Флоузы - Шарп Том (книги онлайн бесплатно TXT) 📗
— Не пускайте эту собаку в кухню, — с раздражением сказала она как-то Додду.
— Если на кухне не будет этой собаки, то не будет и меня, — ответил Додд. — Интересно, как вы станете обогреваться, если я прекращу ходить на шахту за углем. Не хотите видеть меня в кухне — придется копать уголь самой.
Миссис Флоуз не собиралась становиться шахтером, о чем она и заявила.
— Тогда собака остается здесь, — подвел черту Додд.
Миссис Флоуз дала себе слово, что этой колли в кухне не будет, однако привычка Додда кормить собаку самому помешала ей подмешать толченое стекло в собачью еду. В целом то лето оказалось для миссис Флоуз очень трудным, и она — что было для нее совершенно нетипично — с тоской ожидала наступления унылой зимы. Тогда у нее будет больше возможностей сделать жизнь во Флоуз-Холле невыносимой.
Между тем Локхарт уже добился на Сэндикот-Кресчент определенных успехов. Отправив Литтл Уилли — таксу Петтигрю — в потустороннюю жизнь, в существовании которой уже больше не сомневались Вильсоны, он получил возможность свободно передвигаться по участкам и птичьему заказнику во время своих ночных операций. Мистер Грэббл, жену которого он видел в объятиях Симплона, оказался европейским представителем какой-то фирмы, производившей электронное оборудование, и часто уезжал на континент в командировки. В периоды его отсутствия миссис Грэббл и Симплон обычно устраивали свои, как называл их Локхарт, свидания. Симплон в таких случаях оставлял машину за две улицы от Сэндикот-Кресчент и шел до дома Грэбблов пешком, а после свидания возвращался за машиной и уже на ней подъезжал к собственному дому — дому номер 5. Дальнейшие наблюдения позволили установить, что мистер Грэббл, отправляясь в командировки, всегда оставлял дома номер телефона в Амстердаме, по которому в случае необходимости его можно было найти. Локхарт узнал об этом, просто отперев ключом из комплекта покойного Сэндикота дверь дома номер 2 и порывшись там в телефонной книжке Грэбблов, лежавшей на секретере. В один из жарких дней июня он взял на себя труд отправить Грэбблу в Амстердам телеграмму, в которой тому рекомендовалось срочно вернуться домой в связи с опасным заболеванием жены — настолько опасным, что ее нельзя даже перевозить из дома в больницу. Подписав эту телеграмму, якобы отправленную врачом, вымышленным именем, Локхарт потихоньку залез на один из телеграфных столбов, стоявших на территории заказника, и обрезал телефонную линию, шедшую к дому Грэбблов. После чего отправился домой, попил чайку, а когда стало темнеть, пошел на тот перекресток, около которого Симплон обычно оставлял свой автомобиль. Машина была на месте.
Но когда двадцать пять минут спустя мистер Грэббл, озабоченный состоянием жены и поэтому начисто позабывший о других участниках дорожного движения, с огромной скоростью пронесся через Ист-Пэрсли и свернул на Сэндикот-Кресчент, машины Симплона на этом перекрестке уже не было. Не было ее тут и тогда, когда сам мистер Симплон, голый, прикрывая руками интимные части тела, промчался стремглав по дорожке от дома Грэбблов и как сумасшедший свернул за угол. Машина в это время уже спокойно стояла в гараже Симплонов, куда ее поставил Локхарт, бодрым гудком возвестив миссис Симплон, что ее супруг уже дома. Сам же Локхарт пересек поле для гольфа и незамеченным пробрался к своей Джессике в дом номер 12. Позади него дома 5 и 2 стали аренами семейных землетрясений. Для мистера Грэббла, с его характером и темпераментом, оказалось настоящим потрясением открытие, что его жена не только не больна, но пылко совокупляется с соседом, которого он и без того терпеть не мог, и что его срочно вызвали из Амстердама только для того, чтобы ткнуть ничего не подозревавшим носом в этот факт. По всей улице разносился его крик, а потом и вопли миссис Грэббл: муж, обломав зонтик, взялся для выражения переполнявших его чувств за тяжелую лампу, стоявшую на тумбочке возле кровати. Весь этот шум был особенно хорошо слышен в доме сестер Масгроув, обитательницы которого как раз в этот вечер пригласили на ужин викария и его жену. Слышала его и миссис Симплон. То обстоятельство, что сквозь крик часто прорывалось имя ее мужа — а она-то слышала, что муж въехал в гараж, — заставило миссис Симплон попробовать разобраться, как это ее супруг ухитряется быть в двух местах одновременно. Мистер Грэббл на всю улицу рассуждал о том, кем, по его мнению, является его жена. Миссис Симплон вышла из двери своего дома в тот самый момент, когда из дома номер 4 вышел викарий, движимый не только любопытством сестер Масгроув, но и собственным стремлением предотвратить семейную катастрофу. Викарий лицом к лицу столкнулся с мистером Симплоном, который, махнув на все и прикрываясь обеими руками, большими прыжками мчался к дому. И викарий, и миссис Симплон мгновенно поняли, с кем и чем занимался мистер Симплон в доме Грэбблов. Впрочем, жене Симплона и не требовалось много объяснений: мистер Грэббл высказывался об этом достаточно громко и ясно. Преподобный Трастер оказался менее сообразителен. Он не был лично знаком с мистером Грэбблом и, увидев голого человека, съежившеюся на земле у его ног, естественно предположил, что это грешник, только что избивший свою жену и теперь прибежавший к нему за покаянием.
— Уважаемый, — произнес викарий, — так семейную жизнь не ведут.
Симплон и сам понимал это. Отчаянным взглядом он смотрел на викария, лихорадочно пытаясь прикрыть мошонку. Напротив, через дорогу, жена его резко повернулась, вошла в дом и громко захлопнула за собой дверь.
— Возможно, ваша жена и совершила все те поступки, о которых вы говорили, но бить женщину — это хамство.
Симплон был и с этим совершенно согласен, но объяснять, что он даже пальцем не прикоснулся к своей жене, ему не пришлось. Звон разлетающегося французского окна и вылетевшая оттуда большая тяжелая стеклянная ваза показали, что миссис Грэббл, опасаясь за свою жизнь, начала отбиваться, и небезуспешно. Симплон воспользовался всеобщим минутным замешательством, вскочил на ноги и помчался через дорогу в направлении своего дома. Его путь проходил мимо домов Огилви, Петтигрю и сестер Масгроув, из которых он не был знаком ни с кем, но которые теперь узнали всю его подноготную. Стоя на псевдогеоргиевском крыльце своего дома, колотя изо всех сил входным молоточком, сделанным в форме головы Купидона, а локтем отчаянно давя на кнопку звонка, Симплон понимал, что его репутации солидного консультанта приходит конец. Терпение миссис Симплон тоже подошло к концу. Постоянные отсутствия мужа, его надуманные объяснения в сочетании с ее собственной сексуальной неудовлетворенностью довели миссис Симплон до ручки. Раньше она еще пыталась спасти то немногое, что оставалось от их брака. Но, увидев мужа, корчащегося голым у ног священника, она решила, что пора поставить точку. И без колебаний.
— Можешь торчать там хоть до зимы, — прокричала она через щель для писем. — Больше ты в мой дом не войдешь никогда! Не думай и не надейся!
У Симплона и без того уже в голове все смешалось, но больше всего ему не понравилось использование притяжательного местоимения.
— Что значит «в твой дом?» — завопил он, моментально позабыв обо всем остальном. — Я имею не меньше прав…
— Никаких прав у тебя больше нет! — прокричала в ответ миссис Симплон. Для подкрепления своей мысли она через щель для писем брызнула на съежившиеся органы мужа, еще недавно доставлявшие удовольствие миссис Грэббл, аэрозолем для размораживания, баллончик которого стоял на полке в прихожей. Последовавшие за этим вопли показались ей музыкой. Такое же впечатление они произвели и на Локхарта, в последний раз слышавшего нечто подобное тогда, когда по каким-то причинам он не сумел с первого же удара зарезать свинью. Он сидел с Джессикой на кухне за чашкой кофе и улыбался.
— Интересно, что такое там происходит, — полюбопытствовала Джессика.
— Такое впечатление, будто кого-то убивают. Может быть, сходишь посмотреть? Вдруг кому-то нужна твоя помощь?
Локхарт отрицательно помотал головой.
