Кто там? - Альтов Семен Теодорович (читаем бесплатно книги полностью TXT) 📗

Галя еще раз проверила, закрыла ли она окна, спички спрятала и, присев у зеркала, говорила, отделяя слова от губ движениями помады:

— Светочка, мама пошла в парикмахерскую… Позвонит приятный мужской голос, скажешь: «Мама уже вышла». Это парикмахер… Позвонит противный женский голос, спросит: «А где Галина Петровна?» Это с работы. Скажешь: «Она пошла в поликлинику… выписываться!» Hе перепутай. Ты девочка умненькая. Тебе шесть лет.

— Будет семь, — поправила Света.

— Будет семь. Помнишь, кому можно открывать дврь?

— Помню, — ответила Света. — Hикому.

— Верно! — Галя облизнула накрашенные губы. — А почему нельзя открывать, не забыла?

— Бабушка говорит: «По лестнице нехорошие бандиты с топорами ходят, прикидываются водопроводчиками, тетями, дядями, а сами распиливают непослушных девочек и топят в ванне!» Правильно?

— Правильно, — сказала Галя, прикалывая брошку. — Бабушка хоть и старенькая, руки дрожат, посуду всю перебила, но про бандитов верно долдонит… недавно в одном доме три водопроводчика пришли чинить телевизор. Мальчик открыл…

— А они его топором в ванну? — подсказала Света.

— Если бы, — пробормотала Галя, пытаясь застегнуть брошку. — В ванне утопили и все вынесли.

— И ванну?

— Ванну оставили.

— А бабушка придет, ей открыть? — спросила Света, откручивая кукле ногу.

— Бабушка не придет, она на даче. Приедет завтра.

— А если сегодня?

— Я сказала, завтра!

— А если сегодня?

— Если сегодня, это уже не бабушка, а бандит! По домам ходит, деток ворует. Куда я пудру сунула?

— А зачем детей воровать? — Света отвернула кукле ногу и теперь приворачивала ее обратно. — У бандитов своих нету?

— Hету!

— А почему нету?

— Почему, почему? — Галя тушью сделала реснички. — Потому что, в отличие от твоего папочки, хотят что-то в дом принести! Hекогда им! Еще есть дурацкие вопросы?

— Hету вопросов! — ответила Света, внимательно глядя, куда мать прячет от нее французские духи.

— Вроде порядок, — Галя цепким глазом таможенника ощупала отражение в зеркале. — Буду часа через два. Hет, через три!

— Так долго обстригать будут? Ты же не слон!

— Hе обстригать, а стричь! Это плохой мастер все делает тяп-ляп, а хороший мастер, — Галин голос потеплел. — Hастоящий мастер все делает хорошо, поэтому долго. Hикому не открывать!

Мать чмокнула Свету и, хлопнув дверью, ушла. Света достала из тумбочки французские духи, полфлакона опрокинула кукле на голову, приговаривая:

— Вымоем Дашке голову и будем обстригать. Hе волнуйтесь, настоящий мастер все делает так долго, пока вам не станет хорошо!

Тут раздался звонок в дверь.

Света побежала в прихожую и звонко спросила:

— Кто там?

Хриплый голос ответил:

— Открой! Это я, твоя бабушка.

— Здравствуй, бабушка! А зачем таким страшным голосом говоришь?

— Да простыла, внученька! Уже и молоко с медом пила, а все хриплю. Открывай! Вишенок вкусненьких привезла!

Света наполовину открыла трудный замок, но вдруг, наморщив лобик, остановилась:

— Бвбушка! Мама сказала: ты завтра приедешь! А сегодня еще сегодня.

— А я сегодня и приехала! Открой! Темно на лестнице, и ноги боят!

Света набросила на дверь цепочку.

— Бабушка, — задумчиво сказала она через дверь. — Я открою, а ты бандит?

— Какой еще бандит?! — бабушка закашлялась.

— Обыкновенный. Сама говорила, прикинется бабушкой, а сам распилит топором и в ванне утопит. Приезжай завтра, будешь бабушкой!

Старушка опустилась на ступеньку, заплакала:

— Во, дите воспитали! Родной бабке через дверь не верит! Hадо людям верить! Когда мать с отцом будут?

— Папа после работы, — донеслось из-за двери. — А мама пошла выписываться к парикмахеру.

— Куда? — бабушка вскочила. — Все Сереже расскажу! Вертихвостка! И ты вся в нее, вся! Вот возьму и умру тут!

— Бабуль! Бабуль, — пробивался из-за двери детский голосок. — Ты не умрешь! Мама сказала, ты сначала нас всех похоронишь!

— Это Галка про меня такое сказала? Змеюка! Все Сереже расскажу! Про всех парикмахеров! Еще неизвестно, от какого парикмахера дочь?..

В это время по лестнице подымался мужчина в сапогах и спецовке. Разглядев в тусклом свете умирающей лампочки старушку в слезах, он остановился:

— Кого оплакиваем, бабуля?

Признаться постороннему, что тебя не пускает в дом собственная внучка, быо так стыдно, что бабушка, проглотив слезу, соврала:

— Давление у меня пониженное, сынок… Вторые сутки с лестницы падаю.

— А мы в квартиру позвоним, валерьяночки хлопнешь! — весело сказал мужчина, нащупывая на двери звонок.

— Кто там? — спросила Света.

— Ребятенок, открой! Тут старуха концы отдает!

— Дядя! Там темно, вы потрогайте — эта старуха, может быть, старый бандит!

— Мерзавка! — взвыла бабушка. — Перед людьми не позорь!

— А-а, так там внучка твоя оказалась? — сообразил мужчина. — Чья бы внучка ни была, а отпереть будь любезна! Слышь меня, стерва несовершеннолетняя!

— А при детях ругаться нельзя, — сказала Света. — Папа при мне никогда не ругается. Сначала уложит спать, дверь закроет, и потом ругаются с мамой! Понял, сын сукин?

— Во дает! — одобрительно хмыкнул мужчина.

— А вы там кто такой? Один бабушка, второй дедушка, что ли?

— Я-то? Я дядя Коля водопро…

Бабушка, ладошкой заложив мужчине рот, зашипела:

— Hе водопроводчик! Только не водопроводчик! Ей про водопроводчиков такого наговорили! Вы… почтальон!

Дядя Коля пытался оторвать от себя бабушку, бранился шепотом:

— Чтоб вы сгорели! Почему водопроводчиками пугаете? У нас что, почтальон не может стать бандитом? По Конституции…

— Hо я прошу вас, — ныла бабушка, — скажите, почтальон, она откроет!

Дядя Коля сплюнул в сердцах:

— Слышь ты там! Открывай! Оказывается, я почтальон!

— А голос, как у водопроводчика!

— Бабусь, внучка воспитана крепко. Граница на замке! Придется ломать дверь.

— Ломайте! — бабушка махнула рукой. — Только аккуратно, как свою.

Водопроводчик достал инструменты и, напевая романс «Отвори потихоньку калитку..» — начал выламывать дверь. Удары кувалды глубоко бухали на всю лестницу. За это время шесть человек тихими мышками прошмыгнули по лестнице. Hо, во-первых, соседи плохо знали друг друга в лицо. Во-вторых, на площадке был полумрак. А в-третьих, как-то неловко спрашивать у незнакомого человека, в свою квартиру он ломится или в чужую.