Мифы кельтских народов - Широкова Надежда Сергеевна (книги онлайн бесплатно серия TXT) 📗

Литература и законы островных кельтов свидетельствуют о том, что кузнец в их обществе был весьма значимой фигурой, наделенной сакральным могуществом. Эти представления переняла и ирландская христианская церковь, относившаяся к кузнецам и их «магическим способностям» весьма настороженно. Недаром гимн VIII в. призывает божью помощь «против чар женщин, кузнецов и друидов». Ирландские же крестьяне, наоборот, с почтением и благоговением относились к кузнецам, которые якобы могли излечить с помощью своей магии любую болезнь. Как и в других традиционных цивилизациях, в Ирландии престиж кузнеца объяснялся не только его искусством, но и его тесной связью с магическими свойствами железа.

Естественно, что у островных кельтов имелся бог – покровитель кузнечного ремесла – двойник галльского Вулкана. В Ирландии его звали Гоибниу, а в Уэльсе Гофаннон (оба имени происходят от слов, обозначающих «кузнец»). Гоибниу был первым из триады богов-ремесленников (два других – это плотник Лухта и медник Кредне). Во время второй битвы при Маг Туиред изготовляли не знавшее промаха магическое оружие для Луга и воинов Туата Де Дананн.

Гоибниу был также связан с целительством. Мы знаем, что во время второй битвы при Маг Туиред смертельно раненный Гоибниу бросился в Источник Здоровья и исцелился; в древнем ирландском заклинании Гоибниу призывают помочь вытащить колючку. Но особенно важной была роль Гоибниу как хозяина Потустороннего Пира – «Пира Гоибниу». Участники праздника становятся неподвластны болезням и старости и смерти, отведав чудесного опьяняющего напитка, дарующего вечную жизнь. Можно вспомнить, что Гефест (греческий аналог Гоибниу) тоже разносит гостям на олимпийских пирах нектар – божественный напиток бессмертия. Отзвуком этого древнего мифа о божественном кузнеце – хозяине потустороннего пира является, может быть, странная статья в законах средневекового Уэльса, согласно которой придворному кузнецу первому подавали напитки на королевских пирах. Главенство на потустороннем пиру богов сближает Гоибниу с Дагдой и ставит его в один ряд с великими богами, но для ирландского народа он остался прежде всего божественным кузнецом.

Огмий

Мы познакомимся с образом еще одного кельтского бога, который обладает важным свойством индоевропейского верховного божества, отсутствующим в мифологии Луга, – «искусством связывания», представляющим магический образ действий верховного бога (как, например, Один на поле битвы связывает и парализует врагов «военными путами»).

Здесь мы сталкиваемся с символизмом нити, веревки, связывания и ткачества, широко распространенным в древних мифологиях и в магических практиках традиционных цивилизаций. Образ нити (веревки), которой связаны с верховным божеством (или Солнцем) Космос и человек, существовал в Древней Греции. В VIII песне «Илиады» упоминается легендарная «золотая нить», с помощью которой Зевс мог притянуть к себе любую вещь. Уже в архаические времена в этой нити видели как силу, которая связывает Вселенную в неразделимое целое, так и воплощение связи человека с высшими силами.

Позже этот образ использовал Платон, размышляя о поведении человека и о способах его совершенствования. «Рассмотрим, – писал он, – каждого из нас – одушевленное существо, как марионетку, сделанную богами: что бы ни побудило их на это – желание избавиться от нас или найти серьезное приложение своим силам, мы об этом никогда не узнаем! Однако мы знаем совершенно определенно, что то состояние, о котором я говорил, пребывает в нас наподобие внутренней веревки или нитей – потяни за них, и мы начнем действовать, а потяни в другую сторону, и нас уже влечет к прямо противоположным действиям; тут-то и надо искать разницу между добродетелью и пороком. В действительности же существует лишь одна нить, движению которой мы должны всегда подчиняться; от нее ни в коем случае нельзя освобождаться, хотя напряжение других, бывает, и желательно ослабить, и нить эта не что иное, как золотая и священная нить разума».

В шаманских практиках Индии, Тибета, Индонезии, Китая, Ирландии, Мексики и других стран использовался ритуал «чуда веревки» – попытка восхождения на небо с помощью веревки. Этот ритуал основывался на чрезвычайно распространенном архаическом мифе о дереве (веревке, горе, лестнице, мосте), которые «в начале времен» соединяли небо и землю. Хотя этот миф имел хождение не только в районах, где был распространен шаманизм, однако наиболее заметную роль он играл в шаманистских мифологиях и экстатических шаманских опытах.

Наиболее глубоко и полно символизм нити, веревки, связывания и ткачества исследовали М. Элиаде и Р. Генон. Согласно Генону, не имеет большого значения, идет ли речь о нити в собственном смысле слова, о веревке или о цепи или о графической линии или, наконец, о дороге. Важно то, что во всех этих случаях имеешь дело с непрерывной линией. Так, нить или ее эквивалент могут образовывать извивы и замкнутые фигуры, переплетения и узлы; и каждый из таких узлов представляет точку, где действуют объединяющие силы. Мироздание в целом символизировала ткань, где нити утка и основы были своеобразными «линиями силы», определяющими структуру космоса.

Таким образом, Космос так же, как и космогонический акт, символизируется процессом ткачества. Солнце или боги «ткут» мир. «Вселенная кем-то создана, – пишет Элиаде, – но это не все: она привязана нитями к своему творцу. Творение остается связанным с Творцом, оно соединено с ним пуповиной. Это означает, что ни миры, ни существа не „свободны" и не могут быть таковыми. Они не могут приходить в движение по собственной воле. Жизнь в них поддерживается благодаря той нити, что соединяет их с Творцом, с их Автором, но и он, Автор, зависит от этих миров и существ. „Жить" означает, таким образом, быть „сотканным" таинственной силой, что создала Вселенную, Время и Жизнь, или же быть соединенным невидимой нитью с Космократором (Солнцем, самим Богом)». Понятно, что в таком случае так называемые «боги-связыватели» (такие, как Один), владеющие нитями, путами, петлями и узлами, приобретают особое значение.

В кельтской мифологии «богом-связывателем» был Огмий. Имеется сообщение греческого писателя Лукиана (II в. н. э. ) о картине, изображавшей галльского Геракла, которого кельты называют Огмием. Эта картина очень удивила Лукиана, так как галльский Геракл напоминал греческого героя лишь обычными атрибутами (львиной шкурой, палицей, луком и колчаном). Он был изображен в виде лысого старика с дочерна загоревшей морщинистой кожей. Лукиану он показался похожим на Харона, перевозчика в царство мертвых. Еще больше поражало то, что этот старый Геракл тащил за собой большое число людей, скованных за уши; оковами служили тонкие золотые цепочки. Люди следовали за Гераклом, своим вождем, с сияющими и радостными лицами. Цепочки были протянуты через дырку в кончике языка бога. Геракл, улыбаясь, оборачивался к своим спутникам.

Когда Лукиан, изумленный, стоял перед этой картиной, к нему подошел мудрый кельт и объяснил, что кельты называют Слово не Гермесом, как греки, а Гераклом, потому что Геракл гораздо сильнее. «И не удивляйся, – сказал кельт, – что из него сделали старика: именно в старости люди становятся особенно красноречивыми... Мы думаем, что сам Геракл, став мудрым, совершил все свои подвиги благодаря силе красноречия и убеждением преодолел большую часть препятствий. Его стрелы – это речи, острые, быстрые, бьющие в цель, ранящие души. Вы сами говорите, что слова имеют крылья».

Нет оснований сомневаться в правдивости этого сообщения, так как Лукиан провел много времени в полугреческих городах Южной Галлии и там мог видеть описанную фреску. Картина была исполнена греческим или римским художником и представляла собой произведение аллегорического искусства позднеэллинистического периода [64]. Галльские художники еще не владели подобной техникой живописи. Галлы же, глядя на это аллегорическое изображение, сразу вспоминали Огмия, хотя художник, скорее всего, не намеревался изображать божество «варваров».