Стихи о жене Цзяо Чжун-цина, или Павлины летят на юго-восток - Автор неизвестен (бесплатные книги онлайн без регистрации .TXT) 📗
А сваха прервать сватовство это может:
Ведь снова спокойно отвечу ей то же».
И свахе начальника молвила мать:
«Мы с дочерью жили; была я бедна;
Лишь выдали замуж – вернулась она.
Уж если с чиновным ей трудно ужиться,
То разве же этот жених ей годится?
Невесту бы вам у других поискать,
А нет – так, пожалуй, зайдите опять!»
***
И сваха ушла. Через несколько дней
Все новые свахи справлялись о ней.
Правитель сказал, что узнал он от свах,
Что пятый по счету правителя сын,
И мил, но живет без жены он один.
Вот послан слуга – от правителя сват,
Он передал точно его слова,
И прямо сказал: «У правителя здесь
Для вас жених подходящий есть.
Он брак заключить желает скорей,
Поэтому я – у ваших дверей».
Ответила свату правителя мать:
«Супруга она поклялась не забыть.
Не смею о ней ничего говорить!»
Как только до брата это дошло,
Его охватили досада и зло,
Он сразу же начал сестру упрекать:
«Где горе, где радость – не можешь понять?
Тогда за чиновником мелким была,
Теперь за богатого ты не пошла?
Несчастье и счастье – как небо с землей!
Ты будешь довольна блестящей судьбой,
А если не будет твоим молодец,
Куда же деваться тебе наконец?»
И брату в глаза посмотрела она:
«Ну что же, в речах твоих правда видна.
Жила после свадьбы я с мужем моим,
Но вот возвратилась к воротам твоим.
В изгнанье должна я с тобою считаться.
И как я могу на себя полагаться?
Пусть мужу клялась я быть верной женой,
Но нам ведь расстаться навек суждено!
Теперь пришлось мне смириться с судьбой...
И может на мне жениться другой!»
***
Поднявшись с дивана, уехал сват,
Согласьем ее доволен и рад.
Вернувшись, донес обо всем господину:
«Слуга ваш в согласье с приказом приехал,
В беседе добившись большого успеха».
Как только правитель услышал об этом,
Он очень доволен остался ответом.
Открыл календарь и узнал он из книг,
Что в месяце этом счастливый миг.
«Планеты, в согласии судьбы храня,
Удачу сулят до тридцатого дня.
Сегодня же двадцать седьмое. Пора!
Ты можешь вступить в намеченный брак».
***
Пошли разговоры. Торопят с шитьем,
И слуги вверх дном повернули весь дом.
Стрижами, гусями одета ладья,
На ней – с драконами флаги стоят.
Под ветром скользит она тихо у плеса.
А воз – золоченый, и с яшмой колеса.
И пегие кони копают копытом.
Чеканный сбруи кистями увиты.
И три миллиона – на выкуп монеты –
На шелк синевато-зеленый надеты.
Невесте цветные шелка посылают,
Закуплены яства на юге Китая.
А свита его – человек пятьсот –
Густою толпой собралась у ворот.
***
И вот – промолвила дочери мать:
«Правитель решил, получила письмо я,
Что завтра приедут они за тобою.
Ты что ж не готовишь венчальный наряд?
Смотри, не расстроить бы этот обряд!»
В молчании дочь не сказала ни слова.
Рыданья платком она приглушила,
А слезы дождем она уронила.
И ложе, украшенное хрусталем,
Она перед самым ставит окном.
«Я справа мерку и ножик держу,
А слева я легкую ткань положу.
И утром рубашку я вышью ниткой,
А вечер придет – и сошью я накидку,
Закатится солнце – под пологом мрака
Пойду за ворота томиться и плакать».
***
Чжун-цин, пораженный событьями теми,
Вернуться домой отпросился на время.
Не больше трех верст осталось пути,
И ржет его лошадь, но всадник грустит.
Жена узнает знакомое ржанье,
И к мужу скорее спешит на свиданье.
В отчаянье вдаль она смотрит вперед –
И милого друга она узнает.
Но вот уж седла коснулась рука,
И вздохами ранит сердце тоска.
«С тех пор как от вас одна я ушла,
Вокруг непонятные были дела.
Случилось не так, как мы прежде желали!
Все это и вы поймете едва ли...
Но старший мой брат – моя родня –
Он с матерью вместе принудил меня!
И вот я другому согласие дам...
На что же еще надеяться нам?»
Чиновник сказал молодой жене:
«Позволь с повышеньем поздравить и мне!
Стоит неподвижно и прочно скала.
Хоть тысячу лет простоять бы могла.
Трава же – на час лишь прочна, как нить,
Она лишь до вечера может прожить.
Теперь ты начнешь подниматься высоко,
А я к преисподней пойду одиноко!»
Жена молодая сказала: «Вам
Зачем говорить такие слова?
Ведь нас одинаково с вами теснят!
Заставили вас – заставляют меня.
Пусть в желтом источнике встретимся снова,
Но даже тогда не нарушим мы слова!»
Пути разошлись – и они простились,
И порознь домой они возвратились.
Когда расстаются живые до смерти,
Словами не высказать скорбь их, поверьте!
А если задумал кто с миром проститься,
То жизнь его больше не может продлиться!
***
Приказный чиновник вернулся домой.
Он матери в зале кладет поклоны:
«Уж очень сегодня ветер студеный...
Студеный ветер деревья свалил.
В саду орхидеи иней покрыл.
Сегодня для сына померкнет свет,
И матери больше спутника нет!
Вы плохо обдумали старость свою.
Не сетуйте больше на душу мою!
Желаю вам годы Наньшаньских камней,
Здоровья и сил на множество дней!»
Когда же мать услыхала это,
То вторили слезы ее ответу:
«Подумай, ведь ты потомок вельмож,
Служа, до высоких чинов ты дойдешь!
А смерть из-за женщины нам не под стать:
Ведь с чернью не связана чувствами знать!
Примерная дочь у соседей восточных,
Она так изящна и так беспорочна!
Просватать ее я готова сейчас,
И к вечеру будет невеста у нас!»
И он удалился с поклоном двойным.
Со вздохом вошел он в пустую светлицу
И думал, на что ему надо решиться.
Потом оглянулся на двери, и вот –
Все больше тоска его давит и жжет.
***
Под ржанье коня, под мычанье вола
В лазурный шатер молодая вошла...
Вот солнце зашло, и во мраке ночном
В молчанье все люди охвачены сном...
«Сегодня мне жизнь оборвать пора!
Мой дух отойдет, а останется прах...»
Вот туфли сняла, наряд свой брачный,
Привстала... бросилась в пруд прозрачный.
Когда же Чжун-цин об этом узнал,
То понял: навек он жену потерял.
Никем не замеченный в сад он забрел,
Закинул веревку и ... смерть там нашел.
***
И обе семьи их хоронят бок о бок...
У пика Цветов закрыты два гроба.
С востока и с запада – хвойные тени,
А справа и слева – дерево феникс.
Вверху над могилами ветви сошлись,
А листья и хвоя друг с другом сплелись.
В ветвях неразлучные птицы летают,
Что сами себя «юань-ян» называют.
И друг перед другом поют они даже
Всю ночь напролет да пятой стражи.
Прохожие здесь замедляют шаг,
У бедной вдовы затоскует душа.
Вот нашим потомкам завет непреложный:
Пусть будут они всегда осторожны!
( Их близкие похоронили рядом,
Похоронили вместе под горой.
На запад и восток от их могилы
Рядами сосны вечные растут,
Платаны молодые посадили
Направо и налево от холма.
Перемешались и листва, и хвоя,
Шатром зелёным ветви там сплелись,
Среди ветвей две птицы поселились,
Две неразлучных птицы юань-ян.
Поют друг другу песни до рассвета.
Внимая им, прохожие стоят,
И посещают это место вдовы.
Потомкам чаще пойте эту песнь:
Пускай им служит предостереженьем)!
Перевод печатается по книге: « Юэфу. Из древних китайских песен». Гослитиздат, М.— Л. 1959.
Аннотация:
По сюжету "Летит павлин..." напоминает "Ромео и Джульетту" У. Шекспира, однако в Китае вряд ли с этим согласятся, так как там в образ Лю Лань-чжи вкладывают чуть ли не революционный смысл – некий образ женщины, протестующей своими силами против деспотии домостроя. И гибель молодых супругов, верных своим чувствам и данным друг другу обещаниям, не рассматривается китайским народом как отчаянный шаг слабых людей, как это иногда предпринимается в работах буржуазных шекспироведов, а как решительный протест против угнетения. Но нам нет нужды рассматривать действия героев под таким углом, и эта книга будет просто печальной песней двух влюбленных сердец, не удержавших своё счастье.
