Сон в Нефритовом павильоне - Автор неизвестен (читаем книги онлайн бесплатно без регистрации TXT) 📗

— Это один из наших славных воинов! Она в одиночку разогнала чуть не стотысячное войско варваров и спасла нас от гибели. Прошу любить и жаловать Хун, военачальника с личным знаменем!

Циньский князь внимательно посмотрел на Хун.

— Мне рассказывали о вас как о преданной и образованнейшей возлюбленной Яньского князя и о том, как вы встретились с ним во время южного похода против маней.

Император улыбнулся.

— Не забывайте, что госпожа Хун — не просто красивая женщина и возлюбленная Верховного полководца. Она еще и наш преданный слуга! Видите, сколько достоинств в одном человеке?!

Циньский князь, не отводя от Хун восхищенного взгляда, говорит:

— Из древних книг нам известно, что Пань Ань пудрился, а Чжан Лян [321] походил на женщину, — видимо, Небу было угодно отметить их неповторимость как раз таким образом!

Император рассмеялся, а Ян напомнил, что время обсудить государственные дела, и начал:

— Сюнну потерпели поражение и отступили, но они все еще на нашей земле, а ваше величество и члены вашего семейства пребываете вдалеке от столицы. Если вы изволите в сопровождении и под охраной циньского князя проследовать в Запретный город, то я за время вашего пути постараюсь изгнать врага за пределы империи.

Циньский князь добавил:

— Наше княжество граничит с землями варваров, и мне хорошо известно, что все они — и монголы, и туфани, и чжурчжэни [322] — давно и с вожделением поглядывают на наши плодоносные равнины. Это не может не беспокоить нас, и было бы правильно, если бы ваше величество по возвращении в столицу собрали большое войско и направили его в подкрепление силам Верховного полководца, с тем чтобы можно было начать поход против северных варваров и как следует устрашить их.

Император одобрил предложенный план и приказал готовиться к выступлению на Чжэньнань. А Ян вместе с Первым воителем императорских войск Су Юй-цином, военачальником с личным знаменем Хун, мужественной Лотос и храбрецами Дун Чу и Ма Да повел свое войско на север завершать разгром сюнну.

Между тем императрица, отправив циньского князя освобождать Шаньдун, тосковала в Чжэньнани и, не получая никаких вестей о сыне, впала в беспокойство. Но в один прекрасный день она услышала гром барабанов и звонкую песню труб, а вскоре увидела императора, который в сопровождении циньского князя вошел в город. Выстроив свой отряд, сановный Инь и старый Ян поспешили навстречу государю. Тот ласково поздоровался с Инем и взял за руку Ян Сяня.

— Мы не забыли, как, приехав в столицу, вы отказались от славы, чинов и званий, удалились от мирской суеты и решили посвятить себя книгам и музыке. Но когда наступили трудные для страны времена, вы отложили книгу и цитру, оставили дом и, невзирая на почтенный возраст, приняли на свои плечи тяготы войны! Мы сохраним ваше имя для потомков на страницах исторической летописи империи. И поверьте, это лишь ничтожная доля того, что заслужили вы своей долгой жизнью!

Старый Ян почтительно поклонился.

— У меня нет особых достоинств и заслуг: просто когда я узнал, что вашему величеству угрожает опасность, я решил не пожалеть жизни ради трона и отечества.

Император обласкал старика и вошел во дворец, где встретился со своей матерью, обнял ее и зарыдал, омочив слезами ворот халата.

На другой день Сын Неба с матерью и супругой, придворными дамами и приближенными начал готовиться к отъезду в столицу.

Вскоре император вновь обосновался во дворце, который ничуть не пострадал от нашествия. Но город опустел, только редкие прохожие попадались на улицах, во дворах не слышно было пения петухов и лая собак. Император составил обращение, призывавшее жителей столицы вернуться в свои дома. Государь самолично встречал всех, кто проходил в городские ворота, и вскоре вернулись все те, кто бежал от врага, вернулись женщины, старики, молодые и дети. Десять дней подряд текли в столицу людские толпы.

Циньский князь обратился к императору:

— Варвары всегда отличались жестокостью, но ныне их разбой беспримерен, и смириться с ним недопустимо. Вашему величеству надлежит как следует наказать негодяев, тем более что для этого сложились благоприятные условия: столица освобождена, население успокоилось и можно собрать большое войско.

— Да, мы не забыли унижений, — ответствовал император, — которому варвары подвергли нас, но народ устал от войны, и его непросто будет поднять на новый поход. Мы назначаем вас Левым императорским ревизором и поручаем все крупные и мелкие дела, связанные с жизнью жителей нашей страны. Сами же мы возглавим войско против сюнну!

Циньский князь незамедлительно приступил к набору нового войска из жителей столицы и ближайших уездов и вскоре доложил государю, что сто тысяч воинов готовы к выступлению на врага. В благоприятный день государь принес на могилы своих предков богатые жертвы, надел походное платье и вместе с циньским князем повел войска на север: грохотали барабаны, звенели трубы, твердая поступь воинов сотрясала небо и землю, сверкали в лучах солнца мечи и пики. Дух был бодрым, дисциплина — железной.

Всюду, где можно, император говорил с народом, выслушивал жалобы, заботился о благе простых людей, которые передавали из уст в уста:

— Когда напали враги и страна оказалась в беде, мы думали, что пришел конец всем нам, но теперь видим — с нами Сын Неба! И сердца наши ликуют!

Народ встречал войско рисом и соей.

Достигнув земли Тайюань, император пополнил войско тридцатью тысячами воинов с гор и направил Верховному полководцу послание с приказом ожидать его на земле Яньмынь. На землях Май и Шофан остались следы жестоких сражений: поля были усеяны костями, над которыми выли шакалы и кружилось воронье. Император вызвал местных правителей, и те рассказали, что здесь недавно произошло.

— Придя в наши края, хан дождался подмоги и вступил в бой с полководцем Яном. Три дня и три ночи длилась битва. В конце концов варвары были разбиты наголову, удалось спастись лишь нескольким сотням.

Когда Сын Неба достиг Яньмыня, его встречал Ян, который предоставил свои войска в распоряжение государя. Тот назначил Яна главнокомандующим, циньскому князю присвоил звание Левого полководца, Хун — Правого командующего, Су Юй-цину — Левого командующего, Дун Чу и Ма Да — командующих правым и левым от середины отрядами. Собрав ополчение в окрестных землях, император довел численность войска до пятисот тысяч. На походе оно растянулось на двести ли — сверкали мечи и копья, развевались по ветру знамена, боевой дух находился на небывалой в истории высоте!

Когда войско проходило мимо Дуньхуана, ветер донес откуда-то звуки флейты. Мелодия была скорбной, но не напоминала ни «Безысходную тоску почтительного сына из Фэншу», ни «Плач жены Ци Ляна» [323] — она лилась торжественно и величаво, и в ней слышались гнев и печаль. Император остановил экипаж, подозвал местного правителя и спросил, кто это играет.

Правитель низко поклонился:

— Неподалеку от дороги тюрьма, а в ней государственный преступник. Это он играет.

Император почувствовал глубокое сострадание, вышел из экипажа и приблизился к тюрьме. Его взору предстал узник с железной цепью на шее и колодками на ногах. Седые волосы веером закрывали плечи несчастного, на бледном лице виднелись следы горьких слез. Он был одет в грязные лохмотья и походил скорее на блуждающего духа, чем на человека. Но в руке он сжимал древко секиры. Узник пал ниц перед государем и зарыдал. Удивленный император ласково спросил беднягу, кто он и как здесь оказался.

— Я бывший военачальник Лэй Тянь-фэн, — ответил тот.

Пораженный Сын Неба повернулся к свите.

— Разве мы приказывали так обращаться со ссыльными?!

Правитель робко заметил:

— Министр Лу Цзюнь от имени государя приказал нам содержать этого человека в строгости.