Сказки англов, бриттов, скоттов - Харитонов Владимир Александрович (бесплатная регистрация книга .txt) 📗
Тут толпа духов испустила громкий крик торжества. Ведь нет для них большей радости, чем заманить неосторожного смертного в свой круг и так его заколдовать, чтобы он на долгие годы остался с ними.
Но вскоре их ликующие крики поутихли. Духи стали что-то бормотать и шептать друг другу с испуганными лицами — их острый слух уловил шум, вселивший страх в их сердца. То был шум человеческих шагов, таких решительных и уверенных, что духи сразу догадались: пришелец, кто бы он ни был, свободен от злых чар. А если так, значит, он может им повредить и отнять у них пленника.
Опасения их оправдались. Это храбрый граф Сент-Клер приближался к ним без страха и колебаний, ибо он нес на себе священный знак.
Едва он увидел заколдованный круг, как решил сразу же переступить магическую черту. Но тут старенький седой эльф, что незадолго перед тем говорил с графом Грегори, остановил его.
— Ох, горе, горе! — шептал он, и скорбью веяло от его сморщенного личика. — Неужто ты, как и спутник твой, приехал уплатить дань повелителю эльфов годами своей жизни? Слушай, если есть у тебя жена и дитя, заклинаю тебя всем, что для тебя священно, уезжай отсюда, пока не поздно.
— А кто ты такой и откуда взялся? — спросил граф, ласково глядя на эльфа.
— Я оттуда, откуда ты сам явился, — печально ответил эльф. — Я, как и ты, когда-то был смертным человеком. Но я пошел на эту колдовскую пустошь, а повелитель эльфов явился мне в обличии прекрасного рыцаря. Он показался мне таким храбрым, благородным и великодушным, что я последовал за ним и выпил его вересковой браги. И вот теперь я обречен прозябать здесь семь долгих лет. А твой друг, сэр граф, тоже отведал этого проклятого напитка и теперь замертво лежит у ног нашего повелителя. Правда, он проснется, но проснется таким, каким стал я, и, так же как я, станет рабом эльфов.
— Неужели я не смогу помочь ему раньше, чем он превратится в эльфа? — горячо воскликнул граф Сент-Клер. — Я не боюсь чар жестокого рыцаря, что взял его в плен, ибо я ношу знак того, кто сильнее его. Скорей говори, человечек, что я должен делать, — время не ждет!
— Ты можешь кое-что сделать, сэр граф, — молвил эльф, — но это очень опасно. А если потерпишь неудачу, тебя не спасет даже сила священного знака.
— Что же я должен сделать? — нетерпеливо повторил граф.
— Ты должен недвижно стоять и ждать на морозе и холодном ветру, пока не займется заря и в святой церкви не зазвонят к утрене, — ответил старенький эльф. — А тогда медленно обойди весь заколдованный круг девять раз. Потом смело перешагни через черту и подойди к столу из красного мрамора, за которым сидит повелитель эльфов. На этом столе ты увидишь изумрудную чашу. Она украшена рубинами и наполнена вересковой брагой. Возьми эту чашу и унеси. Но все это время не говори ни слова. Ведь та заколдованная земля, на которой мы пляшем, только смертным кажется твердой. На самом деле тут зыбкое болото, трясина, а под нею огромное подземное озеро. В том озере живет страшное чудовище. Если ты на этом болоте вымолвишь хоть слово, ты провалишься и погибнешь в подземных водах.
Тут седой эльф сделал шаг назад и вернулся в толпу других эльфов. А граф Сент-Клер остался один за чертой заколдованного круга. И там он, дрожа от холода, недвижно простоял всю долгую ночь.
Но вот серая полоска рассвета забрезжила над вершинами гор, и ему почудилось, будто эльфы начинают съеживаться и таять. Когда же над пустошью разнесся тихий колокольный звон, граф Сент-Клер начал обходить заколдованный круг. Раз за разом он обходил круг, несмотря на то что в толпе эльфов поднялся громкий гневный говор, похожий на отдаленные раскаты грома. Сама земля под его ногами как будто тряслась и вздымалась, словно пытаясь стряхнуть с себя незваного гостя.
Но сила священного знака на его руке помогла ему уцелеть.
И вот он девять раз обошел круг, потом смело переступил через черту и устремился к середине круга. И каково же было его удивление, когда он увидел, что все эльфы, которые здесь плясали, теперь замерзли и лежат на земле, словно маленькие сосульки! Они так густо усеяли землю, что ему едва удавалось не наступить на них.
Когда же он подошел к мраморному столу, волосы его стали дыбом. За столом сидел повелитель эльфов. Он тоже оцепенел и замерз, как и его подданные, а у его ног лежал окоченелый граф Грегори.
Да и все здесь было недвижно, кроме двух черных, как уголь, воронов. Они сидели на концах стола, словно сторожа изумрудную чашу, били крыльями и хрипло каркали.
Граф Сент-Клер взял в руки драгоценную чашу, и тут вороны поднялись в воздух и стали кружить над его головой. Они яростно каркали, угрожая выбить у него из рук чашу своими когтистыми лапами. Тогда замерзшие эльфы и сам их могущественный повелитель зашевелились во сне и приподнялись, словно решив схватить дерзкого пришельца. Но сила трилистника помешала им. Если бы не этот священный знак, не спастись бы графу Сент-Клеру.
Но вот он пошел обратно с чашей в руке, и его оглушил зловещий шум. Вороны каркали, полузамерзшие эльфы визжали, а из-под земли доносились шумные вздохи страшного чудовища. Оно затаилось в своем подземном озере и жаждало добычи.
Однако храбрый граф Сент-Клер ни на что не обращал внимания. Он решительно шел вперед, веря в силу священного трилистника, и сила эта оградила его от всех опасностей.
Как только умолк колокольный звон, граф Сент-Клер снова ступил на твердую землю, за черту заколдованного круга, и далеко отшвырнул от себя колдовскую чашу эльфов.
И вдруг все замерзшие эльфы пропали вместе со своим повелителем и его мраморным столом, и никого не осталось на пышной траве, кроме графа Грегори. А он медленно пробудился от своего колдовского сна, потянулся и поднялся на ноги, дрожа всем телом. Он растерянно оглядывался кругом и, должно быть, не помнил, как сюда попал.
Тут подбежал граф Сент-Клер. Он обнял друга и не выпускал из своих объятий, пока тот не пришел в себя и горячая кровь не потекла по его жилам.
Потом друзья подошли к тому месту, куда граф Сент-Клер швырнул волшебную чашу. Но там они вместо нее нашли только маленький обломок базальта. На нем была ямка, а в ней капелька росы.
Паж и серебряный кубок
Жил-был когда-то один мальчик. Он служил пажом в богатом замке. Мальчик он был послушный, и все в замке его любили — и знатный граф, его господин, которому он прислуживал, став на одно колено, и тучный старик дворецкий, у которого был на побегушках.
Замок стоял на краю утеса, над морем. Стены у него были толстые, и на той его стороне, что выходила на море, в стене была небольшая дверца. Она вела на узкую лестницу, а лестница спускалась по обрыву к воде. По ее ступенькам можно было сойти на берег и солнечным летним утром искупаться в искрящемся море.
Вокруг замка раскинулись цветники, сады, лужайки, а за ними обширная, поросшая вереском пустошь простиралась до отдаленной горной цепи.
Маленький паж любил гулять по этой пустоши в свободное время. Там он бегал сколько хотел, гонялся за шмелями, ловил бабочек, разыскивал птичьи гнезда. Старик дворецкий охотно отпускал пажа гулять — он знал, что здоровому мальчику полезно порезвиться на свежем воздухе. Но перед тем, как отпустить пажа, старик всегда предостерегал его:
— Только смотри, малыш, не забудь моего наказа: гулять гуляй, но держись подальше от Бугра Фей. Ведь с «маленьким народцем» надо держать ухо востро!
Бугром Фей он называл небольшой зеленый холмик, что возвышался ярдах в двадцати от садовой калитки. Люди говорили, что в этом холмике обитают феи и они наказывают каждого, кто дерзнет приблизиться к их жилищу. Поэтому деревенские жители за полмили обходили холмик даже днем — так они боялись подойти к нему слишком близко и прогневать «маленький народец». А ночью люди и вовсе не ходили по пустоши. Ведь всем известно, что по ночам феи вылетают из своей обители, а дверь в нее остается открытой настежь. Вот и может случиться, что какой-нибудь незадачливый смертный оплошает и попадет через эту дверь к феям.
