Прекрасная свинарка - Ларни Мартти (читать книги бесплатно полностью txt) 📗
— Я увольняюсь.
— Увольняешься? Что ты имеешь в виду? — спросил он, недоумевая.
— Развод. Можешь жениться на своей маникюрше и осчастливить ее мать, которая находится в доме призрения. Энсио Хююпия ведет мое дело.
Знаете, безопаснее дразнить собаку, чем мужчину: собака лает, а мужчина напивается до чертиков и начинает обращаться со своей женой, как с собакой.
Так случилось и со мной. Мне довелось услышать, что я самое ограниченное, самое узколобое существо на свете, что я ханжа в шорах, что мне следовало быть евангелисткой, монахиней или вожатой отряда девочек-скаутов. Слушала я, слушала эти оскорбления, но в конце концов мое терпение лопнуло, и я сделала ему хук левой рукой в область диафрагмы. Я снова благословила американскую среднюю школу, в которой и девочки наряду с юношами проходят основательный курс обучения боксу. Как легко мне удавалось в известных ситуациях договариваться с мужчинами без мелочной и нудной игры словами, на которую мужчины так часто сбиваются! Калле Кананен очень любил хвастать своей консервативностью. Как я теперь обнаружила, его консервативность являлась лишь следствием того, что он был слишком труслив, чтобы драться, и слишком толст, чтобы пускаться наутек. Правда, в отношении последнего я несколько ошиблась, ибо после первой же воздушной бомбежки Хельсинки Калле Кананен немедленно драпанул, проявив совершенно неожиданную резвость ног. Сначала он удрал в Швецию, а оттуда — в Соединенные Штаты Америки. Говорят, только настоящая леди может сделать из мужчины джентльмена. Горный советник Калле Кананен все-таки был джентльменом, потому что согласился дать мне развод на условиях, выдвинутых мною.
Сразу после конца «зимней войны» наши опытные юристы принялись за свое излюбленное дело, и уже в мае 1940 года я снова стала свободной. Моя вторая попытка стать женой человека, рожденного под знаком Девы, принесла мне четырнадцать миллионов марок в промышленных акциях и роскошную виллу на Кулосаари.
Устаревшая и глупая условность не разрешает высказывать всю правду о мужчинах. Женщина не должна, мол, ничего знать о них, а если она что-нибудь знает да скажет, то это сейчас же назовут ложью и коварством! Женское коварство выдумали поэты, ибо они являются лучшими выдумщиками, нежели ученые. И все же нам приходится время от времени признавать, что недостаток естественной и врожденной лживости и лукавства является худшим из препятствий на пути к полной победе женских интересов.
Глава девятая
АМЕРИКАНСКАЯ ПОМОЩЬ
Годы войны были для меня, как и для большинства людей моего круга, периодом продолжающейся борьбы за дом, удобства и деньги. Часть предприятий концерна «Карлссон» пришлось закрыть из-за недостатка рабочей силы. В то же время компания основала новые промышленные предприятия, которые работали на благо общества за счет общественных средств. Хорошим и спокойным было положение владельца лесов, в распоряжении которого к тому же имелась готовая организация, пригодная для использования в системе государственного рационирования. Поставка дров и газогенераторных чурок потребителям и многим общественным учреждениям была тем делом, благодаря которому я получила несколько высоких орденов, новые связи, отменные прибыли, а также право быть на «ты» с министрами и генералами. Торговля в условиях рационирования не требовала рекламы, и я совершенно прекратила рекламную деятельность, поглощавшую значительные средства. Поэта Хеймонена, в свое время блестяще обеспечившего рекламу знаменитой системы ПУ, пришлось уволить вместе с его четырьмя помощниками. Благодаря моим связям я спасла их от фронта, где свирепствовала смерть, и сберегла для церкви и отечества. В качестве ополченцев они были зачислены в Государственное информационное бюро, где им сразу же присвоили звания военных чиновников и дали целую кучу звезд.
Энсио Хююпия тем более не пришлось становиться под ружье. Его прикомандировали к тыловому управлению в качестве начальника объекта, который назывался Топливным отделом компании «Карлссон». Он тоже получил от войны большие выгоды, как и многие другие предприимчивые люди, имевшие возможность спокойно заниматься куплей и продажей. Он изобретал все новые и новые эрзацы, и производство их официально доверялось нашим предприятиям. Все взрослые читатели, вероятно, помнят высшие достижения нашей промышленности эрзацев: бумажное постельное и нательное белье, великолепный пудинг-концентрат «пим-пам» (сырьем для него служила целлюлоза), изготовленные из дерева универсальные домашние хозяйственные приспособления, которые можно было с равным успехом попользовать в качестве ткацкого станка, швейной машины, походной кровати, детской колясочки или сервировочного столика. Все это была продукция компании «Карлссон», о производстве которой денно и нощно пеклись министерство народного обеспечения, управление обороны и лично вице-директор компании Энсио Хююпия.
По окончании войны я с удивлением услыхала, что мной оказаны неоценимые услуги отечеству в развитии промышленности эрзацев. Мне ничего не оставалось, как только покорно согласиться. Жизнь есть комедия для тех, кто думает, и трагедия для тех, кто чувствует. Конечно, я испытала большое удовлетворение оттого, что бюрократическая машина, возглавляемая мужчинами, выразила признание женщине. Американец Менккен был, пожалуй, все-таки прав, предположив лет тридцать назад, что иногда и у мужчин бывают мозги. На моей любимой родине (в Соединенных Штатах), где господствуют женщины, гипотеза Менккена была принята с большим удовлетворением, однако в Европе над ней презрительно посмеивались, особенно в Финляндии, где самовлюбленные болваны, полагающие, что они-то и есть венец творения, отводили женщине место лишь на кухне и у колыбели. Еще обаятельный Боккаччо указывал, что женский ум может успешно состязаться с умом мужским и даже одерживать над ним победу. Женщина эпохи Возрождения считала большой честью, когда кто-нибудь умно говорил о ее мужественном уме и характере. Неужели же в Финляндию Возрождение пришло только во время второй мировой войны, когда заметили наконец, что женщина способна кое на что побольше и поважнее, чем подносить кирпичи да рожать мужчинам детей! Во всяком случае, мне казалось, что в трудные годы войны высокопоставленные чиновники, видимо, весьма прилежно читали «Декамерон», ибо иначе вряд ли они догадались бы столь горячо просить у меня помощи, оказывая женщине такое доверие. Один из министров тогдашнего финского правительства, совершенно отбросив древние предрассудки монашеской теологии, пригласил меня на прием и обратился ко мне с просьбой о помощи. Он, вероятно, откуда-то узнал, что быть человеком — это много, но быть женщиной — еще больше, особенно если женщина своей деятельностью сумела составить себе весьма приличное состояние и приобрести важные связи. Начав с комплиментов моей внешности, знанию языков и моему американскому происхождению, он затем перешел на торжественный тон:
— Мадам, я постараюсь употребить все свое влияние, чтобы вас наградили высшим орденом, какого в нашей стране когда-либо удостаивалась женщина.
Он обратил ко мне вопросительный взгляд, благосклонно ожидая моей горячей благодарности. Я ответила честно:
— Мне не особенно нравятся высокие ордена, поскольку я могу надевать их лишь в высокоторжественных случаях. Я бы предпочла такое украшение, которое можно носить с обычным платьем. Но только не ожерелья: у меня их и без того слишком много.
Может быть, он подумал, что я типичная выскочка военных лет, капиталистка американского образца или же чистокровный экземпляр homo stultus, пользующийся очень плоской теорией: ты — мне, я — тебе. Он улыбнулся про себя, пососал свой большой палец, как ребенок, когда его пробуют отнять от материнской груди, и снова прикинулся необычайно щедрым:
— А кроме того, мадам, у меня имеется для вас и другое приятное сообщение: я собираюсь на днях ходатайствовать перед президентом нашего государства о присвоении вам почетного звания экономической советницы.
