Военная контрразведка. Эпизоды борьбы - Терещенко Анатолий Степанович (книги бесплатно без онлайн txt) 📗
Народный комиссар обороны СССР И. Сталин».
О действиях наших войск и работе военных контрразведчиков в Сталинграде Леонид Георгиевич глубоко и подробно описал в своей выше упомянутой книге в главе «Сталинград». Он писал, что после того, как 23 ноября 1942 г. войска Юго-Западного и Сталинградского фронтов соединились, замкнув кольцо окружения вокруг 22-х неприятельских дивизий, заметно больше в людях стало веры в грядущую победу. И это несмотря на то, что началась операция по спасению окруженной под Сталинградом 6-й полевой армии силами танковых стратегов Манштейна и Гота. Но немец уже был не тот – он был измотан, хотя и зол.
По мнению ветерана, в Сталинградской битве с наилучшей стороны, кроме Чуйкова, показал командующий Донским фронтом К.К. Рокоссовский. Интересный эпизод с Рокоссовским рассказал Леонид Георгиевич:
«Известно, что будущий маршал стал жертвой клеветы, был арестован и находился в ленинградской тюрьме «Кресты» с августа 1937 г. по март 1940 г. Вскоре после своего освобождения в конце мая 1940 г. генерал-майор К.К. Рокоссовский был принят маршалом Советского Союза С. К. Тимошенко, а затем – И. В. Сталиным. Сталин спросил:
– Где ты так долго пропадал?
– Сидел, – кратко ответил генерал.
– Нашел время сидеть. Работать надо! – заметил ему вождь.
После победоносной Сталинградской эпопеи портреты Рокоссовского замелькали в газетах и журналах. Его поздравляли из разных мест Союза. Прислал поздравительную телеграмму и начальник тюрьмы «Кресты». Генерал немедленно ответил ему тоже телеграммой:
«Рад стараться, гражданин начальник. Рокоссовский».
Таковы крутые повороты жизни!»
Много интересного Леонид Георгиевич рассказывал и о майском Берлине 1945 г. Когда войска 5-й ударной армии перешли границу Германии, военные контрразведчики были поражены реакцией местного населения. Берлинцы, напуганные геббельсовскими страшилками, прятались от советских воинов, которые «в лучшем случае сравнивались с ордами жестокого завоевателя Аттилы из раннего средневековья».
Со слов контрразведчика:
«…Запомнилось, что в первом немецком доме, куда мне довелось зайти, чувствовалось недавнее присутствие хозяев, они бежали буквально с нашим приходом. На кухне, на выключенной плитке, еще потрескивала приготовленная яичница…»
В первые дни нахождения наших войск в Берлине некоторые солдаты и офицеры, особенно потерявшие близких, проявляли озлобленность и чувство ненависти ко всему германскому. Эти чувства иногда проявлялись в изнасиловании немок, расстрелах фашистов, поджогах их домов.
– Помню, у одного из плакатов с надписью «Вот она, проклятая Германия» стояла пролетка с тремя убитыми голыми немцами с трубками во ртах и в цилиндрах. Такой же немец сидел на месте возницы. Над пролеткой висел чуть поменьше плакат «Вперед, Великая Германия!», – рассказывал Леонид Георгиевич. – Это, естественно, долго продолжаться не могло, и вскоре была издана директива Главного Политического Управления Красной Армии (ГЛАВПУРа), разъяснявшая, что Красная Армия пришла в Германию не для мщения, унижения и порабощения немецкого народа, а для его освобождения от гитлеризма.
И сразу преступность пошла на спад.
Некоторые современные борзописцы договорились до того, что называют число изнасилований – 100 тысяч. Ни больше, ни меньше – непонятно, когда и как они считали. Глупость это вкупе с недоброжелательностью и озлобленностью на наших воинов.
– Территория расположения рейхсканцелярии входила в зону ответственности вашей – 5-й ударной армии, почему же трофеи достались офицерам-смершевцам 3-й ударной армии? – поинтересовался один из присутствовавших на беседе.
– Мне, как начальнику отделения, довелось возглавлять оперативную группу наших сотрудников по поиску и задержанию главных военных преступников. Подобные группы были сформированы и в других органах Смерша.
Наш офицер-контрразведчик майор Зыбин первым обнаружил обгоревший труп Геббельса и доложил, что доставить его в Карлсхорст, где размешался отдел Смерш 5-й ударной армии, не может, т. к. нет подходящего транспорта. Он просил меня срочно прислать полуторку. Но в это время в район рейхсканцелярии прибыл начальник контрразведки Смерш 3-й ударной армии полковник Мирошниченко и, поинтересовавшись у майора находкой, тут же дал команду своим людям. Они увезли труп Геббельса.
– Выходит, элементарно украли?
– Да! Причем» когда Зыбин запротестовал и высказал нежелание делиться трофеем, Мирошниченко ударил майора по лицу. Этот позорный случай получил резкую оценку руководства Управления ВКР Смерш фронта. Потом полковника Мирошниченко за грубость и беспринципность понизили: он работал начальником сектора в Особом отделе Прикарпатского военного округа.
Автору этих строк довелось работать в этом секторе Особого отдела КГБ ПрикВО, и он полностью солидарен с оценкой Иванова. Слава грубияна ходила рядом с ним и по Прикарпатью.
– Во время службы в ГСВГ были ли случаи покушений на измену Родине в форме бегства за границу?
– Был случай, когда мне удалось предотвратить групповую измену Родине, – как говорится, преступное сообщество состояло из трех лиц. Во главе группы стоял старшина, как потом выяснилось, при немцах «трудился в поте лица» полицейским. Он склонил к побегу двух солдат, но вся троица была задержана при попытке уйти в Западный Берлин.
Леонид Иванов после ГСВГ служил в Особых отделах ПрибВО, ЮГВ и КВО – сначала заместителем у генерала А. Шурепова, а затем – начальником отдела, а также в МВО. Возглавлял 1 – й отдел 3-го управления КГБ по обеспечению государственной безопасности Генштаба ВС СССР, где довелось почти двадцать лет прослужить и автору этих строк.
Одним из интересных событий при работе Леонида Георгиевича в центральном аппарате военной контрразведки было его активное участие в учениях на Тоцком полигоне при испытании реального ядерного взрыва. Дело в том, что уже с 1953 г. на вооружение Советской армии стало поступать серийное ядерное оружие. Министр Вооруженных Сил СССР Н. Булганин выступил с инициативой о проведении учений при непременном участии личного состава.
– Как это было? – поинтересовался автор этих строк.
– Руководителем учений был назначен Г. Жуков. Подготовительная работа для проведений учений осуществлялась под руководством генерала армии И. Петрова. Техническая подготовка возлагалась на министра среднего машиностроения В. Малышева и ученых: трижды Героев Социалистического Труда
И. Курчатова и К. Щелкина. Органы госбезопасности представлял генерал армии И. Серов.
Осенью 1954 г. я был назначен старшим оперативной группы по обеспечению безопасности названных учений. Мне приходилось докладывать обстановку товарищам Жукову и Серову. Первоначально мы находились в блиндаже, потом поднялись на улицу. Ждать пришлось недолго – в небе мы заметили высоко летящий самолет в сопровождении нескольких истребителей. Мы надели темные очки. Хорошо помню картину атомного взрыва.
14 сентября 1954 г. в 9 часов 33 минуты с бомбардировщика Ту-4 была сброшена атомная бомба в 20 килотонн. По мощности она равнялась американской, взорванной в Хиросиме.
Взрыв был воздушный, на высоте 350 метров. Сначала все подернулось молочной белизной, затем последовал зловещий, долгий гром, а через несколько секунд налетел воздушно-песчаный смерч – прошла первая взрывная волна, а потом – вторая, отраженная от земли. Через 15 минут после взрыва подошли машины, и мы поехали к эпицентру.
«Запомнились, – писал Леонид Георгиевич в книге «Правда о Смерше», – покореженные и почерневшие разбитые автомобили, орудия, тонки, сгоревшие и разрушенные щитовые домики, расставленные в зоне взрыва, почерневшие обугленные деревья. Неподалеку от эпицентра, в траншее, мы увидели… овец, шерсть их была обожжена тепловым излучением, но животные остались живы… Передовые части наступающих войск выдвинулись к эпицентру взрыва через 2–4 часа. Маршевые подразделения прошли недалеко от эпицентра, солдаты и офицеры были соответствующим образом экипированы и получили незначительные дозы облучения. Нераскрытые подробности учений стали предметом настойчивых полулитературных спекуляций… Я лично вместе с руководством был в эпицентре взрыва минут 20. Наверное, какую-то дозу я хватил… Я жив, здоров, мне уже 88 лет…»
