Московская великая битва – контрнаступление - Побочный Владимир И. (книги бесплатно TXT) 📗
Военный парад 7 ноября. Сейчас, когда прошло 65 лет спустя, я безмерно восхищаюсь мужеством воинов. Много раз перечитываю этот военный момент и ловлю себя на том, что меня охватывает глубокое чувство причастности к великому народу.
Моей прабабушке, чтобы выжить, приходилось ездить в деревню менять одежду, золотые вещи на продукты. Однажды, когда она ехала с подругой менять вещи на хлеб, то на обратном пути она чуть не сорвалась с подножки поезда, и ее спасла какая-то женщина, к сожалению, не знает ее фамилии. В это время дома в Москве у нее осталась несовершеннолетняя дочь (моя бабушка) и ее маленький сын.
Мой дед, Петр Васильевич Винокуров, выходил в 1941 году из окружения под Тулой, израсходовав последние снаряды по танкам Гудериана. Когда вышли к своим, прадед был арестован Смершем и на допросе, когда майор-дознаватель обвинил его в предательстве, – избил майора. Ему грозил расстрел. От расстрела его спасло внезапное наступление немцев, а так как часть не успели расформировать, он снова принял командование на себя, и его часть успешно отразила атаки фашистов под Подольском.
Я открываю семейный альбом и смотрю на фотографии своих прабабушек и прадедушек. Они улыбаются мне, хотя я их никогда не видела. Наша семья бережно хранит их ордена и медали. Хочется быть достойным их подвига и вырасти настоящим Человеком.
Когда я произношу слово «война», сердце сжимается от ужаса и боли. Невольно думается, смогла бы Россия выжить и подняться из руин без тех, кто в окопах стоял насмерть против фашистских захватчиков. Я считаю, что мое поколение помнит свою родную историю лишь для того, дабы никогда не повторилась война.
Мой прапрадед Поляков Григорий Кузьмич пошел защищать Родину до войны. К сожалению, мне не известно, где он служил, но знаю, что во время войны он и его товарищи в одном из боев находились в траншеях, и когда проезжал вражеский танк, их засыпало. Дедушка Гриша чудом выжил. Но его нашли немцы и взяли в плен. Так он оказался в концлагере. Но деду удалось бежать. Когда он со своими товарищами прибыл на родину, он был госпитализирован, но вскоре его арестовали, как и многих других солдат и офицеров за то, что был в плену. К счастью, следователь, который вел расследование, оказался справедливым, порядочным человеком, сумел оправдать моего деда.
Мой дедушка Саша с 16 лет пошел в ополчение. Их окопы находились под Можайском в болотистых местах. Несмотря на то, что были часто мокрые от сырости, промерзшие от мороза, но он, как и все его сверстники-мальчишки, стояли насмерть. Они твердо знали, где стоят они, фашисты не пройдут.
Моя прабабушка Полякова Зинаида Кузьминична в период войны работала на торфопереработках в деревне Чисто Перхурово (под Павловским Посадом). Там она выкапывала в карьерах торф и из него делали спрессованные брикеты, затем отправляли его на фронт. Все работы проводились вручную. Вагонетки с торфом толкали сами 4 км (от Ч-Перхурово до ближайшей станции Анцифирово). Затем эти вагонетки цепляли к поезду и отправляли в Москву.
Жизненные условия были крайне суровыми. Жили в летних бараках. Зимой спали по два, по три человека на нарах, чтобы согреться. Работали с самой зори до глубокой темноты, только для того, чтобы выстоять и победить врага.
Мой дедушка, Волков Борис Яковлевич, родился в 1926 году в городе Москве в роддоме имени Грауэрмана. Совсем маленького его принесли из роддома на Нижнекисловский переулок, дом 5, квартира 19. Этот дом стоял и стоит до сих пор рядом с Домом Дружбы народов.
У моего деда карие глаза, прямые волосы, зачесанные назад, высоко поднятая голова и гордая осанка. Он всегда любил заниматься спортом, играл с ребятами в лапту. В семье у него еще были брат и сестра. Росли дети весело и беззаботно, о многом мечтали, но вдруг началась страшная война.
Дедушка говорит, что, когда диктор Левитан объявил о начале войны, – никто не мог поверить. Дедушка в 1941 году окончил 7 классов и собирался учиться дальше, но война перечеркнула все планы.
В августе 1941 года он со своими ровесниками был направлен в район Пестовского поселка рыть противотанковые рвы и окопы. Подростки трудились наравне со взрослыми.
Многие думали, что война скоро закончится. Но враг не хотел отступать. Фашисты ближе и ближе подходили к самому сердцу страны – Москве. Часть заводов была эвакуирована, некоторые – продолжали работать. Враг бомбил Москву. Ночами подростки дежурили на крышах домов. Дедушка дежурил на крыше Дома Дружбы. Когда зажигательная бомба попала на крышу, начался пожар. Дедушка тушил его и сильно обжег руки.
Они все рвались на фронт, но деду было еще 15 лет, и его не брали.
В 1942 году дедушку направили на авиационный завод № 27 учеником фрезеровщика, где он проработал до февраля 1948 года.
Работали по 12 часов, выпускали детали для моторов самолетов и лопастей. Работа требовала предельной точности, брак допустить было нельзя – время военное. Дедушка говорит, что они очень быстро повзрослели, из вчерашних пацанов превратились в мужчин.
Так как он работал на военном заводе, у него был хороший паек, но все равно все время хотелось есть, а у женщин и детей и того было меньше. Опаздывать было нельзя, за опоздание объявляли строгий выговор, а за три дня прогула давали 5 лет тюрьмы. Дедушка три раза просился на фронт, но его не брали, так как некому было работать на заводе. А подростки уже были почти мастерами, поэтому эти мальчишки в период войны стали настоящими защитниками Москвы.
Что такое «фашизм»? – как-то ненароком я спросила свою бабушку. Это наступает тогда, не задумываясь, отвечает бабушка, когда твоя личная жизнь подавлена. Бабушка рассказала о том, как по вечерам на Москву с немецкой пунктуальностью в один и тот же час налетали фашистские самолеты, протяжно выла сирена: «Граждане, воздушная тревога!». Огромной силы удары сотрясали землю, и она колебалась под ногами. Люди спешили в убежище. Женщины с бледными, как полотно, лицами прижимали к груди кричащих детей. Из оконных рам сыпались осколки стекла. Черные клубы дыма застилали небо мертвенной пеленой.
В нашей семье хранится светлая память о нашем дедушке Н. А. Бурове: «В период бомбежки, – рассказывал дедушка, – мы московские дети возраста 10–15 лет ночью подымались на крыши, чтобы во время воздушных тревог сбрасывать зажигательные бомбы. Несколько раз зажигательные бомбы падали на нашу крышу, и я специальными щипцами хватал упавшую бомбу и закапывал ее в ящик с песком. Если бы я не успел обезвредить бомбу, то был бы пожар. В то время мы – дети войны – спасли немало таких домов». Вот почему я горжусь моим прадедом, моей древней Москвой. Пусть знают недруги, что я такой, как мой дед, а может даже покруче. Я люблю свой город и не позволю, чтобы кто-то страшил ему или позорил!
