Оскар Уайльд. Афоризмы - Уайльд Оскар (книги хорошего качества TXT) 📗

О религии и морали

Религия – распространенный суррогат веры.

Религии умирают тогда, когда бывает доказана заключенная в них истина. Наука – это летопись умерших религий.

Скептицизм – начало веры.

Что есть Истина? Если дело идет о религии, это не более чем известное мнение, которое сумело продержаться века.

Святость создается любовью. Святые – это люди, которые сильнее всего любили.

Христос умер не для того, чтобы спасти людей, а для того, чтобы научить их спасать друг друга.

Прошлое, настоящее и будущее – всего одно мгновение в глазах Бога, и мы должны стараться жить у него на глазах.

Пути богам проторяет лишь тот, чьи суждения звучат гласом паломника в пустыне.

Молитва должна оставаться без ответа, иначе это уже не молитва, а переписка.

В истины веры верят не потому, что они разумны, а потому, что их часто повторяют.

Господь, создавая человека, несколько переоценил свои силы.

Единственный апостол, который не заслуживал, чтобы ему представили доказательства существования божьего, был святой Фома, но получил их он один.

Атеизм нуждается в религии ничуть не меньше, чем вера.

Епископ в восемьдесят продолжает твердить то, что ему внушали, когда он был восемнадцатилетним юнцом, – естественно, что лицо его сохраняет красоту и благообразие.

Как теория, так и практика церкви первых веков христианства высказывалась против брака. Поэтому церковь первых веков христианства и не дожила до нашего времени.

Как только каннибалам начинает угрожать смерть от истощения, Господь, в своем бесконечном милосердии, посылает им жирного миссионера.

Милосердие порождает множество грехов.

Лучше уж сотня противоестественных грехов, чем одна противоестественная добродетель.

Лучше быть красивым, чем добродетельным. Но, с другой стороны, лучше уж быть добродетельным, чем безобразным.

Орхидея, прекрасная, как семь смертных грехов.

Трагедия бедняков – в том, что только самоотречение им по средствам. Красивые грехи, как и красивые вещи, – привилегия богатых.

Скука – единственный грех, которому нет прощения.

Ничто так не льстит нашему самолюбию, как репутация грешника.

Не грешник, а глупец – вот наибольшее из наших зол. Нет греха, кроме глупости.

У всякого святого есть прошлое, у всякого грешника – будущее.

Порочность – это миф, придуманный добродетельными людьми для того, чтобы объяснить странную привлекательность некоторых людей.

В деревне всякий может быть праведником. Там нет никаких соблазнов. Приобщиться к цивилизации – дело весьма нелегкое. Для этого есть два пути: культура или так называемый разврат. А деревенским жителям то и другое недоступно. Вот они и закоснели в добродетели.

Эстетика выше этики. Она принадлежит сфере более высокой духовности. В становлении личности даже обретенное ею чувство цвета важнее обретенного понимания добра и зла.

Нет книг нравственных или безнравственных. Есть книги хорошо написанные или написанные плохо. Вот и все.

Нравственность всегда была последним прибежищем людей, равнодушных к искусству.

Мужчина, читающий мораль, обычно лицемер, а женщина, читающая мораль, непременно дурнушка.

Нескромным поведением легче всего симулировать невинность.

Ханжа – преинтересный предмет для психологов, и хотя из всех видов позерства моральное всего отвратительнее, умение встать в позу уже чего-то стоит.

Мы приписываем нашим ближним те добродетели, из которых можем извлечь выгоду для себя, и воображаем, что делаем это из великодушия.

Нет ничего огорчительнее, чем обнаружить добродетель у человека, которого ты никогда бы в этом не заподозрил. Это все равно, что наткнуться на иголку в стогу сена. Это колет. Если у вас есть добродетель, следует предупреждать о ней заранее.

Мне кажется, хорошие люди приносят много вреда в жизни... И главный вред в том, что они придают такое огромное значение дурному. Бессмысленно делить людей на хороших и дурных. Люди бывают либо очаровательны, либо скучны. Я предпочитаю очаровательных.

Испорченного человека из меня не вышло. Многие даже утверждают, что я за всю жизнь не совершил ни одного по-настоящему дурного проступка. Разумеется, они говорят это только за моей спиной.

Мои дурные качества просто чудовищны. Когда я ночью вспоминаю о них, я сейчас же опять засыпаю.

Вы в самом деле думаете, что только слабые люди поддаются соблазну? Уверяю вас, есть такие страшные соблазны, что для того, чтобы им поддаться, нужна сила, сила и мужество.

Единственный способ отделаться от искушения – уступить ему.

Я могу устоять против всего, кроме соблазна.

Даже с самыми дурными привычками трудно бывает расстаться. Пожалуй, труднее всего именно с дурными. Они – такая существенная часть нашего «я».

Интеллектуальные абстракции всегда интересны, но моральные абстракции не значат абсолютно ничего.

«Совесть» – официальное название трусости, вот и все.

Совесть делает нас всех эгоистами.

Эгоизм не в том, что человек живет как хочет, а в том, что он заставляет других жить по своим принципам.

Думать о себе не есть эгоизм. Тот, кто не думает о себе, вообще не способен мыслить. Но крайне эгоистично требовать от ближнего мыслей и суждений, подобных своим. Зачем? Если тот способен мыслить, скорее всего он мыслит иначе. Если не способен, недопустимо требовать от него проблеска мысли.

Главный вред брака в том, что он вытравливает из человека эгоизм. А люди неэгоистичные бесцветны, они утрачивают свою индивидуальность.

Тех, кто притворяется хорошим, свет принимает всерьез. Тех, кто притворяется плохим, – нет. Такова безграничная глупость оптимистов.

Самые нелепые поступки человек совершает всегда из благороднейших побуждений.

Любить всех – значит не любить никого.