Круг Земной - Стурлусон Снорри (книги бесплатно без онлайн .TXT) 📗

Тут посланцы уходят и собираются в путь, а конунг идет к столу. Потом посланцы снова пришли во двор конунга, но когда их увидели стражи, стоящие у дверей, они сказали об этом конунгу. Он не велел их пускать и сказал:

– Я не хочу говорить с ними.

Посланцы ушли несолоно хлебавши. Торгаут говорит, что он со своими людьми хочет вернуться в Швецию, но Асгаут отвечает, что он хочет выполнить поручение конунга. Тут они расстаются. Торгаут отправляется в Стринд, а Асгаут сам двенадцатый едет в Гаулардаль и дальше в Оркадаль. Он хочет поехать на юг в Мёр и выполнить там поручение конунга шведов. Но когда Олав конунг узнал об этом, он послал за ними вдогонку гостей. Они догнали их в Несе у Стейна, схватили и повели на гору Гауларас. Там они сделали виселицу и повесили их так, чтобы их можно было видеть с фьорда, где часто ходят корабли. Торгаут узнал об этом еще до того, как он покинул Трандхейм. Он отправляется в путь, возвращается к конунгу шведов и рассказывает ему о том, что произошло. Конунг был очень разгневан, когда узнал обо всем, и не поскупился на угрозы.

Весной Олав конунг набрал войско в Трандхейме и собрался на восток. Тогда же из Нидароса отправлялся корабль в Исландию. Олав послал с ним свои знаки и велел передать Хьяльти сыну Скегги, чтобы тот явился к нему. Он просил передать законоговорителю Скафти и всем другим исландцам, причастным к законодательству, чтобы они отменили те законы, которые, как он считал, противоречат христианской вере. Всем исландцам он послал свои заверения в дружбе.

Конунг направился на юг вдоль побережья, останавливаясь в каждом фюльке и созывая бондов на тинг. На каждом тинге он велел читать христианские законы и заповеди. Он запрещал многие дурные обычаи и языческие обряды, потому что ярлы жили по старым законам и никому не навязывали христианских обычаев. В то время повсюду на побережье люди были крещены, но большинству христианские законы оставались неизвестны, тогда как в горных долинах и горах все и подавно оставались язычниками, так как, когда люди предоставлены самим себе, они крепко помнят веру, которой их научили в детстве. Тех, кого Олав не мог уговорить принять христианство, он принуждал к этому силой и не смотрел на то, кто перед ними, – могущественный человек или нет.

Олав был провозглашен конунгом по всей стране на всех тингах, и никто тогда не выступил против него. Когда он стоял в проливе Кармтсунд, он послал гонцов к Эрлингу сыну Скьяльга и предложил заключить мир. На острове Хвитингсей была назначена их встреча. Когда они встретились, они стали договариваться о мире. Но Эрлингу показалось, что Олав говорит не совсем то, что ему раньше передавали гонцы Олава. Эрлинг сказал, что он хочет сохранить все те владения, которые ему пожаловал Олав сын Трюггви, а потом ярлы Свейн и Хакон, и добавил:

– Тогда я стану твоим человеком и верным другом.

Конунг говорит:

– Я думаю, Эрлинг, что тебе будет не хуже, если ты получишь от меня столько же, сколько ты получил от Эйрика ярла, человека, который погубил больше всего твоих людей. Я сделаю тебя самым могущественным человеком в стране, но я хочу сам распоряжаться своими владениями и не признаю, что лендрманны имеют право на мою отчину. Но за вашу службу я буду щедро платить.

У Эрлинга не хватило духа просить тогда конунга о чем-нибудь еще, потому что он видел, что конунг был непреклонен. Эрлинг понял, что он может выбирать одно из двух: либо не заключать мира с конунгом и, может быть, потерять все, либо позволить конунгу решать самому. Он выбрал последнее, хотя это и было ему не по вкусу, и сказал конунгу:

– Раз я сам принимаю решение, я буду служить тебе верой и правдой.

На этом и кончился их разговор. Тут подошли родичи и друзья Эрлинга и просили его быть благоразумным, не перечить конунгу и уступить ему. Они говорили:

– Ты ведь все равно останешься самым могущественным лендрманном в Норвегии и по своим достоинствам, и по рождению, и по богатству.

Эрлинг понял, что это хороший совет и что те, кто его дают, хотят ему добра. Он так и сделал. Подчинился конунгу на тех условиях, которые тот ему поставил. Затем они расстались, и считалось, что они заключили мир. Олав поплыл тогда вдоль берега на восток.

Когда Олав вошел в Вик, и об этом стало известно, датчане, которых конунг датчан назначил там управителями, уплыли в Данию, не захотев встречаться с Олавом конунгом. Олав конунг плыл вдоль побережья Вика и собирал бондов на тинги. Все бонды подчинились ему. Он собрал там все подати, которые причитались конунгу, и провел в Вике то лето. Потом из Тунсберга он направился на восток в Фольд и оттуда поплыл еще. дальше к проливу Свинасунд, откуда начинались владения конунга шведов. Там конунг шведов поставил править землями своих людей: на севере правил Эйлив Гаутский, а на востоке до самого Эльва – Хрои Кривой. У Хрои была родня по обоим берегам Эльва и большое поместье в Хисинге. Он был человеком могущественным и очень богатым. Эйлив был тоже знатного рода.

Когда Олав со своим войском приплыл в Ранрики, он созвал там тинг. На тинг собрались те, кто жил на островах и на побережье. Когда начался тинг, держал речь Бьёрн окольничий. Он просил бондов признать Олава конунгом, как это уже сделали в других местностях Норвегии. Одного знатного бонда звали Брюньольв Верблюд. Он встал и сказал:

– Мы, бонды, знаем, где издавна по закону проходит граница между владениями конунга Норвегии, конунга шведов и конунга датчан. Она идет от озера Венир по реке Гаут-Эльв до моря. На севере она проходит по лесам Маркир к лесу Эйдаског и по Кьёлю до Финнмёрка. Но бывало и так, что то одни, то другие захватывали чужие земли. Шведы долго владели землями до самого Свинасунда, но, сказать по правде, я знаю, что многие хотели бы больше служить конунгу Норвегии, хоть никто не осмеливается на это. Владения конунга шведов – и к востоку и к югу от нас, но конунг Норвегии скорее всего отправится отсюда на север, где у него больше сил, и нам тогда уже не справиться с гаутами. Пусть теперь конунг даст нам совет, как нам быть, так как мы готовы стать его людьми.