Через тернии – в загс! - Кускова Алина (читать книгу онлайн бесплатно без TXT) 📗
– Чего тут понимать? Старая дура вцепилась в сына, как майский клещ. Портит жизнь и ему, и себе.
– Маша, ты, как всегда, категорична. Мы же ничего толком не знаем об их отношениях. Возможно, она растила его одна.
– Ты тоже свою дочь растила одна, но дала же девчонке нормально жить так, как она хочет.
– Я неправильная мать, – отмахнулась Алла, – сама вся неустроенная, пусть хоть у дочери все сложится.
– Скоро устроишься, – усмехнулась Галкина, – швед за тобой по пятам ходит. Глядит, как коршун на цыпленка, только дашь слабину, он тут же тебя сожрет.
– Машка, ты что? Он тебе тоже нравится?!
– Я не знаю, кто мне нравится: Семенов или Емельянов, но уж точно не Карлсон. Он весь такой изворотливый, хотя по его комплекции не скажешь. Слушай, ты мне не подруга, но все-таки коллега по работе, и я не хочу слушать тут твои стенания после того, как он выжмет из тебя все соки и выбросит. Не подпускай его близко, сначала убедись, что он на самом деле чувствует то, о чем твердит на каждом углу.
– А что он твердит на каждом углу? – испугалась Алла.
– Что любит тебя, – фыркнула Машка, – это больше похоже не на любовь, а на капкан – обкладывает, как зверя, чтобы заманить в ловушку. Вон Семенов молчит, а я-то знаю, что он меня любит. Почему он не кричит об этом на каждом углу?
– Потому что ты сама ему навязала Эмму, он перед ней и скачет озабоченным кроликом.
– Это другое дело, – не согласилась Машка, – он молчит, потому что действительно любит. Не верю я твоему шведу: недаром царь Петр их гонял. Я вчера видела, как вы целовались в коридоре. Поверь мне, Хрусталева, ни у тебя, ни у него глаза не блестели от страсти.
– А у тебя всегда блестят? – не поверила ей Алла, досадуя на то, что свидетелем их нежных отношений должен был быть другой человек.
– А то. Но если этот цирк был устроен для Емельянова, то ты своего добилась. Он подсматривал за вами в приоткрытую дверь, – Машка рассмеялась, – как раз напротив моей двери. И представляешь, меня не видел.
Алла обомлела. Он видел, как они целовались в коридоре, и ни слова ей не сказал! Ему совершенно все равно. Ему на нее наплевать. Другой бы уже рвал на себе волосы и метался по офису, как тигр, загнанный в клетку. Возможно, он даже обрадовался, что один угол из любовного треугольника отпал. Теперь ему выбирать не из кого, осталась одна Эмма. Но, если верить тому, что сказала Аленка, то и Королева может скоро его оставить. Как бы хотелось этому верить!
Емельянов вошел стремительно, окинул строгим взглядом приятельниц и скорчил недовольную физиономию. Внезапно, будто что-то гениальное пришло ему на ум, он остановился и уставился на Машку.
– Мария, – строго сказал Емельянов, – вы, собственно, где у нас работаете?
– В отделе рекламы, – пропищала та, понимая, к чему клонит начальник. – Идти в рекламу? В отдел?
– Погодите, – остановил ее Максим, – над каким проектом вы сейчас трудитесь?
– Над сверхпрочной обшивкой, – более уверенно ответила та.
– Значит, так, – заявил Емельянов, не глядя на Аллу, – берите обшивку, кофе и ко мне! – Он улыбнулся торжествующе: – Обсудим наш проект тет-а-тет. Без лишних, так сказать, свидетелей.
– Да, – сразу согласилась Машка, – лучше без свидетелей, а то он еще сырой. – Она виновато поглядела на притихшую Аллу и побежала за бумагами.
– Та-та-та, тра-та-та, – довольно запел Емельянов и скрылся в своем кабинете.
– Ну и пусть! – прошептала ему вслед Алла. – Я не девочка какая-то, плакать не побегу. – Но на всякий случай она залезла в сумочку и достала носовой платок.
– Ты извини, – Машка моментально вернулась обратно, – на войне как на войне. Каждый за себя.
– А как же с товарищем в разведку? – процедила Алла. Машка скуксилась и пошла к начальнику.
Только она ступила за порог, как на ее лице заиграла кокетливая улыбка.
– Вызывали, Максим Леонидович?
Алла фыркнула достаточно громко, чтобы они услышали, и поплелась к Татьяне.
Татьяна корпела над бумагами и, горестно вздохнув, сообщила подруге, что на нее собираются навесить кадровую работу, поскольку есть мнение, что она слоняется целый день по офису без дела. Ясно, что это шло от главной бухгалтерши, которая спала и видела скинуть с себя тяжкую ношу кадровой рутины. Алла махнула рукой: пусть вешают, ей теперь все равно. Татьяна внимательно на нее поглядела и посоветовала зайти в обеденный перерыв поплакаться. Сейчас она была занята и не могла уделить подруге лишнюю минуту. Пришлось возвращаться и торчать под дверью, пока за стенкой ворковали голубки.
Безусловно, Алла, как гордая представительница слабого пола, должна была сидеть с невозмутимым видом и делать вид, что ей на все плевать. Но на то он слабый, этот пол, чтобы позволять себе небольшие слабости. Подкравшись на цыпочках к двери, она тихонько потянула ее на себя. Тяжелая дверь поддалась не сразу, Алла два раза повторила попытку, после чего она бесшумно приоткрылась. В небольшую щель помещался только нос. Алла пожалела, что «третий» глаз обычно располагается на лбу. Вот на носу ему было бы самое место. Пришлось рискнуть и открыть дверь шире. Риск того стоил. Емельянов с Машкой ничего не заметили. Зато Алла увидела то, что хотела. Они сидели рядом на диванчике, бок о бок и пили кофе, который сделала подлая Галкина. Алла прислушалась, они болтали о чем угодно, только не о делах. Емельянов интересовался личной жизнью сотрудницы. Машка таращила на него свои восторженные глазищи и радовалась, как последняя дурочка.
Но дурой Маша не была. Она много читала. И не просто художественную литературу, а ту, где давали советы по обольщению мужчин, одним из которых она и воспользовалась.
– Ой! – Машка прикрыла рукой один свой глаз. – Что-то попало и колет!
Алла подумала, что ей очень даже пошла бы повязка пирата. Захватчица! Емельянов сразу купился и полез разглядывать Машкин глаз.
– Здесь вот, – она ткнула пальцем в веко. Алла пожалела, что оно было прикрыто. – Нет, Максим Леонидович, – лепетала между тем Машка, – пальцами не нужно в глазки лезть. Лучше всего – языком. «Гадость какая», – подумала Алла и отошла от двери. Интересно, а она бы смогла так же соблазнять начальника? Или этим в совершенстве владеют только ушлые девицы, пользующиеся водостойкой тушью? Сейчас он полезет к ней в глаз языком, потом оближет ей всю физиономию, что будет после этого, даже подумать страшно. А оно, это страшное, вполне может случиться, Машка способна на все. Алла оглядела свою комнату: кроме телефона ничего существенного, что могло бы отвлечь Емельянова от Галкиной, не нашлось. Хоть бы кто-нибудь позвонил! Прямо сейчас, сию минуту.
«Позвони мне, позвони! – шептала Алла. – И я сразу кинусь к Емельянову. На войне как на войне». Но телефон молчал, словно безвременно усопший.
И тут раскрылась входная дверь, а на пороге показалась… Эмма. Алла чуть не закричала от радости. Никогда еще ее приход не был для Аллы столь актуален. Кивнув «пустому месту», Королева стремительно прошла к нему в кабинет. Алла прижалась к двери, но криков «Спасите, убивают!», «Помогите, она выцарапала мне глаза!» или «Ах ты, стерва!» не было. Алла прислушалась более внимательно. В кабинете смеялись. Что бы это значило?! Она не поверила собственным ушам. По ее подсчетам, когда Эмма вошла к нему в кабинет, Емельянов как раз должен был облизывать Машкино лицо. Неужели он ограничился одним глазом? Она на цыпочках подошла к двери и позволила себе маленькую слабость. Дверь легко открылась, видимо, Алла так стремилась поскорее узнать, что за нею происходит, что не рассчитала усилия.
Там ничего не происходило. Емельянов с Машкой так и сидели на диванчике с чашками кофе, Эмма устроилась в кресле напротив. Все они улыбались и мирно беседовали. Эмма рассказывала что-то смешное, те растягивали рты в улыбке или ей в угоду, или действительно реагировали на что-то смешное. Скорее всего, речь шла о том, какая дура Хрусталева. Алла расстроенно шмыгнула покрасневшим носом, и все трое уставились на щель, в которой он торчал. Положение казалось безвыходным. Да что там безвыходным, просто идиотическим. Ее застукали на месте преступления. В этот момент Алла поняла истинный смысл слов о готовности провалиться сквозь землю. Пол ушел из-под ее ног, и она чуть не свалилась. Сзади ее поддержали сильные руки. Их обладатель широко раскрыл дверь и зычным голосом сообщил, что он приехал. Ульрих! Алла была готова его расцеловать. Она снова обрела власть над своими конечностями и доложила шефу:
