Против князя Владимира. Книга первая. За Новгород (СИ) - Ли В. Б. (книги без регистрации бесплатно полностью сокращений TXT) 📗
Выставленные дозоры на Ильмень-озере у истока Волхова издали заметили приближающиеся ладьи с княжеским войском и предупредили о том видным с сопок сигнальным дымом. Запоздавшие работные люди и обозы поторопились уйти в Новгород, а ополчение выступило из бивака на отведенные позиции вдоль берега — напротив Городища и ниже на поприще, на холмах и в проходе между ними. Небольшая его часть укрепилась на левом берегу за наваленном спешно валом, хотя особой нужды в том не было — густой лес делал невозможным здесь высадку крупного войска в отличие от открытого правого. Ниже по течению по всей ширине русла поставили на якорь ладьи с грудой хвороста на них и поджигателями, держащими наготове факел, перекрывая княжеским суднам путь к Новгороду.
Варяжко со своей дружиной занял проход между холмами — посчитал, что Ярополк вряд ли бросит главную свою силу на губительную атаку укрепленных склонов, а постарается прорваться к ним с тыла. Послал в засаду лучшую сотню, сам с остальными бойцами встал за вагенбургом — сцепленными повозками с поднятыми на высоту роста бортами, перекрывшими весь проход. Не стал встречать лицом к лицом княжескую дружину с неизбежными при том жертвами и неизвестным исходом — применил новое для нынешнего времени, по крайней мере в русском войске, укрепление. Все бойцы кроме привычного оружия обзавелись луками с запасом стрел, встали с ними к проемам-бойницам в бортах.
Ждать долго не пришлось — вскоре появилась княжеская флотилия из сотни ладей, несших на борту около пяти тысяч воинов. Как только они прошли Городище, позади них из Волховца вышли два десятка ладей-брандеров и перекрыли русло, отрезав противнику путь обратно — все княжеское войско, по сути, оказалось в ловушке. С обеих берегов по вражеским суднам открыли огонь лучники, в самом буквальном смысле — зажигательными стрелами, с пучком горящей просмоленной пакли. Большая их часть попала в цель — через несколько минут на ладьях одна за другой пошел дым, а потом открытый огонь. Их экипажи спешно повернули к берегу на встречу с неприятелем, принявшим так горячо.
Глава 11
Ладьи с княжеским войском шли к берегу — часть горящие, а остальные поддержать их при высадке огнем своих лучников. Им навстречу летели множество стрел — уже не зажигательных, а с тонким острием, пробивающим кольчугу. Вели стрельбу лучники ополчения под прикрытием щитов, которые удерживали стоящие рядом вои, к ним присоединились стрелки на валу. Под почти сплошным смертоносным ливнем корабли один за другим приставали к обрывистому правому берегу. Неся немалые потери, войско спешно высадилось с них, прикрываясь щитами, а потом поднялось на кручу. Каждый шаг давался новыми жертвами, пока занявшие верх воины не отогнали противника подальше от места причаливания.
Огонь с холмов и Городища не дал возможности княжескому войску спокойно собраться для атаки — наспех, сразу после высадки, его воины пошли вперед. Большая часть стала подниматься на склоны, пытаясь опрокинуть оборону на валу, центр же с дружиной наступал там, где и предполагал Варяжко — между холмами. Первые ряды закрылись ростовыми щитами, так и шли плотным строем, шаг за шагом. Бойцы новгородской дружины открыли огонь из луков, но больше попадали в щиты, только изредка в открывшиеся ненароком ноги и руки наступавших. И тут большую подмогу им оказали ямы-ловушки — строй княжеской дружины разрушился из-за них, попавшие в них воины не могли защитить идущих позади. Те же не успевали обойти одну яму и снова сомкнуть линию, как сами попадали в следующую.
Потеряв четверть воинов, вражеская дружина подступила к вагенбургу и встала, не зная, как преодолеть такую преграду. Сменившие луки на копья новгородцы не давали противнику возможности приблизиться и перескочить через нее, а обойти по склону не позволили выкопанный ров и вал за ним. Решающую роль в таком противостоянии сыграла сотня, засевшая в засаде — бойцы выскочили из-под земли в своих странных нарядах и ударили в спину обескураженного врага. Поднявшаяся сутолока, даже паника в задних рядах заставила обернуться передние и тут по команде Варяжко его бойцы пошли в атаку. В нескольких местах откинули борт, вои перескочили его и сходу вклинились в растерявшийся строй неприятеля.
Под ударом с двух сторон противник сжался, его воины мешали друг другу, пытаясь дать отпор наседавшим новгородцам. Но все же как-то сумели прийти в себя и выстроиться, заняли круговую оборону. Дальше бой шел в почти равной борьбе, но постепенно превосходство в силах сказалось — ряды княжеской дружины редели быстрее, чем у новгородской. Меньше, чем через час, пал ее последний воин — воины Варяжко перерезали всех. На других участках сражения складывалась подобная картина — пришедшее войско терпело поражение от почти вдвое большего ополчения, нигде не добившись какого-либо серьезного успеха. Только в стане Ярополка с его знаменем еще шел бой — он сам с мечом стоял рядом со своими последними воинами, пока не упал от удара палицы по шлему.
После сражения, предав огню тела своих павших и сбросив в воды Волхова неприятеля, ополчение направилось в Новгород — праздновать великую победу. Вело за собой немалую толпу захваченных в плен воев из княжеского войска — их, в отличие от дружины, не стали вырезать, намеревались получить за них выкуп или продать в холопы. В плен попал сам князь — его везли на отдельной повозке под большой охраной, защищая прежде всего от гнева своих людей. Судьбу Ярополка должны были решать старейшины Новгорода и других городов, пришедших со своим ополчением. В обозе везли трофеи — оружие и снаряжение побежденных, добычу еще составили ладьи — больше полусотни, сохранившихся от огня.
Варяжко шел впереди своей дружины. Велимудр фактически признал его командиром, не вмешивался в дела лучшего отряда новгородского ополчения. Да и бойцы приняли юношу, едва достигшему восемнадцати лет, своим вожаком, сменили первое недоверие на подобающее почитание. Уверились в его ратном искусстве и разумности командования, теперь все — от безусых юнцов до зрелых мужей, шли за ним без тени сомнения. Сам Варяжко задумался над будущим — связывать ли его с воинской службой или перейти к более мирным делам. Сейчас, когда ничто не угрожало Новгороду, надобность в постоянном войске и его службе отпала, так что он мог вернуться к своим проектам, прерванным на время. Но предполагал, даже чувствовал, что скоро многое может измениться и вновь надо готовить оружие.
Выбор для Варяжко решился следующим днем после сражения. Старейшины пригласили его, как и других командиров, в детинец на совет. После здравиц и поздравлений воинству перешли к насущным делам. С добычей определились быстро — все захваченное добро отдали пришедшему на помощь Новгороду ополчению. Больше суждений и споров вызвали судьба князя и устройство отношений городов с Киевом.
Горячие головы взывали уничтожить Ярополка, как и зависимость от княжеской власти, жить же каждому племени как прежде — в полной воле. Другие признавали нужду в объединении — иначе придут чужеземные вороги и поработят порознь, да и между племенами вновь возникнут кровавые распри, а удержать от них некому. Только предложили убрать Ярополка и призвать Владимира — прежний князь вознамерится отомстить своим обидчикам, придет вновь с войной, как наберется сил.
Взял слово и Варяжко. Поддержал сторонников княжеской власти, но предостерег от призвания Владимира. Он оказался единственным, кто высказался за сохранении Ярополку жизни и киевского престола:
— Новгород, как и земли словен, кривичей, чуди, заслуживают своей воли, но не переча общим нуждам Руси. Можем заключить с Киевом договор — платить ему дань, выставлять войско на защиту, но делами здешними править самим. Ярополк обжегся с нами, знает нашу силу, не раз подумает, прежде чем нарушить уговор. А для того, чтобы постоять за себя, можно держать свою дружину из тех денег, что прежде отдавали на княжескую — ту же тысячу гривен. Владимир же, уверен, не смирится с такими вольностями, захочет подмять нас, как и всю Русь. Это нынче, пока у него нет дружины, дает посулы с какими-то льготами и свободами, а когда придет к власти — вряд ли устоит, чтобы не нарушить слово.