Смерть Артура - Мэлори Томас (читать книги онлайн бесплатно полностью без сокращений .TXT) 📗
— Господин мой сэр Ланселот, — сказал сэр Борс, — мой совет вам: примите зло вместе с добром. И раз уж так все случилось, мой совет вам собраться с силами и защищаться, ведь если вы решитесь выступить, то и целая рыцарская дружина не сможет причинить вам зла. И еще мой совет вам, господин мой, если госпожа королева Гвиневера попадет в беду и пострадает из-за вас, спасите ее, как подобает рыцарю; ведь если вы этого не сделаете, весь мир будет говорить о вашем позоре до скончания века. Раз уж вас застали у нее, то, правы ли вы или виноваты, ваш долг теперь — не оставлять королеву и уберечь ее от оскорблений и от позорной смерти. Ибо, если она умрет этой страшной смертью, вечный позор падет на вас.
— Упаси Иисусе меня от позора, — отвечал сэр Ланселот, — и защити и сбереги госпожу мою королеву от злобы и от постыдной смерти! А уж я не дам ей погибнуть!
— Итак, мои любезные лорды, родичи мои и други, — спросил сэр Ланселот, — как вы решились поступить? И ответили они ему разом, в один голос:
— Сэр, мы будем стоять за вас.
— Тогда скажите мне, — спросил сэр Ланселот, — если завтра господин мой король Артур по злому наущению и в пылу гнева своего отправит госпожу мою королеву на костер и обречет на сожжение, тогда, прошу у вас совета, как мне наилучшим образом поступить?
И ответили они ему все разом, в один голос:
— Сэр, нам думается, всего лучше, чтобы вы спасли королеву, как подобает рыцарю. Ведь если ее обрекут сожжению, то из-за вас; и надо думать, захвати они вас, и вам была бы уготована такая же смерть, а то и постыднее. И мы все знаем, сэр, что вы уже много раз спасали королеву от беды, которую навлекали на нее другие люди; и потому нам думается, что тем более честь ваша требует спасти ее теперь от этой беды, в которую она попала из-за вас.
Тогда встал Ланселот и сказал так:
— Любезные лорды, знайте, что я ни за что не желал бы поступить так, чтобы навлечь позор на себя или на род свой; знайте также, что я ни за что не желал бы, чтобы госпожа моя королева приняла столь позорную смерть. Но если уж вы советуете мне спасти ее, мне придется много бед причинить в здешних краях, прежде чем она будет спасена, и кто знает, возможно, от моей руки падут иные из дорогих мне друзей, и это мне будет весьма прискорбно. И возможно, среди них есть такие, кто немедля стал бы на мою сторону, если бы только мог и осмелился ослушаться господина моего короля Артура. И этих мне тоже не хотелось бы губить. А если мне все же удастся отбить у них королеву, где мне поместить ее?
— Сэр, об этом нам всего менее должно заботиться, — отвечал сэр Борс, — ибо как поступил благороднейший рыцарь сэр Тристрам? Разве не по вашей доброй воле провел он вместе с Прекрасной Изольдой без малого три года в замке Веселой Стражи, послушавшись вашего совета? Замок же этот принадлежит вам, и вы тоже, если хотите, можете поступить так: по-рыцарски увезти королеву, если дело обернется так, что король приговорит ее к сожжению. В замке Веселой Стражи она может пробыть с вами столько времени, сколько понадобится, чтобы прошел гнев короля Артура, и тогда вы с честью возвратите ему королеву и, быть может, заслужите благодарность и признательность короля вместо вражды и злобы.
— Это все сделать непросто, — сказал сэр Ланселот, — ибо пример сэра Тристрама служит мне предостережением: ведь сами посмотрите, что получилось под конец, когда сэр Тристрам по мирному согласию доставил Изольду Прекрасную из замка Веселой Стражи обратно королю Марку? Как предательски заколол его этот коварный изменник король Марк, когда он сидел у ног госпожи своей Изольды Прекрасной и играл на арфе! Навостренным бердышом он пронзил его сзади до самого сердца, и мне весьма прискорбно, — сказал сэр Ланселот, — говорить о его смерти, ибо во всем мире не сыскать второго такого рыцаря.
— Все это правда, — сказал сэр Борс, — но есть одно, что должно внушить смелость и вам и всем нам, ведь все знают, что король Артур никогда не походил на короля Марка своими обычаями, и не было еще на свете человека, который мог бы уличить короля Артура в том, что он неверен своему слову.
И вот, говоря коротко, они все, на горе ли, на счастье, согласились на том, что если завтра королеву повезут на костер, то будь что будет, но они все вместе ее отобьют. И по замыслу сэра Ланселота они как смогли попрятались в лесу близ Карлайля и там, притаившись, дожидались решения короля.
А теперь мы обратимся к сэру Мордреду, который, спасшись от меча сэра Ланселота, вскочил на коня и прискакал к королю Артуру, жестоко пораненный и весь залитый кровью.
И поведал он королю о том, как все это было и что все остальные убиты, кроме лишь его одного.
— О, милостивый Иисусе! Возможно ли это? — воскликнул король. — И вы застали его в спальне королевы?
— Именно так, да поможет мне Бог, — отвечал сэр Мордред. — Мы застали его там невооруженным, но он убил сэра Колгреванса и облачился в его доспехи. — И он рассказал королю все от самого начала и до конца.
— Господи спаси! — воскликнул король. — Он рыцарь чудесной доблести! Увы, — сказал король, — мне весьма прискорбно, что сэр Ланселот оказался моим противником, ибо теперь я знаю, благородное братство рыцарей Круглого Стола распадется навеки, ведь многие благородные рыцари примут его сторону. И теперь все обернулось так, — сказал король, — что честь требует от меня, чтобы моя королева была предана смерти, — так сказал король с сердечным волнением.
И в страшном гневе издал он повеление судить королеву, и предстояло ей быть осужденной на смерть. Ибо в те дни закон был таков, что кто бы ни был человек, высокого ли звания и положения или же низкого, но если окажется он повинен в измене, то ничего ему не остается, кроме смерти, и если он захвачен с поличным или же есть еще другие обстоятельства, то тем лишь ускоряется суд и расправа. Так было и с королевой Гвиневерой: жестокая рана сэра Мордреда и гибель тринадцати рыцарей Круглого Стола — эти причины и обстоятельства побудили короля Артура незамедлительно присудить королеву к сожжению и отправить ее на костер.
Но тут заговорил сэр Гавейн и сказал так:
— Господин мой Артур, мой совет вам не спешить так, лучше бы вам отложить этот суд над госпожой моей королевой, к чему есть много причин. Одна причина в том, что хоть сэр Ланселот и, был застигнут в королевиной спальне, но ведь, может статься, он явился туда не со злыми целями. Ведь вы знаете, господин мой, — сказал сэр Гавейн, — что госпожа моя королева многим обязана сэру Ланселоту, гораздо более, нежели какому-либо еще рыцарю; ибо не раз он спасал ей жизнь и бился за нее в поединках, когда все другие при дворе отказывали королеве в защите. И кто знает, быть может, королева призвала его по доброте, а не для зла, дабы вознаградить его за его прежние пред нею заслуги. Быть может, госпожа моя королева послала за ним ночью для того, чтобы сэр Ланселот мог прийти к ней тайно, ибо она полагала, что таким путем всего легче избегнуть пересудов и наветов; ведь нередко мы делаем такое, что представляется нам к лучшему, а при случае может обернуться злом. И я полагаю, — сказал сэр Гавейн, — что госпожа моя ваша королева сохраняет вам верность и любовь. А что до сэра Ланселота, то могу поручиться, он с оружием в руках отстоит честь свою против любого рыцаря, который осмелится обвинить его и оскорбить; и подобным же образом отстоит он и честь госпожи моей королевы.
— Этому я готов поверить, — сказал король Артур, — но больше я сэру Ланселоту этого не позволю, ибо он слишком уж доверяет рукам своим и своей силе и не боится никого на свете. И потому он уже более никогда не выступит в поединке за мою королеву, ибо с ней будет поступлено по закону. И если я доберусь до сэра Ланселота, то знайте, что и он примет столь же позорную смерть.
— Упаси меня Иисусе, — сказал сэр Гавейн, — узнать такое или увидеть.
— Отчего говорите вы так? — спросил король Артур. — Ведь, клянусь Богом, вам нет причины любить его! Ибо минувшей ночью он убил вашего брата сэра Агравейна, благороднейшего рыцаря, и едва не убил второго вашего брата — сэра Мордреда, и всего он убил в ту ночь тринадцать благородных рыцарей. Помните также, сэр Гавейн, что среди них он убил двоих ваших сыновей, сэра Флоренса и сэра Ловеля.
