К вам мой попугай не залетал? - Автор неизвестен (бесплатные книги онлайн без регистрации TXT) 📗
— Гильотина или расстрел? — спросили его.
— Конечно же расстрел. Гильотина же не работает.
Польск.
264
Император Павел I, подходя к Иорданскому подъезду Зимнего дворца после крещенского парада, заметил белый снег на треугольной шляпе поручика.
— У вас белый плюмаж! — сказал государь.
А белый плюмаж составлял тогда отличие бригадиров, чин которых в армии, по табели о рангах, соответствовал статским советникам.
— По милости Божьей, Ваше Величество! — ответил находчивый поручик.
— Я никогда против Бога не иду! Поздравляю с бригадиром! — сказал император и пошел во дворец.
Рус.
265
Рассуждая о позорной деятельности правителя, Никола де Шамфор говорил своему другу:
— Чтобы управлять людьми, нужна голова: для игры в шахматы мало одного добросердечия. Франц.
266
Одному французу позволили осмотреть кабинет испанского короля. Увидев кресло и письменный стол монарха, путешественник воскликнул: «Так вот где работает этот великий государь!» «Что? Работает?! — возмутился его провожатый, — Да как вы смеете утверждать, будто столь великий король работает? Вы что же, явились сюда насмехаться над его величеством?». Произошла ссора, и французу пришлось немало попотеть, прежде чем он втолковал испанцу, что не имел намерения оскорбить достоинство его государя.
Исп.
267
Дидро [59], обнаружив, что человек, в котором он принял участие, нечист на руку и обкрадывает даже его, посоветовал тому убраться из Франции. Плут внял совету, и Дидро лет десять ничего о нем не знал. Однажды он услышал неистовый звонок. Дидро сам открыл дверь, узнал старого знакомого и удивленно спросил: «Как! Это вы?». — «Честное слово, не за что было», — ответил тот, сразу догадавшись, что Дидро недоумевает, как это его еще не повесили. {30}
Франц.
268
Послушав выступления претендующих на избрание в парламент, Уильям Блейк [60] сделал вывод:
— Лишь тупицы копируют один другого.
Англ.
269
Когда Людовик XIV скончался, один придворный заметил: «Уж если сам король мог умереть, на свете нет ничего невозможного».
Франц.
270
Когда Наполеон Бонапарт увидел самодовольное выражение на лице генерала, который потерпел поражение во вчерашнем бою, а нынче красовался за столом в окружении подчиненных ему полковников, он произнес:
— У глупца есть одно преимущество перед умным: он всегда доволен собой.
Франц.
271
В последние годы общественное мнение все сильнее влияет на государственные дела, назначение сановников, выбор министров. Вот почему М., желая посодействовать карьере одного своего знакомого, сказал г-ну де Л.: «Будьте добры, устройте ему немного общественного мнения».
Франц.
272
Джон Биллингс [61], один из крупнейших юмористов Новой Англии, оставил классическое описание типичного американца:
«Настоящие янки имеют характер смешливый и просто кипят от предприимчивости и любопытства. Телосложением они худы, наподобие гончих псов, терпеливы в своей коварной хитрости; всегда настороженны; вывести из себя их трудно; драк они избегают, но в безвыходном положении полны решительности. Язык их смазан вожделением удовольствий, а их елейно-вкрадчивые речи скрывают стремление к наживе…
В живом янки нет ни капли смирения; его любовь к изобретательству взращивает любовь к переменам. Он смотрит на мраморную пирамиду, прикидывает ее высоту, подсчитывает, сколько на нее пошло камня, и продает этот величественный памятник в Бостоне с немалой для себя прибылью».
Амер.
273
Первый приз на фермерском празднике получил рассказ Линкольна [62] про воздухоплавателя, который поднялся на воздушном шаре над Новым Орлеаном, а потом опустился на парашюте посреди хлопкового поля. Негры, собиравшие хлопок, увидели человека в голубых шелковых одеждах, расшитых серебром, и в золотых туфлях, спустившегося к ним прямо с неба, и бросились от него врассыпную. Остался лишь один старый негр, страдавший от ревматизма, который не мог убежать. Он подождал, пока парашютист благополучно приземлился, потом подошел к небесному пришельцу и пробормотал, запинаясь:
— Добро пожаловать, масса Иисус! Как поживает ваш батюшка?
Амер.
274
Петербургский комендант Кутлубицкий, весьма добрый человек, жалея о числе сидящих под арестом за фронтовые ошибки офицеров, предстал перед государем с длинным свертком бумаги в руках.
— Что это? — спросил император.
— Планец, Ваше Императорское Величество! Нужно сделать пристройку к кордегардии [63].
— Зачем?
— Так тесно, государь, что офицерам ни сесть, ни лечь нельзя.
— Пустяки, — сказал император, — ведь они посажены не за государственное преступление. Ныне выпустить одну половину, а завтра другую — и всем место будет, строить не нужно и впредь повелеваю так поступать.
Рус.
275
— Я, Соколиный Клюв, пришел к тебе, о великий конгрессмен, от имени моих братьев-индейцев. Мое племя просит вернуть ему землю за Большой рекой.
— Я против! Это большое угодье, а средний индеец не умеет обращаться с имуществом.
— Неужели, о достопочтенный конгрессмен, ты и впрямь думаешь, что я, Соколиный Клюв, не смог бы хозяйствовать на клочке земли?
— Наверное, ты, Соколиный Клюв, не прошел к нам в конгресс, потому что ты — умнейший.
— Ты ошибаешься, о конгрессмен! Мы, индейцы, давно научились от наших белых братьев не посылать в конгресс людей умнейших.
Амер.
276
Кто-то заметил Талейрану [64], что можно говорить о палате депутатов как угодно, но члены ее имеют все-таки совесть. «Без всякого сомнения, — отвечал Талейран, — между ними есть люди, прямо-таки переполненные совестью. Например, г-н К. имеет их целых две!»
Франц.
277
Получив сообщение, что несколько генералов и обоз попали в плен к южанам, Линкольн воскликнул:
— Какая потеря! Ведь каждый мул стоит двести долларов!
Амер.
278
Во время суворовского похода в Италию император Павел в присутствии фрейлины княжны Лопухиной [65], пользовавшейся особым его расположением, начал читать вслух реляцию, только что полученную с театра войны. В реляции упоминалось, между прочим, что генерал князь Павел Гаврилович Гагарин [66] ранен, хотя и легко. При этих словах император замечает, что княжна Лопухина побледнела и совершенно изменилась в лице. Он на это не сказал ни слова, но в тот же день послал Суворову повеление, чтобы князь Гагарин, несмотря на рану, был немедленно отправлен курьером в Петербург. Гагарин является. Государь принимает его милостиво в кабинете, приказывает освободиться от шляпы, сажает и подробно расспрашивает о военных действиях. Во время разговора незаметно входит камердинер государя, берет шляпу Гагарина и кладет вместо нее другую. По окончании аудиенции Гагарин идет за своей шляпой и на прежнем месте находит генерал-адъютантскую шляпу. Разумеется, он ее не берет, а продолжает искать свою.
— Что вы там, сударь, ищете? — спрашивает государь.
— Шляпу мою, Ваше Величество.
— Да вот ваша шляпа, — говорит он, указывая на ту, которой, по его приказанию, была заменена прежняя.
Таким замысловатым образом князь Гагарин был пожалован генерал-адъютантом и вскоре затем был обвенчан с княжной Лопухиной.
Рус.
279
Один моряк, приплывший в Египет, сказал крестьянину, работавшему в поле:
