Бог Солнца в поисках... суррогатной матери (ЛП) - Памфилофф Мими Джин (библиотека электронных книг txt) 📗

— Ох, хорошо. — Я держала руки над его телом, заранее ожидая любой инструкции к действию.

Минуту спустя, на его лице появилось расслабленное выражение, а дыхание стабилизировалось.　

— Помоги мне подняться.

— Хм… конечно. — Я встала, взяла его за — очень горячу — руку и принялась тянуть вверх. Кряхтя и пошатываясь, Ник поднялся и оперся на мои плечи.

— Нам нужно попасть в безопасное место, — тихим и резким голосом проговорил он. — Их может прийти еще больше

Демоны, «подрумяненные» на костре? Их еще… больше существует?

Он потянул меня за собой на соседнюю улицу, что-то бормоча себе под нос.

— Извини? — сказала я.

— Забирайся.

Забираться во что?..

Перед нами затормозило такси.

Какого?..

— Но минуту назад не было ни одной машины в округе. Это самая невероятно странная ситуация…

Кинич дернул дверь и пихнул меня в салон. Быстро сказав водителю куда ехать, и откинулся на сиденье, закрыв глаза.

Закрыл глаза? Из всевозможных реакций на обстоятельства этот парень выбрал вздремнуть?

— Может тебе еще одеяльце принести и печеньку перед сном?

Он даже не шевельнулся.

— Прости меня конечно, но не возражаешь ли… Объяснить! Какого! Хрена! Происходит!

Кинич приоткрыл один глаз, бросив взгляд говорящий «не лезь ко мне», и вновь опустил веко, скрывая бирюзу радужки.

— Извини, — вскрикнула я. — Понимаю, произошедшее — что бы это ни было — болезненно повлияло на тебя, и у тебя, вероятно, обморожение пальцев и сосков… — посмотрите на эту грудь.

Черт возьми, какое же у него великолепное тело, — но только что ко мне в квартиру вломились какие-то чудища с волосами медузы Горгоны и вонью, как от вареных потрохов.

— Они приходили не убить тебя, — поправил Кинич. — Во всяком случае, пока что.

— Спасибо. Вот благодарю за то, что вытащил дерьмо из моего пунша. Но он все еще пахнет дерь…

— Пенелопа! — Он открыл глаза. — Прошу, помолчи. Я думать пытаюсь.

Как? Он? Смел?! Я ударила его по руке… ой! какой он сильный.　

— Даже не думай еще раз заговорить со мной таким тоном! Слышал?

Он вздохнул.

— Чокнутые люди. Никогда не слушают. — Он сосредоточился на моих глазах. — Спи, Пенелопа. Спи.

И словно меня загипнотизировали, именно спать я и захотела, мои глаза закрылись, а разум скользнул в пропасть.

Глава 11

— Нет, дружище, этому не бывать, — рявкнул Андрус через приоткрытую дверь. — У меня и так на попечении две женщины. И что, черт подери, случилось с твоей одеждой?

— Зачем одежда такому горячему парню, как я, — ухмыляясь, ответил Кинич. Держа в объятиях Пенелопу, он чувствовал себя глупым ребёнком с новой сияющей игрушкой. — А теперь открывай дверь.

Андрус наоборот начал дверь закрывать.

Кинич подставил голую ногу в дверную щель и толкнул плечом дверь, стараясь не стукнуть Пенелопу.

Спотыкаясь, Андрус отступил на несколько футов.

— Черт возьми! Эти чертовы боги никогда не слушают!

Кинич прошел по гостиной к комнате для гостей. — Ты знаешь, что это бессмысленно. Мы не можем сами по себе действовать. И скажи спасибо не только тому, что у меня хорошее настроение, но и тому, что вечером у меня важная встреча. В противном случае, я бы остался и нервировал тебя, — прокричал он на ходу.

Кинич остановился у второй комнаты и толкнул дверь. Как и в остальных комнатах особняка Никколо и Хелены с видом на центральный парк, здесь стояла современная мебель белого цвета. Единственным пятном цвета были алые подушки на огромной кровати, стоявшей посреди комнаты

Он практически уложил на одеяло Пенелопу, когда понял, что она с ног до головы покрыта…

Принюхавшись, он поморщился.

— Она пахнет тухлой капустой.

Кинич посмотрел на дверь ванной, затем вновь на Пенелопу и задумался, стала бы она возражать? Он уже видел ее безумно роскошное нагое тело.

«Может даже не просто видел». Он бы все отдал, чтобы вспомнить ту ночь. Днём и ночью его преследовали невероятные образы: обнаженная Пенелопа, ее тело под ним блестит от пота, он входит в ее влажное лоно, его окутывает ее запах и жар, пока она стонет.

Ее жар был равен его… такого он никогда не ощущал. И был одержим желанием вновь увидеть Пенелопу обнаженной.

Кинич начал возбуждаться.

Проклятье

— Успокойся.

В любом случае, как только он доберется до Симил, придушит за ее проделки. Глупая богиня. Секс со смертными и рождение ребенка далеко не развлечение… ладно, секс может и развлечение, но не продолжение рода. Определенно.

Слава Богу, Пенелопа не забеременела. И дело не в неуверенности Кинича, занимались они сексом или нет, но она сняла нефрит на следующее утро. И чтобы уж быть честным, он ничего не имел против детей.

На самом деле, он был бы рад стать отцом. Этого, как и нескольких других аспектов жизни людей, боги были лишены. Но желания и пристрастия Кинича не обсуждались, и дело свелось к одной простой истине: для вселенной необходимо равновесие. К чему Кинич постоянно стремился. Без равновесия жизни бы не было.

Такова была его вера, и ему нужно лишь посмотреть вокруг, чтобы увидеть доказательства: смена времен года, заказ еды, закон Ньютона о действии. Каждое из которого имеет равное противодействие.

Равновесие.

Значит, что для каждого Пиеля вселенная создаст противовес — что-то опасное и злое. И в последнее время, зло очень активно. Мааскабы оттачивали навыки, расширяя сферы действий. Если им дать власть хотя бы на секунду, они отправят вселенную в шторм саморазрушения.

Не в мою чертову смену. Даже ради… нее.

Нет. Он не станет отрицать, что хотел Пенелопу или то, что хотел понять, что вызвало эту непреодолимую тягу к смертной. Но до завершения войны еще далеко, и он это понимал.

Смертные есть смертные. Боги сами по себе. Таков естественный порядок.

«Но, тем не менее, ты не можешь отрицать желаемого… необходимого, лишь еще раз… или в первый раз вкусить ее».

Он уложил Пенелопу на толстый, кремового цвета ковер рядом с кроватью и начал снимать с нее ботинки. Теплые и неуклюжие на меховой подкладке. Он практически ожидал, что на ней будут шерстяные носки, но стянув ботинки, он увидел, что на ней не было вообще носок. А ее маленькие, босые пальчики окоченели.

Он положил обе руки на ее ножку и направил в каждую клетку тепло. Циркуляция крови быстро восстановилась.

Кинич продолжил растирать ее пальчики, замечая, что на ногтях лак розового оттенка.

Хммм. Какое же тогда у нее нижнее белье? Такого же цвета?

Он посмотрел на безмятежное выражение лица Пенелопы. Она выглядела потрясающе, темные волосы веером рассыпались по полу, а ее розовые губы в форме сердца… он никогда не сможет забыть вкус и их шелковистость. Кинич задумался, каково было бы почувствовать их прикосновение к его пульсирующему, напряженному…

— Ник! Что, по-твоему, ты делаешь с этой девушкой? И что случилось с твоей одеждой?

Позади него стояла Хелена, уперев один кулак в бедро. Ее золотистые волосы были собраны в высокий хвост, а в голубых глазах появились черные полосы.

Она была зла.

А учитывая, что она жена самого могущественного и пугающего бывшего вампира за все время существования — Никколо ДиКонти — она та еще штучка. Слава Богам, что Никколо и Хелена его хорошие друзья.

Кинич встал и посмотрел на свой приз, на Пенелопу.　

— Моя одежда мирно лежит в номере в отеле. Что касается ее, я собирался ее искупать. Потом, может, растереть ароматическими маслами.

— О нет. Я не дам тебе воспользоваться бессознательной девочкой. Не в моем доме, — выдавила она.

Кинич заворчал:

— Она уже далеко не девочка, и я собирался вести себя, как джентльмен.

Ну, в каком-то роде

Хелена погрозила ему пальцем.

— Угу. Если она не написала заявление, что ты являешься ее законным представителем и личным банщиком, ты к ней не прикоснешься. Что вообще произошло? Она ранена? Лучше бы нет.