Морально-боевое состояние российских войск Западного фронта в 1917 году - Смольянинов Михаил Митрофанович (читать книги регистрация TXT) 📗
Хорошо знавшие жизнь и быт войск командиры считали даже нежелательным отмену казалось бы мелких ограничений, установленных солдатам уставом, таких как воспрещение курения на улицах и в других общественных местах, посещения ими трактиров, буфетов и ресторанов, так как это, по их мнению, «вследствие отсутствия достаточного развития и воспитания у большинства солдат, повлечет целый ряд поступков, не допустимых с точки зрения воинской дисциплины» [133].
Свои опасения и предостережения по случаю проводимой демократизации армии командный состав высказывал в телеграммах Военному министру. Однако последний, как и все Временное правительство, находился под сильным давлением Петроградского Совета, за которым стояли вооруженные силы.
Делая уступки сам, Военный министр А. И. Гучков призывал к этому и Верховного главнокомандующего генерала М. В. Алексеева. Например, в разговоре по прямому проводу он предлагал ему отстранять от командования «заведомо неспособных генералов», чтобы упрочить свое положение. Причем советовал эти решения принять «безотлагательно, лучше сделать эти шаги добровольно, чем под принуждением» [134]. Так, уже 11 марта был уволен в отставку главнокомандующий Западным фронтом генерал А. Е. Эверт. Таким же путем был уволен в резерв командир 3-го армейского корпуса генерал Г. Е. Янушевский. Согласно выработанной Военным министром совместно с Верховным главнокомандующим «программе обновления командного состава», подлежали замене и другие командиры и военачальники. Всего из частей и соединений Западного фронта к июлю 1917 г. были удалены или ушли по причине выраженного им недоверия 35 командиров и начальников [135].
Менялась тактика Верховного командования и по отношению к выборным солдатским организациям. Ставка, видя, что воспрепятствовать созданию солдатских комитетов невозможно, приняла решение руководить этим процессом: в состав созданных явочным порядком комитетов ввести офицеров для контроля за их деятельностью и направления этой деятельности на поддержание воинской дисциплины и порядка в войсках, на повышение их боеспособности, там же, где комитеты еще не были созданы, взять дело их создания в свои руки [136]. Предписывая это главнокомандующим фронтами, генерал М. В. Алексеев в своей телеграмме от 11 марта заключал: «Исключительность переживаемых событий и быстрое их развитие заставляют выйти из рамок обычных мероприятий, прибегнуть к приемам исключительным, лишь бы достигнуть цели» [137].
В целом содержание телеграммы было пессимистичным. В ней говорилось о начинавшейся дезорганизации, бессилии правительственного аппарата и развале армии, демагогической деятельности Петроградского Совета, тяготевшей над Временным правительством, о вмешательстве того и другого в управление армией. В качестве средства, противодействующего развалу армии, намечалась посылка в войска делегатов из состава Государственной Думы и Петроградского Совета для убеждения солдат.
Все это свидетельствует о том, что Ставка Верховного главнокомандования уже в первые дни революции проявила растерянность и упустила из своих рук управление армией. Между тем, по мнению генерала А. И. Деникина, вскоре назначенного начальником штаба Верховного главнокомандующего, «грозный окрик верховного командования, поддержанный сохранившей в первые две недели дисциплину и повиновение армией, быть может, мог поставить на место переоценивавший свое значение Петроградский Совет, не допустить «демократизации» армии и оказать соответственное давление на весь ход политических событий, не нося характера ни контрреволюции, ни военной диктатуры» [138].
Телеграмма Верховного главнокомандующего явилась официальным документом, узаконившим создание войсковых комитетов в русской армии. После ее получения главнокомандующий Западным фронтом, командующие 2, 3 и 10-й армиями приступили к осуществлению содержавшихся в ней указаний главковерха, создав 15 марта офицерско-солдатские комитеты при штабах армий, а также приказав «теперь же приступить» к выборам комитетов в частях и подразделениях фронта.
Развернулась массовая работа по созданию войсковых комитетов в соединениях, частях и подразделениях фронта. С этой целью созывались организационные собрания, которые, как правило, открывал начальник. При отсутствии общих правил создания и регламента деятельности во многих корпусах и дивизиях разрабатывались местные временные положения о комитетах, которые в основном являлись плодом деятельности интеллигенции – командно-офицерского состава. Общими в них были лозунги, определяющие цель организации: всемерная поддержка Временного правительства, война до победного конца, поддержание дисциплины и боеспособности армии, единение офицера и солдата. Создание войсковых комитетов происходило без каких-либо заметных трений и эксцессов между командно-офицерским составом и рядовой солдатской массой. К концу марта 1917 г. во многих частях и подразделениях фронта были созданы офицерско-солдатские комитеты. В их организации и работе не было единой системы. Соотношение представительства от солдат и офицеров в них также было разным. Например, в комитетах полкового звена оно соответственно колебалось от 3: 1 до 6: 1.
Созданием смешанных офицерско-солдатских комитетов, совместной работой офицерских и солдатских депутатов в них и в войсковых формированиях командование преследовало цель удержать солдат в повиновении, сблизить их с офицерами, повысить дисциплину в войсках и боеспособность. Деятельность комитетов оно стремилось направить на решение хозяйственно-бытовых вопросов, сделать их арбитрами при урегулировании тех многочисленных конфликтов, которые возникали между офицерами и солдатами.
Военное министерство, командование Западного фронта, опасаясь крупных волнений в войсках, с первых дней революции в своих распоряжениях призывали командно-офицерский состав соединений, частей и подразделений трения и конфликты решать не силовым методом принуждения, а улаживать их спокойно, сдержанно, путем убеждения и разъяснительной работы. Военный министр А. И. Гучков уже в первых числах марта 1917 г. в ответ на мнение главнокомандующего Западным фронтом о недопустимости в армии замены военных начальников явочным порядком, «помимо существующего высшего начальства», уведомлял его, что с такими фактами «следует бороться мягкими средствами, не возбуждая раздражения, чтобы не помешать тому успокоению, которое наступает в Петрограде», и полагал, что «все зависит от такта начальствующих лиц» [139]. Содержание телеграммы Военного министра было немедленно передано в войска, как указание, которым следовало руководствоваться командирам и начальникам.
Командиры и начальники на Западном фронте стремились следовать этим указаниям, прикладывали все усилия к тому, чтобы успокоить войска, призывали солдат и офицеров к взаимному единению, обращали их внимание на необходимость повышения дисциплины и поддержания боеспособности войск, сосредоточить все внимание в сторону внешнего врага. С этой целью они лично совершали поездки в части и соединения фронта, разъясняли солдатам и офицерам характер совершившейся революции и стоящие перед войсками фронта задачи.
«Объезжаю лично войска, но не могу поспеть везде в одно время, – сообщал в секретной телеграмме от 15 марта командующий 3-й армией генерал Л. В. Леш командирам 3, 31, 46 и 4-го конного корпусов этой армии, – необходимо твердое, честное признание нового строя начальниками, поддержание порядка нравственным тактичным воздействием без строгих мер. Надо войти в более сердечные и простые отношения с подчиненными, совершенно отрешившись от старых порядков, и признать открыто невозможность возвращения к старому строю», – рекомендовал он комкорам [140]. Неоднократные поездки для проведения разъяснительной работы совершал в войска командир 15-го армейского корпуса 3-й армии генерал И. З. Одишелидзе, другие военачальники.
