Штурм дворца Амина: версия военного разведчика - Кошелев Владимир Алексеевич (лучшие книги .txt) 📗

На страницах книги генерала медицинской службы В.В. Пасько «Ночь забытых песен» присутствует следующая точка зрения: «Многие, особенно офицеры, попавшие служить в Афганистан, узнали, что ещё до начала вторжения в эту страну туда были переброшены несколько советских формирований специального назначения различных, как сейчас модно говорить, «силовых» ведомств. Их названия слышали многие потом, особенно «Каскад» и «Зенит». Были и другие, но о тех говорилось меньше. Они были укомплектованы отборным или, как сейчас любят говорить, элитным контингентом. Эти-то отряды и сыграли роль советской «пятой колонны» во время вторжения, чем в значительной мере обусловили его успех» [319]. В этой связи следует напомнить, что указанная книга В.В. Пасько увидела свет в 1999 году и была посвящена десятилетию со дня вывода советских войск из Афганистана.

Однако и по прошествии столь значительного времени автор, взявший на себя труд описать начало афганского похода советской армии, допускает весьма досадные неточности, указывая среди советской «пятой колонны» присутствие отряда специального (особого) назначения ПГУ (внешняя разведка) КГБ СССР «Каскад». Дело в том, что этот отряд был создан, сформирован и введён в Афганистан решением руководства Комитета госбезопасности только в 1980 году. Поэтому советской «пятой колонной» 27 декабря 1979 года он стать попросту не мог

Относительно терминов, которые в данном случае употребил генерал В.В. Пасько, мы дискутировать не будем. Однако заметим, что их упоминание в приведённом контексте далеко не бесспорно. К сожалению, автор допустил оплошности и в ряде других описываемых им случаях. Например, что в отряде спецназа «Зенит» большинство личного состава было «военнослужащими срочной службы, по восемнадцать — двадцать лет от роду» [320]. Но в отношении формирований спецназа госбезопасности («Зенит» и «Гром») данное заявление уважаемого доктора, мягко говоря, не выдерживает критики. Ведь эти отряды спецназа комплектовались в своей основе за счёт привлечения кадровых офицеров-оперативников, проходивших действительную службу в территориальных органах Комитета государственной безопасности, штатных сотрудников Седьмого управления КГБ СССР, в состав которого входила группа «А», а также (частично) Первого главного управления этого ведомства. Однако нечто подобное вполне можно было бы сказать о солдатах и сержантах-срочниках из 154-го отряда спецназа ГРУ ГШ. О чём ранее в нашем повествовании уже была речь. Также упоминалось и о том, что штатная численность «мусбата» была 538 человек.

В воспоминаниях руководителей и ряда других участников операции по штурму дворца Тадж-Бек назывались имена отдельных солдат, сержантов и офицеров 154-го ооСпН. Некоторые из них ранее были упомянуты. Если попытаться воспроизвести их вновь в контексте организационно-штатной структуры «мусульманского» батальона, тогда перед нами предстаёт следующая картина:

— управление «мусульманского» батальона: командир 154-го ооСпН — майор Хабиб или Хабибджан Таджибаевич Холбаев. Заместитель комбата — капитан Мурад Таймасо-вич или, на славянский манер, Михаил Сахатов («туркмен по национальности»). Заместитель командира «мусбата» по политической части — капитан Анвар Саттаров, в отношении которого бывший начальник политотдела 15-й обрСпН полковник О.В. Кривопалов писал: «Это был голубоглазый блондин, совсем не похожий на татарина. В ходе штурма он находился среди штурмующих подразделений и получил ранение. Награждён орденом Красного Знамени. После возвращения в Союз назначен с повышением замполитом 163-го мсп 61-й учебной мсд в Ашхабаде, а позднее в Тадженте…» Заместителем командира отряда по технической части, как правило, полагают капитана Эдуарда Ибрагимова, звание которого порой «понижают» до старшего лейтенанта. Судя по ряду воспоминаний очевидцев, заместителем командира «мусбата» по тылу или по материально-техническому обеспечению (он же — начальник тыла части) был старший офицер, которого за глаза называли «дядей Жорой», что, очевидно, относится к майору Ашуру Джалилову. Кроме этого в управлении 154-го отдельного отряда спецназа ГРУ были офицеры и прапорщики, занимавшие, должности начальников инженерной и финансовой служб части, различных специалистов. Однако их воспоминания до настоящего времени не публиковались, а фамилии в печати не назывались;

— штаб «мусульманского» батальона: в разных источниках упоминалась фамилия начальника штаба 154-го ооСпН (по должности считался заместителем командира отряда. — Примеч. В.К.) Ашурова Абдул Касыма или Н. Ашурова, его обычно называли капитаном, реже — старшим лейтенантом. Начальником разведки «мусбата» был старший лейтенант А.Д. Джамолов. Имена других офицеров (заместитель начальника штаба, начальник связи, штатный военный переводчик, иные специалисты) и прапорщиков (начальник секретной части, специалисты связи и т. д.) гласности до сегодняшнего времени не предавались;

— партийно-политический аппарат «мусбата»: по сведениям бывшего начальника политотдела 15-й обрСпН полковника О.В. Кривопалова, секретарём партийной организации батальона в этот период был старший лейтенант Анвар Ганиевич Рашидов (национальность — узбек), а комсоргом — лейтенант Хусан Аделович Зуфаров, ушедший позднее из отряда на повышение замполитом батальона 180-го мсп 108-й мсд;

— три разведывательные роты специального назначения: списочный состав каждой роты был порядка 120 человек. Командиром первой роты СпН являлся капитан или старший лейтенант Исмат Кудратов, второй роты — старший лейтенант Курбан Амангельдыев, а третьей — старший лейтенант Владимир Салимович или Семёнович Шарипов. Известно имя командира взвода (группы) первой роты СпН лейтенанта Р.Т. (Рустама или Рустам-ходжи) Турсункулова. Заместителем командира третьей роты СпН по политической части полковник О.В. Криво-палов называет лейтенанта Рашида Абдуллаева, а среди командиров групп (взводов) этого подразделения — ещё одного лейтенанта Абдуллаева. Впрочем, не исключено, что в данном случае речь идет не об однофамильцах, а об одном и том же человеке.

Собирая по крупицам сведения о бойцах 154-го отдельного отряда спецназа ГРУ ГШ, удалось установить имена некоторых солдат и сержантов, принимавших непосредственное участие в данных событиях. Среди них Джу-маев из третьей роты СпН, а также погибшие 27 декабря 1979 года в ходе проведения операции «Шторм-333» командир отделения (БМП) младший сержант Миркасым Шербе-ков, механик-водитель БМП рядовой Сабирджон Хусанов, стрелки-гранатомётчики рядовые Ходжанепес Курбанов и Абдумулин Богодиров, стрелок рядовой Абдунаби Мамад-жанов, радиотелеграфист Шокиржон Сулайманов. На следующий день (28 декабря) погиб стрелок рядовой Курмант Мурадович Расульметов, а 6 января 1980 года в результате неосторожного обращения с РПГ «Муха» — стрелок-санитар рядовой Зиябиддин Мадияров;

— рота вооружения («оружия») или рота огневой поддержки, она же — четвёртая рота «мусбата»: персоналии солдат, сержантов и прапорщиков из состава этого подразделения в открытой печати не назывались. Судя по данным О.В. Криво-палова, командовал этим подразделением старший лейтенант Мирюсупов;

— отдельные группы боевой поддержки и боевого обеспечения, а именно: зенитно-артиллерийская группа на ЗСУ 23х4 «Шилка» и группа специальной радиосвязи. Командовал зенитчиками «мусульманского» батальона старший лейтенант Паутов (по публикациям В.В. Колесника), который по национальности был украинцем. Впрочем, В.С. Шарипов командира зенитно-артиллерийской группы 154-го ооСпН называет русским В.М. (Василием) Проутой, а полковник О.В. Кривопалов — В.М. Праутой. Эта последняя точка зрения на сегодняшний день представляется более достоверной. Другие имена и персоналии из списочного состава этих подразделений «мусбата» в печати не назывались, хотя в некоторых публикациях имеются утверждения о том, что все зенитчики ЗАГ были украинскими «мусульманами» (РТ. Турсункулов, В.И. Аблазов);