Антология Сатиры и Юмора России XX века. Том 52. Виктор Коклюшкин - Коллектив авторов (читать книги без регистрации TXT, FB2) 📗
Возвращались мы из театра молчаливые и, что уж греха таить, как бы отмытые от суеты повседневной и грубости.
Вечерняя улица была тиха и спокойна. И такая гармония царила в мире, будто и луна, и дома, и люди там, за светящимися окнами, — все мы родственники.
1988 г.
Знай наших!
Из жизни
Не хотел, отказывался — выбрали председателем месткома. Своих забот — полон рот, а тут: «Дайте план работы на квартал!», «Когда же вы дадите план работы на квартал?!» Начальник вызывает: «Вить, ну дай ты им план работы!»
Я думаю: «Ну я вам дам!» Расчертил лист бумаги, вписал фамилии наших остолопов и. Галина ругалась, что накурили, и часто открывала форточку — против ее фамилии написал: «Постоянный контроль за санитарным состоянием помещения»; Генка по ночам слушал «Голос Америки», а по утрам нам пересказывал — «Проведение утренних политинформаций с целью повышения культурного уровня»; к Саше часто приходили какие-то подозрительные типы и шептались с ним по углам — «Тесная связь с общественностью»; Славка ни хрена не делал и учил английский — «Самостоятельное получение дополнительных знаний…». Написав такую юмореску, я ее отнес утром в профсоюз работников культуры, а к вечеру мне оттуда позвонили и сказали: «Виктор Михайлович, вы не будете против, если ваш план мы возьмем за образец и отправим в районы?»
Наш дом
До недавнего времени об этой истории было почти ничего не известно. Одни говорили, что она произошла в прошлом году, другие — что в позапрошлом, а некоторые уверяли, что она произойдет в будущем.
А случилось вот что: в одной из северных областей в поселке Аркча построили дом из снега. Двенадцатиэтажную башню.
Сначала собирались из кирпича строить, но завезли только башенный кран и плакаты по технике безопасности.
Прораб Трофимов три раза хотел от премии отказаться, чтобы привлечь внимание к беспорядкам, но и премию не давали тоже. Обещали переходящий вымпел за экономию стройматериалов.
Что делать? Собрал прораб своих строителей и говорит: «Давайте из местного материала возводить — из снега! Снег у нас хороший — липкий. По количеству снега мы далеко обогнали Францию, Италию и Африку, вместе взятые!»
Народ в бригаде был боевой — глазом не моргнули. И не такое видали — бывало, вообще ничего не строили, а наряды закрывали!
Стали из снега кирпичи лепить, водой обливать и стены выкладывать. Между прочим, за месяц ни одного простоя! Отгрохали домище — сердце радуется! Если смотреть издалека. Если вблизи — леденеет.
Отрапортовали, что готово! Приехала комиссия принимать. Смотрит: лифт не работает, воды нет, свет не подключили — то есть все как обычно. Посовещались и приняли с оценкой «хорошо». Хотели с оценкой «отлично», но территория, говорят, не благоустроена — везде сугробы. Прораб Трофимов чуть было не сказал, что это стройматериал остался сэкономленный, да вовремя спохватился.
Между тем исполком уже ордера начал выдавать. Приходят счастливые люди, смотрят: отопление бездействует, света нет, пол изо льда, стены из снега.
Прораб думает: «Ну, сейчас скандал будет!» Зажмурился, а когда открыл глаза, видит: из грузовиков уже мебель в подъезд втаскивают.
Бросился он по квартирам, а там — кто электричество проводит, кто паркет стелет, кто сантехнику устанавливает. В два дня обжились и стали стены укреплять. Откуда только материал брали! Кто из кирпича выложил, кто бетонный блок приволок, продавец книжного магазина — корешками книг наружу, директор обувной фабрики — у этого стена крепче всех получилась — из ботинок списанных.
«Мама милая! — думает прораб Трофимов. — Что же это такое?!»
Решил он в газету написать и себя разоблачить и даже первое предложение уже вывел: «Здравствуйте, дорогие товарищи!», но тут ему наконец-то впервые премию дали. Получил он ее, подумал кое о чем и продолжил письмо так: «Хочу поделиться своим передовым опытом…» Поделился и отправил в редакцию.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})Но в том поселке и почта тоже плохо работала. И письмо попало ко мне. Прочитал я его и ахнул: «А ведь я в этом доме и живу!»
1988 г.
Так я ходил в разведку
В прошлом году я ходил в разведку. Я тогда начальником отдела работал — молод был, отчаян. Вот меня директор и отправил. Вызвал и сказал: «Пойдешь, Витя, в разведку. За линию фронта. Подбери себе трех надежных товарищей — и действуй». Пожал руку, хлопнул по плечу, отвернулся.
Вот так! С директором спорить не будешь. Вернулся я к себе в отдел, оглядел своих подчиненных — кого взять? У одного отпуск скоро, у второго ребенка не с кем оставить. Марию Павловну до линии фронта на себе придется нести. Это до нашей линии туда, а как дальше — вообще неизвестно!
Остановил я свой выбор на Иванове, Петрове и Сидорове — трех инженерах. Люди молодые, образованные, на кого еще, как не на них, опереться в трудную минуту?
Пошли. Я впереди, Сидоров замыкающим. После него следов не оставалось. Я давно заметил: что бы он на работе ни делал — после него ничего не остается!
До первой полосы заграждений дошли почти без препятствий. А дальше все и началось!
По моей команде «Ложись!» лег я один.
— В чем дело?! — зашептал я.
Вражеский прожектор толстым белым лучом уже обшаривал местность. Нас могли заметить.
— Лложись! — зашипел я.
Иванов и Сидоров нехотя присели на корточки. А Петров самолюбиво сказал:
— Вы на меня не шипите! Я на работе, и будьте любезны обращаться ко мне на «вы»!
— Ложитесь, пожалуйста, Петров, — попросил я. — Они сейчас откроют огонь.
И, словно в подтверждение моих слов, гулко зачастил крупнокалиберный пулемет: свистели, чертили небо трассирующие пули.
— Приготовиться к бою! — отчаянно приказал я. — Петров, заходи с фланга, Иванов — с тыла, Сидоров — за мной! Ура-а! Вперед!..
— А почему я? — напыжился Сидоров, не трогаясь с места. — Чуть что — сразу Сидоров! Вон пускай Петров!
— Молчать! — глухо закричал я. — Выполнять!
— Можно я с тыла завтра зайду? — вежливо попросил Иванов. — У меня сегодня намечается одно дело… Срочное. А завтра я два раза с тыла зайду! Ладно, а?
Огонь противника стал плотнее и прицельнее. Над нами повисла осветительная ракета, и было светло как днем.
— Будем уходить берегом реки, — скомандовал я.
На наше счастье, река оказалась рядом. Мелкими перебежками, прижимаясь к кустарнику, мы вышли из-под огня. Огляделись.
— Иванов, где ваше оружие?! — воскликнул я, заметив, что у него пустые руки.
— Ну вы же знаете, Виктор Михайлович, что мне нельзя тяжести носить, — вежливо и с обидой проговорил он. — У меня и справка от врача есть. Вот она.
Он достал справку и показал ее нам.
— Ладно, — сказал я, — с этим потом разберемся, а сейчас нужно посмотреть, что там впереди. Кто пойдет? — спросил я.
— Вы! — разом ответили все трое. — У вас опыт руководящей работы, вы хорошо знаете суть дела.
— Прекратить посторонние разговоры! — заорал я вне себя. — Извольте выполнять, что вам приказывают! Пойдет Петров!
— Ладно, я пойду. — сказал Петров. — Но учтите, я буду жаловаться! И в газету, и в местком, и в партком!
Петров ушел. Назло мне он шел медленно, что-то насвистывал, потом быстро юркнул за темную ель и больше на глаза не показывался.
Надо было сориентироваться на местности. Я достал компас.
— Где стрелка?! — закричал я.
— Да что же вы так кричите, Виктор Михайлович? — сказал Сидоров. — Я взял эту стрелку еще вчера. Сынишка у меня в школе географию проходит, и я вот… Никуда она не денется. Если он ее не потерял…
— Чтоб немедленно!.. Чтоб сию секунду!.. — кричал я, да что толку? Сориентировался по звездам. Оказалось, что мы уже в глубоком тылу противника, но уклонились вправо.
Иванов сразу обрадовался: «Значит, нам за дальность должны доплатить!»
