Броня крепка: История советского танка 1919-1937 - Свирин Михаил Николаевич (читать книги .txt) 📗
Некоторые листы корпуса после их снятия с каркаса танка были подвергнуты дополнительному усиленному обстрелу и исследованию химического состава и микроструктуры по сравнению с такими же листами Ижорского завода. В частности, отмечалось, что 13(12,7)-мм и 10(9,8)-мм броневые листы, из которых изготавливались башни и передний лист подбашенной коробки «Виккерса», были изготовлены из «цементованной брони очень хорошего качества» (по спецификации фирмы «Виккерс» – S.t.a. Plat), 5-мм листы крыши и дна были выполнены, напротив, из гомогенной брони «весьма посредственного качества выделки».
Сравнение английской брони с поданными образцами брони Ижорского завода оказалось не в пользу последней, но связано это было главным образом с недостатком в СССР современного металлургического оборудования.
Ввиду неготовности Ижорского завода к выпуску броневых листов требуемого качества первый заказ на 15 танков предписывалось выполнить с корпусами из простой или броневой незакаленной стали.
Сразу после принятия танка на вооружение родилась проблема выделения для него производственных мощностей. Поскольку СТЗ в 1931 г. не был еще достроен, вопрос организации сборки танка Т-26 на его площадях отпал. Единственным более или менее подготовленным к серийному производству танков оставался ленинградский «Большевик», который и получил столь ощутимый довесок, несмотря на загрузку другими заказами.
На 1931 г. заводу был спущен план 500 шт. Т-26, но уже в середине февраля план был скорректирован до 300 шт. со сдачей первого танка не позднее 1 мая. Но и это количество оказалось нереальным.
Весной 1931 г. велась лишь подготовка к производству танков по временному техпроцессу, началось также изготовление первых двух эталонных танков. Несмотря на то, что завод «Большевик» имел сравнительно мощное КБ, над Т-26 первоначально работало всего 5 человек, которые занимались только переводом чертежей танка из дюймовых единиц в метрические. К 1 мая все рабочие чертежи танка Т-26 в основном были закончены, а 16 июня одобрен техпроцесс и завод начал изготовление приспособлений и инструментов для массового производства.
С самых первых дней работы над Т-26 КБ неоднократно предлагало внести в конструкцию танка изменения, направленные на упрощение технологии изготовления, но все они разбивались о непроходимые запреты. Так, до ноября 1931 г. не разрешали даже осваивать в производстве башни, по форме отличавшиеся от оригинала. Всякие рационализации категорически пресекались в пользу точного копирования заморской штуковины.
Нетрудно догадаться, что все, казавшееся высшему руководству наиболее простым, оказалось на поверку куда более сложным. Никак не желали нормально подходить друг другу цилиндры, поршни и кольца новых двигателей. Не ладилось с закалкой коленчатого вала, рассыпались прокладки, при пробных пусках из мотора бесследно исчезало масло, рвались клапана… Вообще сначала считалось нормальным, если брак в двигателях составлял до 65% от поданного количества.
Корпуса, поступавшие с Ижорского завода, тоже не радовали. Они неизменно имели большое число сквозных трещин в броневых листах, особенно у отверстий под заклепочные или болтовые соединения. Броневые листы толщиной 10 мм первоначально пробивались винтовочной бронебойной пулей с дистанции 150-200 м, хотя это считалось невероятным.
Положение усугублялось еще и тем, что спешка с освоением танка неизбежно привела к прописке кустарщины, которая процветала фактически до 1934 г.
Стоимость первых серийных Т-26 почти вдвое превышала таковую у «Виккерс» Mk.E., тем более что в танке еще было большое число покупных импортных деталей и узлов.
Кстати, именно проблемы с освоением Т-26 в 1931 г. реанимировали было свернутые работы по сборке Т-18 и возродили интерес к оригинальным отечественным проектам танка сопровождения.
Первые десять Т-26 были изготовлены по временной технологии из неброневой стали в четком соответствии с английскими чертежами с широким использованием специально закупленных импортных деталей и запасных частей. Но двигатели на них работать отказались. Следующие пятнадцать танков первой серии также не смогли двигаться своим ходом и приобретали подвижность только при перестановке в них мотора с эталонного «Виккерса». Лишь осенью танки отечественной сборки начали самостоятельно выползать из ворот завода и передвигаться по заводскому полигону. К концу года на заводе скопился уже приличный задел в 120 готовых танков Т-26, однако попытки сдать их полностью успехом не увенчались.
После долгих проволочек заказчик согласился принять 88 танков, причем половину условно, как несущие корпуса из сырой брони, кроме того, заводу предлагалось в ближайшее время провести на всех танках замену двигателей на новые, так как у большинства при работе под нагрузкой (в движении) они издавали «множественные посторонние шумы и испытывали перебои».
Первые танки, как уже отмечалось, были изготовлены по английским чертежам. Единственным отличием этих Т-26 от прототипа было то, что они предназначались для вооружения пулеметами ДТ в шаровых установках вместо «Виккерсов» в рамочных крестовинах башен. Кроме того, было еще одно очень важное отличие советских машин от британцев, хоть и не бросавшееся в глаза. Они были лишены пулеметных оптических прицелов, производство которых развернуть не удалось.
Осенью 1931 г. «Большевик» получил необычный заказ – изготовить и отгрузить в распоряжение Мобуправления РККА 12 учебных комплектов танка Т-26. Эти комплекты представляли собой частично или полностью препарированные танки, в которых было бы хорошо видно взаимное расположение и взаимодействие различных узлов и механизмов. Учебные комплекты были собраны из забракованных деталей и отгружены в отведенные сроки. Видимо, это был первый заказ по Т-26, выполненный своевременно и полностью.
Занятия в академии ВАММ на учебных комплектах танка Т-26, 1933 г.
2 августа 1931 г. Комитет обороны принимает постановление о программе танкостроения в условиях военного времени. Согласно постановлению в течение первого года войны отечественная тяжелая промышленность должна была обеспечить наличие в армии в угрожаемый период:
« – танков Т-26-13800 танков, исполнители «Большевик» и СТЗ;
– танков ТММ-1 / ТММ-2-8200 танков, исполнители «АМО» и Ярославский завод;
– танков БТ – 2000 танков, исполнитель ХПЗ;
– танкеток Т-27-16000 танков, исполнитель Автозавод 2 и Н[ижегородский] A3.
Всего – 40000 танков…»
Понятно, что в начале 1930-х о подобной программе можно было говорить только как об очень и очень перспективной. Тем не менее в сентябре 1931 г. Комитет обороны (КО) в присутствии тт. Орджоникидзе, Тухачевского, Павлуновского, Халепского и Будняка уверенно утвердил на 1932 г. программу строительства 10 000 танков (3000 шт. Т-26, 5000 шт. Т-27 и 2000 шт. БТ). И это несмотря на то, что большинство производственных мощностей, которые фигурировали в ней, были еще далеки от готовности.
Проанализировав возможности завода «Большевик» и убедившись в неспособности СТЗ подключиться к производству новых танков, в феврале 1932 г. КО программу все-таки не изменил, но разрешил (!) КБ «Большевика» вносить «любые изменения в конструкцию, и методику изготовления танков, не снижающие их боевых качеств и способствующие увеличению выпуска». Кроме того, для облегчения участи «Большевика» и Ижорского завода КО определил им соисполнителей по бронекорпусам дополнительно Кулебакский и Мариупольский заводы, по моторам предполагалось задействовать НАЗ (будущий ГАЗ) и АМО.
Осенью 1931 г. в производство принимается цилиндрическая пулеметная повышенная башня со смотровым окном. Кроме того, для улучшения работы мотора его отодвинули на 77 мм ближе к корме, соответственно удлинив кардан и изменив вывод выхлопной трубы и крепление глушителя. С начала 1932 г. в танке были введены новый бензобак и маслобак. Все изменения, внесенные КБ в конструкцию танка, были узаконены 5 января 1932 г. распоряжением по Наркомату тяжелой промышленности в «Т-26 выпуска 1932 г.».
