Не служил бы я на флоте... - Бойко Владимир Николаевич (книга регистрации TXT) 📗

шили простым вопросом друг другу: «Ты бы полетел на самолете,

у которого выработан моторесурс? Конечно же, нет. Ну и незачем

подводников топить своих. Дробь! 705 проект на прикол».

Что и было с удовольствием выполнено.

УБИЙСТВО

Заступил я по просьбе командира дежурным по гарнизону с

субботы на воскресенье. Намечалась грандиозная пьянка – пред-

ставление у офицерского и у мичманского составов подводной

лодки К–426, на которых отмечать собирались возвращение из

автономки вместе с присвоением очередных воинских званий.

Меня, как самого надежного, бросает командир по–дружески под

танк, прикрывать экипаж (мало ли чего). Я не в обиде – надо зна-

чит надо, тем более дает Виталий Павлович после вахты два дня

отгула и на итоговые политзанятия идти не надо.

Все было нормально до двух часов ночи. До полуночи я объ-

ехал все точки празднований, поучаствовал немного в каждой. А в

третьем часу заходит дед Щекотихин (старый мичман – дизелист,

перевелся из Дзержинки к нам за северной пенсией) и говорит

мне: «Николаевич! Сади меня в тюрьму, я боцмана зарезал!». Да

у тебя, говорю, дед, сил не хватит и курицу чикнуть, не то, что боц-

мана. Да нет, говорит, распизделся боцман не по делу, я по пьян-

74

ке схватил нож со стола и ткнул ему в живот. Кровь появилась, он

упал, а я пришел сдаваться.

Явка с повинной, блин!

Запахло происшествием по перечню №-1. Сел искать выход из

положения. Раздался звонок из госпиталя от дежурного хирурга

«Ножевая рана живота, я обязан доложить утром в прокуратуру

и в ОУС». Хорошо наш брат стоял, лодочный доктор. «Рана то как,

жить будет?» – спрашиваю. «Да мелочевка, царапина, но этот чу-

дак (боцман) на букву «М» пришел к нам и зарегестрировался у

дежурной медсестры». «Ладно, говорю, медсестру беру на себя, а

ты сиди полчаса и не дергайся». Прыг в дежурную машину и к ко-

мандиру домой. Разбудил Палыча, втолковал, он врубился сразу и

мы с ним вдвоем приезжаем в госпиталь.

…Виталий Павлович сразу с порога в лоб дежурному хирургу

«Три литра хватит?». «Даже много» – отвечает хирург – а через ко-

мендатуру не пройдет?». «Не ссы, док – говорит командир мой –

там все наши».

Вот так и никто не узнал о происшествии по перечню №-1. И

тогда «шило» уже было конвертируемой валютой.

На следующий день, протрезвев окончательно, боцман и ди-

зелист пили мировую, но ножи мы у них отодвинули в сторону.

По Высоцкому «…а вилки попрятали…». Медсестрой занялся я и с

тех пор, наш или не наш военный в госпиталь обращался, звонили

всегда мне – записывать его или нет.

Кстати о докторах военных. На погонах военврачей медицин-

ская эмблема (чаша и змея) расшифровывалась нами так «Сам

алкаш и жена змея!». У моего друга – доктора Сани Жилинского

была любимая присказка «Курить не курю, но рюмку хряпну!».

Особенно ему хорошо удавалось разбавлять «шило» глюкозой в

амбулатории пятого отсека – вкус необыкновенный!

МИНЕР

В начале семидесятых на моей первой атомной подводной

лодке К–26 служил минером (командир БЧ–3) Сережа Броневиц-

кий. Племянник первого мужа Эдиты Пьехи.

Вот он у нас и положил конец извечному спору – служить жен-

щинам на подводной лодке или нет?

Сказал просто: «А вы представьте себе мой первый отсек и со-

хнущие на торпедных аппаратах женские трусишки и бюстгальте-

75

ры! Бардак? Бардак! Вот и нехрен женщинам проходить службу на

подводных лодках!».

Еще прославился тем, что, купив «стенку» (мебель такая рань-

ше была), отпилил 10 см по всему периметру низа стенки, всего

лишь из–за того, что порог мешал войти в комнату.

ВАЛЮТА

1979 год. Впервые нам

выдали боны для отоварива-

ния в валютных магазинах. В

ближайший выходной рва-

нули в Мурманск и накупили

сигарет иностранных, виски

и прочую иностранную ла-

буду. Все «вдовцы» – так звали офицеров и мичманов, у которых

жены выехали на лето в среднюю полосу.

В понедельник выходить на СБР (размагничивание). На пирс

прибежал в 08.30. Подводную лодку буксиры оттаскивают 102 гра-

дуса на норд. Вплавь не рванешь. Хоть и лето, но за бортом шесть

градусов, семь минут продержишься и становишься камбалой.

Рядом со мной еще человек десять мичманов и офицеров

экипажа, припозднившихся после пития иностранного пойла.

Коля Агеев, смотря на нас, выдает фразу из кинофильма о развед-

чиках «Мы с вами одинаково небрежны…».

Лодку поставили на бочки, буксир пришел за нами и вот мы

в прочном корпусе. Поорали на нас для виду и разошлись по от-

секам.

Через час по «Каштану» зачитали список опоздавших и объ-

явили: «Названным лицам выйти на верхнюю палубу для работы

с судном размагничивания». Штанги таскать. В наказание за опоз-

дание. Вендетта! Месть кота Леопольда!

Еще через пол – часа наблюдается картина: на ракетной па-

лубе атомной подводной лодки стратегического назначения, вся

наша опоздавшая гоп – компания, сидит по пояс голая (жарко,

лето все–таки!), потягивает виски из горла и курит «Мальборо».

Канары! Экзотика!

В отпуске в Севастополе мы потом с Колей на пляже в Камы-

шовой (там валютный магазин недалеко был) сбрасывались по

25 копеек и настоящая «Московская» у нас в руках.

76

ВЕСЕЛЫЕ И НАХОДЧИВЫЕ

Стоим в Полярном на ремонте. Воскресенье. Мой лучший

корешок Валера заступил дежурным по ПЛ. Я старший на борту.

Вечером сходил в город, купил кофе и коньячку (кто же кофе

пьет без коньяка – сначала коньяк – потом кофе), вернулся об-

ратно. Коньяк «Белый аист» тогда выходил на арену. Шутка с того

времени пошла гулять – «Выпил пол – литра «Аиста» и пошел на

бреющем!».

Ищем закуску. Открываем холодильник в кают – компании

и видим там две жирнющие селедки, да еще и с икрой. Не та-

кие мы и большие интеллигенты, и селедкой можем коньячок

закусить.

Посидели, послушали радио, покурили, поболтали, и отды-

хать до утра легли.

Утром на подъеме флага командир второго отсека опраши-

вал всех, не брал ли кто его селедку, с таким трудом купленную в

Полярнинском военторге. Конечно, никто не брал.

Убедили старлея, что это крысы – мутанты, прогрызли жесть

холодильника и утащили его селедку. Они всегда жрать хотят! Ты

следи за матчастью в отсеке, а не бегай за продуктами.

НЕ СТОЛЯРЫ МЫ И НЕ ПЛОТНИКИ…

Вторым отсеком в начале 80-х годах командовал один пятнад-

цатилетний капитан–лейтенант Вовчик. Стянули у него кувалду с

аварийного щита. Достал новую, повесил на штатное место. Стя-

нули опять.

Вова психанул и, помня анекдоты о деревянных якорях, через

корешка на ПРЗ (Плавучий Ремонтный Завод, но мы его звали по-

судоремонтный завод из-за «очень высокой» квалификации ма-

стеровых) изготовил кувалду полностью из свинца, да еще рукоят-

ку свинцовую присобачил. Втроем не поднимешь!

При первой же швартовке в лепешку ее превратила носовая

швартовная команда. Но недолго переживал Володя. Следующую

кувалду он изготовил из дерева! Покрасил кузбаслаком и аварий-

кой так, что от настоящей не отличишь.

Все стало хорошо – никто не воровал ее. Однажды при сдаче

задачи №-1 флагманский по живучести проверял щит с аварий-

ным инструментом во 2-м отсеке. Думая, что снимает кувалду со

щита, он страшно удивился, почему она взлетела вверх!?

77

«Что, ебт….!!! Плотники – столяры в отсеке завелись – киянки