Мифы кельтских народов - Широкова Надежда Сергеевна (книги онлайн бесплатно серия TXT) 📗

Кельтское представление о вечности и загробной жизни резко контрастировало с классическим. В основе представлений греков и римлян о потустороннем мире лежали более ранние восточные верования, такие, как ужасный шумерский Дом Смерти, где умерший пресмыкался в пыли и в темноте. Для греков смерть была изгнанием в мрачный подземный мир темных пещер и унылых болот, где тени мертвых влачили унылое, пустое, ничтожное существование. Римляне под влиянием этрусских верований придерживались еще более зловещих представлений о загробном мире. Поэтому кельтская жизнерадостная уверенность в бессмертии, в перенесении счастливой и веселой земной жизни в загробный мир была настолько необычной в глазах классического античного мира, что требовалось согласовать ее с их собственными философскими системами. Пифагорейский миф, казалось, представлял единственно возможное, хотя и неясное, приближение. Отождествление кельтской веры в бессмертие с пифагорейством увеличило тот мистический оттенок, который отличал в глазах античных авторов философию друидов.

В ирландских сагах есть еще один сюжет, связанный с Другим Миром. Туда могут попасть и живые. Для этого нужно, чтобы смертного полюбила женщина из Другого Мира. Одной из самых привлекательных и таинственных тем ирландской мифологической литературы – любовь богинь или женщин из сида к смертным мужчинам, которых они уводят за собой. В то же время этот сюжет имеет трагический оттенок, так как жительница сида – настоящий ангел смерти, уводящая человека туда, откуда почти невозможно вернуться.

Может быть, ярче всего драматический аспект отношений людей с Другим Миром проявляется в архаической саге «Исчезновение Кондлы Прекрасного». К сыну короля Конна Ста Битв Кондле является таинственная юная женщина из сида и, стараясь завлечь его, поет:

Пораженный ужасом король, чувствуя грозную силу нездешних чар, обращается за помощью к своему друиду:

Однако могущество друида оказалось бессильным против красоты женщины из Сида и очарования Другого Мира. Молодой и прекрасный сын короля навсегда покидает мир людей.

Чаще всего женщины Другого Мира являются вестницами богов. Однако счастливцы, которых они уводят на Острова Блаженных, должны быть достойны божественных милостей и не поддаваться тоске по родине. В противном случае их ждет смерть. Об этом говорится в саге о плавании Врана. За Браном тоже пришла женщина из Сида, о появлении которой возвестили дивная музыка, погрузившая Врана в сон, и чудесная серебряная ветвь с белыми цветами, которую он увидел возле себя, когда проснулся. По зову вестницы из Сида Бран и его товарищи отправились в Другой Мир. Там они жили счастливо, но все равно через некоторое время их одолела тоска по родине. Когда Бран и его спутники собрались в обратный путь, гостеприимные хозяева предупредили их, чтобы они не касались ногой родной земли. Подплыв к ирландскому берегу, мореплаватели спросили прибежавших ирландцев, помнят ли они Брана, сына Фебала. Ирландцы ответили: «Мы не знаем такого человека, но в наших старинных повестях рассказывается о плавании Брана».

Один из спутников Брана выпрыгнул на берег, но рассыпался в прах, едва коснувшись ногой земли. Ведь в Сиде время идет по-другому, над обитателями Другого Мира и их гостями человеческое время не властно. Поэтому Брану и его спутникам, которые прожили в Другом Мире века, казалось, что минул всего один год. В то мгновение, когда один из них покинул мир, находящийся вне времени, прошедшие века сразу же обрушились на него, и он погиб.

Таким образом, хотя в Другой Мир иногда уходили не только мертвые, но и живые, тем не менее непреодолимый барьер отделяет Другой Мир и протекающее в нем мифическое время (вечность) от нашего мира и его времени. Однако в жизни древних кельтов был момент, когда, по их представлениям, невидимая магическая перегородка, разделявшая оба мира, исчезала. Это происходило в ночь с 31 октября на 1 ноября, когда кельты справляли великий праздник Самайн, который называют «Пасхой язычников» [32].

О том, как могло происходить празднование Самайна при ирландском королевском дворе, рассказывает одна из саг оссиановского цикла. Однажды ирландские аристократы собрались праздновать Самайн в доме героя и мудреца Финна. Финн сидел на месте героя в центре пиршественной залы, его противник Голл Мак Морна – на другом месте героя. Рядом с каждым из них находилась свита. Каждый сидел согласно степени своей знатности и размерам своих владений на определенном и подобающем ему месте. Хмельное текло рекой. И все более отважными и мужественными становились воины, все более радостными – юноши, все более нежными и скромными становились женщины, все более мудрыми – поэты. Затем внезапно поднялся герольд. Он потряс тяжелой железной цепью, чтобы обуздать слуг и простой народ, и длинной цепью из старого серебра, чтобы обуздать знатных и поэтов. Все замолчали. Тогда поднялся Фергус с Белым Ртом, филид Финна. Обращаясь к Финну, он пел песни и читал поэмы о его предках. Финн и его сын Оссиан щедро вознаградили его. Потом филид обратился к Голлу Мак Морну, и ему рассказывал легенды о Крепостях, Разрушениях, Похищениях и о Сватовствах его предков.

В этом рассказе подчеркивается важная роль филида на торжественном празднике, щедрость суверена и его знатных гостей, радость и изобилие, царившие на пиру. Если вдруг начинались ссоры, то друиды и филиды успокаивали противников.

В праздник Самайна друиды и филиды вершили суд, а до принятия христианства совершали жертвоприношения и проводили религиозные церемонии; простой народ собирался на ярмарки. Но все-таки центральной частью праздника являлся роскошный королевский пир, право участия в котором принадлежало воинам. Однако героев саг в этот день подстерегала опасность.

В саге «Смерть Муйрхертаха» рассказывается, что король Муйрхертах полюбил прекрасную девушку Син, волшебницу из сида. Король попросил ее сотворить чудо. Сначала она показала королю и его свите великолепное сражение отважных воинов. Затем, когда король со своими людьми вернулся в замок, ему принесли воды из реки Войны. Девушка наполнила водой три бочонка и произнесла над ними заклинания, превратив воду в самое вкусное и крепкое вино, какое только есть на свете. Она также сотворила из папоротника волшебную свинью. Свинину и вино волшебница отдала воинам, которые разделили полученное между собой и, казалось им, насытились. Она же обещала им давать всегда то же самое. Однако контакт с существами и вещами Другого Мира не может быть ни безобидным, ни безвозмездным. Поэтому, когда утром король проснулся после волшебного пира, он чувствовал себя обессиленным, и так же чувствовали себя все, кто отведал вина и волшебного мяса.