Директория. Колчак. Интервенты - Болдырев Василий (книги онлайн полные TXT) 📗
Это заявление было выслушано с глубоким удовлетворением затаившимися пока сторонниками диктатуры, и если они болтали еще что-то о народовластии, то только из приличия к моменту. По временной необходимости они помирились затем и на Директории, пока не нашелся человек, согласившийся быть диктатором, об отсутствии которого так сожалел кадетский представитель Кроль. Он откровенно наметил дорожку, приведшую к диктатуре Колчака.
Представительство Сибирского правительства высказалось кратко. Оно остерегалось делать те или иные определенные заявления, так как во Владивостоке еще не выяснился окончательно результат миссии Вологодского, не определился пока исход борьбы с Сибирской областной думой.
В зачитанной профессором Сапожниковым декларации указывалось, что, «имея конечною целью единую и нераздельную Великую Россию, Сибирское правительство мыслит ее создание через устроение ее областей, почему будущая верховная власть – Директория, ответственная только перед будущим полномочным органом правильного волеизъявления народа, объединяет в своих руках общегосударственные функции власти и оставляет руководство отдельными отраслями государственной и хозяйственной жизни в пределах областей за соответственными органами областных территориально-автономных правительств».
В вопросе ответственности здесь такое же, как у казаков и кадетов, игнорирование правомочий Учредительного собрания старого созыва и тем более претензий Самарского Комуча. Так же как и у тех, допускается, как выход, Директория. Новым было открытое декларирование областнических тенденций, смягченное оговоркой, что, выдвигая это положение, Сибирское правительство отнюдь «не намерено противопоставлять интересы области и целого».
Остальные выступления не представляли ничего особенно существенного и в основных чертах поддерживали положения двух резко наметившихся течений: одно возглавлялось Самарским Комучем, другое – Сибирским правительством и казаками.
Впрочем, «Единство», народные социалисты, представители областного правительства Урала (Екатеринбург) и Эстонского правительства довольно туманно выдвигали необходимость ответственности создаваемой власти перед особым «Контрольным органом» или перед Государственным совещанием.
«Союз возрождения России», которому в значительной степени принадлежала инициатива созыва Государственного совещания, необходимость коего подтверждалась и создавшейся обстановкой, имел в своем составе представителей большинства собравшихся в Уфе партий и организаций, а посему довольно ясно отдавал себе отчет, насколько велико расхождение двух основных течений, выявившихся на совещании.
Расхождение это между Омском, не утратившим еще иллюзий на признание за ним прав центральной Всероссийской власти, и Самарой, претендующей на правомочия Всероссийского Учредительного собрания, как источника этой власти, – это именно обстоятельство в связи с рядом других менее важных причин, усиливавших враждебность этих двух правительств одного против другого, не давали основания надеяться, что объединение их произойдет легко и быстро.
Между тем обстановка требовала быстрых решений: советские войска усиливали нажим на Волжском фронте, чехи начинали сдавать, Народная армия слабела.
Положение Самарского Комуча было особенно тяжелым. Он находился под непосредственным угрожающим ударом красных. Его давило делающееся все более и более заметным усиление реакции.
Сразу, без попытки борьбы, хотя бы борьбы словесной, Комуч не мог уйти. Он кое-что сделал в борьбе против Советов. Ведь не кто иной, как составлявшая его группа членов Учредительного собрания, в минуты общей растерянности возглавила восстание чехов и офицерских организаций в районе Самары, и, при всей враждебности к Учредительному собранию старого созыва, все же надежды весьма многих тянулись к Самаре.
Достигнув победами над большевиками в районе Самары некоторого реванша за тяжкое унижение, пережитое членами Учредительного собрания во время разгона его 5 января, члены Комуча, естественно, стремились если не оживить окончательно, то хотя бы прилично похоронить себя, объявив перед самороспуском новые выборы в новое Учредительное собрание, чем не только сохранялась бы идея Учредительного собрания, но и не нарушалась бы крайне важная, по понятиям того времени, конституционная преемственность власти.
Как известно, бывший император Николай II отрекся от престола в пользу брата своего великого князя Михаила Александровича, а этот последний – в пользу Всероссийского Учредительного собрания.
Тогда еще не учитывали всей силы революционной грозы и вопросу конституционной преемственности придавали огромное значение.
В этих условиях возможны были только два решения: или счесть попытку объединения недостижимой и предоставить события их естественному ходу, то есть постепенному и неизбежному разгрому в одиночку борющихся сил, или найти выход к возможно быстрому устранению особо острых, мешающих объединению противоречий.
«Союз возрождения России» встал на второй путь, на весьма зыбкий в период революции путь компромисса. Это была рискованная ставка. В основе ее лежало лишь соглашение верхов, но другого выхода не было – «Le vin est tiré il faut le boire» [8].
Оформить это решение и декларировать его перед совещанием выпало на мою долю.
После предпосылки, что основными признаками конструкции будущей власти Союз полагает «возможно полное к ней доверие со стороны всех слоев населения России и возможно большую простоту и определенность ее сущности», в отношении наиболее острого вопроса об ответственности в заявленной мною декларации говорилось:
«Исходя из отмеченного признака общего доверия, власть эта отнюдь не должна быть стеснена в своих действиях каким-либо параллельно существующим контрольным аппаратом и, как власть, создаваемая на основании принципа народовластия, ответственна перед Всероссийским Учредительным собранием, в его законном составе собравшимся к определенному сроку».
Эта формулировка устраняла вопрос о контроле, весьма туманно выраженный его сторонниками, и давала выход в вопросе об ответственности перед Учредительным собранием – вместо двух неопределенных величин: «законный состав» и «срок» – всегда в процессе переговоров могли быть вставлены те конкретные понятия и величины, какие окажутся возможными в связи с учетом обстановки и соотношения борющихся сил, что в действительности потом и произошло.
Далее декларация отмечала:
«Ввиду огромной сложности задач в связи с исключительно тяжелым положением страны, а равно и в целях определенной гарантии от единоличных устремлений, власть эта создается в виде коллегии из 3–5 лиц, из коих одно должно быть военным лицом, через которого верховной властью и осуществляется высшее руководство и управление всеми вооруженными силами России».
И затем:
«При верховной коллегии, для управления делами ведомств, учреждается ответственный перед нею деловой кабинет с министрами, персонально избранными из лиц, известных своей плодотворной государственной деятельностью. Из числа министерств, образование коих будет признано необходимым, следующие министерства могут быть утверждены только как общегосударственные для всей территории России, а именно: военное, морское, иностранных дел, финансов, путей сообщения, снабжения и продовольствия армии и государственный контроль».
Содержание этих последних выдержек показывает многие из обнаружившихся противоречий, в том числе и претензии автономистов.
Таков был тот сложный и противоречивый материал, который был направлен в особую комиссию для согласования и установления необходимого для выбора власти объединения.
Этого добиться было нелегко: вся вражда и взаимное недоверие из большого зала пленума перенеслись сейчас же и в зал заседаний комиссии.
Здесь проще обстановка. Здесь можно было резче спорить, обиднее язвить. Здесь русский интеллигентский разговор многословный, полный добрых побуждений, красивых фраз, беспочвенных мечтаний, грозил временами обратиться в безнадежный, бесполезный спор.
