Агентурная разведка. Книга вторая. Германская агентурная разведка до и во время войны 1914-1918 гг. - Звонарев Константин Кириллович
Ознакомившись с "документом", начальник русского. Ген. штаба ген. Палицын признал его ложным и категорически отказал в уплате агенту остальных 15.000 рублей. Агент начал писать слезные письма и требовать денег. Тогда, по настоянию ген. — квартирмейстера, — ген. Алексеева и 2-го обер-квартирмейстера — ген. Борисова, доказавших, что несоблюдение обещаний и неточность в отношении агентов пагубны в деле разведки, ген. Палицын согласился уплатить еще 3.000 рублей [121].
Проверка "документа" производилась следующим образом.
Во-первых, кинулись в министерство иностранных дел и установили по находившимся там документам, что подписи Вильгельма и Мольтке на купленном "документе" — настоящие.
Во-вторых, ген. Борисов засадил капитана Златолинского на три месяца за разные германские статистические сборники и установил лишь следующую незначительную разницу в общей численности германской армии:
По подсчету кап. Златолинского к 1 января 1909 года в германской армии должно было состоять на действительной военной службе 521.000 чел. и в запасе 4.869.200 чел., а всего 5.390.200 чел.
В купленном "документе" было всего показано 5.088.350 чел., но "бойцов с оружием". А поэтому ген. Борисов предполагал, что разница в 301.850 чел. является вполне понятной, тем более, что 5.088.850 чел. показаны к сентябрю 1908 года, а 5.390.200 чел. — к 1 январю 1909 года.
Таким образом, два возможных приема проверки как будто бы подтвердили подлинность "документа".
Но ген. Борисов на этом не успокоился. Он обратил также внимание на форму, стиль и дух "документа" и нашел, что"…он (документ) очень интересен для нас. За подлинность его, по моему мнению, можно ручаться. Составлен он очень серьезно и с истинным воинским взглядом и воодушевлением, к сожалению, не принятым в наших сухих, формальных официальных распоряжениях…"
Наконец, "документ" с большой помпой преподнесли французам, как своим будущим союзникам. Французы посмотрели, почитали и заявили, что "документ" этот — подложный.
Тогда ген. Борисов решился на следующую "хитрость". Он под видом разбора книги ген. Фалькенгаузена написал статью, использовав для этого данные "документа", и поместил ее под названием "По стратегии" в "Русском Инвалиде" (от 28/I 1909 г. № 22) в надежде, что немцы какой-либо неосторожностью выдадут себя. Тило фон-Трот статью Борисова перевел на немецкий язык и под заглавием "Русское суждение о книге Фалькегнаузена "Нынешняя большая война" напечатал ее 18 марта 1909 г. в журнале "Militar Vochenblatt" без каких-либо замечаний, вопросительных знаков и комментариев.
Значит — эта хитрость ген. Борисова не удалась.
Однако, ген. Борисов как будто бы укрепился в своем мнении о подлинности документа. Он написал доклад начальнику Ген. штаба и предложил переделать план завертывания русской армии в том направлении, чтобы всю русскую армию сосредоточить на австро-венгерской границе, оставив на германской границе не более 3-х корпусов. Характерно, что ген. Палицын и ген. Алексеев в принципе не возражали против предложения Борисова, но решили отложить это до составления нового расписания…
Сейчас посмотрим, в чем же заключалась "соль" этого ложного документа.
Согласно ложному плану, на второй день по объявлении войны, германский верховный главнокомандующий прибывает в главную квартиру — в Страсбург, т. е. на левый фланг германской армии. Фактически же, по окончании развертывания главных сил, германская главная квартира была переведена из Берлина в Кобленц, т. е. на правый фланг германских армий, совершавших поход через Бельгию.
Согласно ложному плану: на правом фланге развертывается 2 армии или 43 % всех войск, фактически же там были развернуты 4 армии или 57 % всех войск; на французской границе по ложному плану развертывается 2 армии или 53 % всех войск, фактически же там были развернуты 3 армии или 43 % всех войск. При этом общая численность развертываемых Германией по ложному плану войск была увеличена на 285.000 человек. (См. приложение № 1),
Таким образом, немцами в ложном плане проводилась мысль, что их левый фланг является доминирующим в начале операции и что главный их удар будет нанесен на линии французских крепостей, не исключая, однако, в дальнейшем возможности, когда нейтралитет Бельгии будет нарушен Францией и Англией — двинуть 400.000 армию через Бельгию.
Выше мы говорили, что французский Ген. штаб признал вышеуказанный документ ложным. Однако, если посмотреть на французское развертывание в войну 1914–1918 гг., то приходится предположить, что они в действительности поверили этому документу, ибо все внимание французов было приковано к германскому левому флангу, что полностью соответствовало идее, проведенной в германском ложном документе. Таким образом, можно сказать, что немцы своей цели достигли.
Насколько важное значение Германия придавала внедрению идей этого ложного документа в мозги своих противников, показывает тот факт, что она с этой целью заставляла врать своих официальных политических деятелей. Быв. германский министр финансов Эрцбергер [122]приводит следующие слова Бисмарка: "В Англии считают, что франко-германские границы недоступны для нападения и что, следовательно, германский Ген. штаб должен рассчитывать на прорыв через Бельгию. Мы не думаем, чтобы английские журналисты, как бы они ни были проницательны, сумели так легко проникнуть в мысли германского Генерального штаба. Но они, во всяком случае, ошибаются, думая, что в Германии правительство подчиняется взглядам Генерального штаба, а не наоборот. И так же, как бельгийский нейтралитет, Германия никогда не нарушит и швейцарский нейтралитет".
Дальше Эрцбергер рассказывает, как в 1913 году, во время обсуждения в закрытом заседании рейхстага военного законопроекта, зашла также речь о бельгийском нейтралитете. По словам Эрцбергера, "Статс-секретарь фон-Ягов заявил самым определенным образом, что Германия не нарушит нейтралитет Бельгии, что бы ни случилось. Военный министр фон-Геринген на вопрос о том, разделяет ли армия этот взгляд, уверял, что Германия до тех пор будет уважать нейтралитет Бельгии, пока с ним будут считаться противники. Когда затем, в конце лета 1913 года, завязались международные дебаты о бельгийском нейтралитете, я (Эрцбергер) сделал решительное заявление одному высокому бельгийскому чиновнику в Меце, что Германия отнюдь не думает о походе через Бельгию, так как верил словам наших общественных деятелей…"
Как видим, врали все, лишь бы добиться цели, лишь бы уверить Францию, что Германия будет вести войну именно так, как это изложено в ложном плане развертывания.
Однако было бы ошибочно думать, что продажей этого "документа" ограничилась дезинформационная деятельность германской разведки в мирное время. Работа эта, как можно предполагать, велась систематически по определенному плану и весьма широко.
Так, например, в 1911 году жертвой германской дезинформационной деятельности пал французский Ген. штаб. Он в Цюрихе нарвался на германскую контору, во главе которой стоял некий Платтер, продававший ложные германские документы. "Документы" оказались настолько хорошо сфабрикованными, что французский Ген. штаб закупал их в течении целого года, ухлопал уйму денег и лишь потом случайно узнал, что закупленные им "документы" являются фальшивыми, дезинформационными.
В. Фишер рассказывает, как некий Эрзам, никогда не бывший военным, по печатным изданиям германского Ген. штаба составлял в течение 1910–1912 гг. разные секретные документы, якобы принадлежавшие германскому Ген. штабу и продавал их английским и французским агентам за большие деньги. Так, например, за сфабрикованный им план развертывания германской армии в случае войны против Франции и России (не тот, о котором шла речь раньше) он получил 18.000 франков и т. д.
