Мышеловки - Аверченко Аркадий Тимофеевич (читать книги бесплатно полные версии TXT) 📗

Аркадий Аверченко

Мышеловки

(О русских курортах и тому подобной гадости)

Поезд подходить к курортной станции…

Несколько ленивых туземцев, снабженных грязными щупальцами для переноски тяжестей и называемых поэтому носильщиками, врываются с алчным видом в вагоны и приступают к раскопкам с целью извлечения из-под чемоданов и узлов драгоценного человеческого материала.

Извлеченное из-под обломков и вытащенное на перрон человеческое тело сразу становится «курортным больным».

Существо это — жалкое, забитое, от всех униженное и оплеванное…

— Вам что — номер?

— Да, мне бы номерок… недорогой.

— На биллиарде у нас одно место еще есть. В ванной можно устроить.

— Ну, нет… Спасибо. Извозчик, поезжай в другую гостиницу!

— Н-но, ты, каракатица! Ползи, что ли.

Ползут…

— Мне бы номерок. Недорогой.

— Пожалуйте: на биллиарде есть, потом, ежели ванную уважаете, или на галерейке тоже можем.

— Извозчик, вези дальше. Что ж ты, братец, уверял меня, что тут есть номера… Врать ты, я вижу, мастер.

— Никак нет, не вру я. Номера тут есть.

— Так вот — они же говорят, что нет.

— Не знаю, а только номера есть.

— Послушайте: вот извозчик говорит, что номера у вас есть.

— Номера? Номера у нас есть.

— Как же вы говорите, что нет.

— Мы не говорим, что нет. А только, может быть, вы на биллиарде предпочитаете или в ванной.

— За сумасшедшего вы меня считаете, что ли?

— Не знаю, а только больной так уже привык к безнумеровью, что прямо, как приедет — сейчас же на биллиард лезет. Даже и в газетах пишут: курорт переполнен, больные спят на биллиардах и в ваннах…

— Значить, номера есть?

— Пожалуйте. Вот номерок в четырнадцать рубликов.

— Да мне помесячно не надо.

— Это, виноват, поденно. Помесячно триста.

— Крест-то на вас есть?

— На нас-то? Давно поставили. Мы — курорт, с нас что взять. Так как же номерок, желаете?

— Давай, чтоб он провалился, ваш курорт!

— Никак нет, грунт у нас крепкий. Васька, тащи чемоданы!

— Хозяин! Тут у вас из окна дует.

— А чего ж вам. Свежий воздух идет, чего лучше.

— И замок в дверях не запирается.

— Испорчен, потому и не запирается. Будь бы не испорчен, так запирался бы.

— Однако, не могу же я жить в незапертой комнате.

— А вы столик к двери приставьте, да и все. Чемодан можно сверху положить для тяжести.

— Однако, когда я выхожу из дому…

— А зачем выходить? Сидите дома, слава Богу, никто не гонит. Хучь целый день сидите, мы слова не скажем.

— А мне лечебные ванны принимать нужно. Доктор прописал.

— А вы в прошлом году записывались?

— На что?

— На очередь. Ежели не записывались, до сентября не получите.

— Не записывался.

— Эх, вы… Ну, да все равно. В этом сезон так поживете, отдохнете, а на будущий запишитесь. Это уж верное дело будет.

— Послушайте, что это за гадость перед самым окном валяется?..

— Где-с? Это? Вы не позвольте беспокоиться, она не укусит, она смирная.

— Черт с ней, что она смирная! Но она ведь дохлая.

— Собачка-то? Так точно, померли. Хороший песик были.

— Но ведь она же смердит.

— Смердеть она смердит, это правда. Да оно, правду сказать, и в живой собаке толку мало.

— Однако, нельзя же, чтобы во дворе дохлая собака валялась?!.

— Как прикажете. Можно ее и на улицу выбросить. Как стемнеет, так мы ее за ворота и тово…

— Чего это там больной раскричался?

— Кушанье ему, вишь, не нравится. На свечном, говорит, сале жарите.

— А ты бы ему сказал, что свечи нынче тоже по три рубля по двадцать фунт.

— Потом говорит: у вас, говорит, не баранина, а какая то кошатина.

— Понимает он много! И как это так человек кошку от лошади отличить не может… Даже удивительно.

— А на рыбе, говорит, червячки были.

— А вилка ему на что дадена? Отгреби, да и ешь во славу Господню. И как это они, ей Богу, ко всякой дряни готовы привязаться. Приехал на курорт, так терпи. Как говорится у нас: терпи больной, мертвецом будешь.

— Человек! Коридорный! Худо мне, что-то… Доктора бы позвать.

— Какого прикажете?

— По внутренним.

— По внутренним нет.

— Ну, по каким-нибудь — все равно.

— По каким-нибудь тоже нет. Акушерка есть — не желаете ли?

— С ума ты сошел — для чего она мне!

— Да она женщина пожилая — что ж там стесняться. Пусть посмотрит. Прикажете?

— Неужели ни одного доктора нет?

— Курорт, сами знаете. Где их достать? Один-то, правда, есть, а только он на дом не ходить. К нему надо. В очередь записаться.

— Я с постели встать не могу — пойми ты это!

— А вы нашего комиссионера из гостиницы пошлите. Расскажите ему про свою про болезнь, он доктору расскажет про вашу про болезнь, а тот ему уже и скажет — как и что…

— Разбойники вы все, вот что!

— Обижать изволите. А только сами ведь знали, куда ехали.

— Ох, коридорнушка, плохо мне!

— Чичас комиссионера нашего позову. Вы ему об своей болезни все и обскажите.

— Больной-то наш… не дышит.

— Что ж он, чудак. Такой у нас воздух хороший — а он не дышит.

— Помер он, дурья голова! Какой тебе воздух.

— Так-с. Вылечился. Хи-хи. И черт их, анафемов, носить, таких кволых. Болен, так и сиди дома.

— Да он-то не так уж, чтобы и болен был. А рыбки мы ему, действительно, вчера подсудобили. Как говорится: рыбка на червя идет, а червь на рыбку.

— Николай! В каком номере у вас покойник лежит?

— В сорок первом.

— Стащи его пока в ванную — сейчас с поезда новых привезут.

Несмотря на то, что внутри мышеловки болтается уже разложившийся полусгнивший кусок сала, мышеловка работает превосходно.