.
Березин снимает тюремную робу, надевает гимнастерку, на которой лишь дырки от наград.
«Где партбилет, где орден Ленина, где знаки Почетного_чекиста?» — спрашивает он.
«Получите позже, а сейчас идите домой», — отвечают.
«Пока не вернете, я не уйду отсюда», — заявляет Березин. Его опять переодевают в казенную одежду, водворяют в камеру. Проходят пять длинных дней. Ничто не меняется.
На шестой день приносят вещи и все, что требовал вернуть. Березин внимательно просматривает документы. Партбилет, орденская книжка и грамота к знаку Почетного чекиста от 1932 года — все в дубликатах. Лишь грамота к знаку Почетного чекиста от 1922 года, подписанная Дзержинским, в подлиннике.
Значит, был подготовлен к уничтожению, но освобожден. Почему?
Первое, что узнал после выхода из тюрьмы, — это то, что Г. М. Кржижановский обращался с просьбой за него лично к Сталину. Второе — в 1939 году работала комиссия под председательством члена Политбюро Андреева по проверке НКВД на предмет выявления невинно осужденных. Наконец, дознался, что было постановление Верховного Суда СССР, оправдавшее М. С. Кедрова, но его нигде нет и никто не знает, где он.
Березин считал, что всего этого было недостаточно для его освобождения, каждый день ждал нового ареста. Через несколько лет он пришел к умозаключению, что НКВД мог освободить его, а Верховный суд оправдал Кедрова только по указанию Сталина. Зачем же это нужно было Сталину? Такая уж у него была повадка — «держать на крючке» людей из своего ближайшего окружения. У Сталина была редкостная память, и он, конечно же, помнил о разговоре с Дзержинским в двадцать первом. Он знал и о доносе на Березина в тридцать втором. М. С, Кедров и Я. Д. Березин были нужны Сталину как обладатели и живые свидетели компромата на Берия.
Судя по всему, Берия разгадал этот ход Сталина и втайне от него подписал постановление НКВД о расстреле Кедрова. Берия так и не освободил Кедрова из-под стражи вплоть до убийства. Уж слишком его боялся. Сделал он это грязное дело в 1941 году, когда началась война и Сталину было не до Кедрова. Для советского народа была Великая
Отечественная война, а для провокатора Берия — удобный повод для сведения личных счетов. Конечно, он сильно рисковал: узнай о его самоуправстве Сталин, ему бы не поздоровилось. Но расчет опытного провокатора оказался для него верным.
Березин же не читал докладную Кедрова и не знал подробностей и конкретных фактов, т. е. представлял меньшую, чем Кедров, угрозу для Берия. К тому же секретариат ЦК утверждал Березина руководителем строительства различных энергетических объектов имени Сталина (ТЭЦ Завода им Сталина, Сталинградская ГРЭС и другие). Одним словом, он был на виду и даже имел рабочие контакты непосредственно со Сталиным.
Видимо, Берия высчитал, что физическое уничтожение Березина — это неоправданный риск.
Березину пришлось домысливать некоторые выводы по своему делу и делу М. С. Кедрова, т. к. все было покрыто плотной пеленой секретности. Хочется надеяться, что время внесет большую ясность в яркий эпизод борьбы здоровых сил в партии и органах государственной безопасности с Берия — этим безобразным порождением сталинизма.
Вместе с тем, мне не хотелось бы, чтобы на основании моего письма можно было сделать вывод, что в НКВД работали только подонки. Мать рассказывала мне, что один из офицеров, делавших обыск у нас на квартире во время ареста отца, сказал своему напарнику: «Ты только посмотри, кого арестовали! Да как же это так! Что творится на белом свете?»
Тюремный парикмахер, что брил Березина, кормил его черносливом. Этот удивительный человек заранее вынимал косточки из сушеных слив и складывал их в карман халата. Во время бритья из своей руки скармливал отцу 10–15 слив, чтобы, как он говорил, не заклинивало желудок. Парикмахер сильно рисковал: в случае доноса на него получил бы лет пять лагерей.
История постепенно расставляет все по своим местам…»
(Березин Ф. История ордера на арест Берия // Юность. — 1989.)
СЕКРЕТНЫЕ СОТРУДНИЦЫ ИЛИ ТАЙНЫЕ ЛЮБОВНИЦЫ?
Из стенограммы июльского (1953 года) Пленума ЦК КПСС:
«Нами обнаружены многочисленные письма от женщин интимно-пошлого содержания. Нами обнаружено большое количество предметов мужчины-развратника (речь идет о результатах обыска в его служебном кабинете в здании Совета Министров СССР и Кремле). Эти вещи ратуют сами за себя, и, как говорится, комментарии излишни…
Зачитаю показания некоего Саркисова, на протяжении 18 лет работавшего в охране Берия. Последнее время он был начальником его охраны. Вот что показал этот самый Саркисов: «Мне известны многочисленные сбязи Берия со всевозможными случайными женщинами. Мне известно, что через некую гражданку С. (разрешите мне фамилии не упоминать) Берия был знаком с подругой С., фамилию которой я не помню. Работала она в Доме моделей… Кроме того, мне известно, что Берия сожительствовал со студенткой Института иностранных языков Майей. Впоследствии она забеременела от Берия и сделала аборт. Сожительствовал Берия также с 18—20-летней девушкой Лялей… Находясь в Тбилиси, Берия познакомился и сожительствовал с гражданкой М. После сожительства с Берия у М. родился ребенок… Мне также известно, что Берия сожительствовал с некой Софьей. По предложению Берия через начальника санчасти МВД Волошина ей был сделан аборт. Повторю, что подобных связей у Берия было очень много.
По указанию Берия, вел список женщин, с которыми он сожительствовал (смех в зале). Впоследствии, по его предложению, я этот список уничтожил. Однако один список я сохранил. В этом списке указаны фамилии… более 25 таких женщин. Список, о котором говорит Саркисов, обнаружен… Год или полтора назад я совершенно точно узнал, что в результате связей с проститутками он заболел сифилисом. Лечил его врач поликлиники МВД Ю. Б., фамилию его я не помню. Саркисов».
