Новые записки матроса с «Адмирала Фокина» (сборник) - Федотов Александр (книги хорошем качестве бесплатно без регистрации .TXT) 📗
– Атас! – крикнул кто-то из глубины коридора.
Но было уже поздно. Неожиданно, как из-под земли, напротив решетки камеры, вырос силуэт коменданта Полупидора.
– Развлекаетесь? – не предвещающим ничего хорошего голосом, спросил комендант.
Узбек замер с поднятыми руками, не закончив своего выразительного последнего «Па».
– Руки опусти, чурка, – толкнул его в бок Костик.
– Совсем оборзели, – проскрежетал Полупидор. – Ну, ничего, ничего. Не таких борзых обламывали… – Для начала вы у меня завтра на свинарнике, на чистке говна поразвлекаетесь!.. А потом с вами двумя… – Полупидор указал пальцем на Чилима и Костика, – …я отдельно поговорю. По душам. Чтоб дошло, как говорится, до ума, до сердца, а если надо, то и до печенок. Есть один способ…
Комендант развернулся и пошел в свою каморку в конце коридора.
– Ну, попали! – Костик с досадой пнул ногой ножку стола.
– Да, не ссы, братан, прорвёмся. Ни хрена эта половина пидора нам не сделает, – попытался успокоить кореша Чилим…
Утром, как Полупидор и обещал, Чилима с Костиком вместо обычной для годков овощебазы отправили на свинарник.
В караул в тот день заступили курсанты морского училища. Одному из них, рыжему, остроносому пареньку, вооруженному, как в старые добрые революционные времена Сергея Лазо, карабином СКС, досталось счастье сопровождать двух моряков на свинарник.
По прибытии на объект Чилим оглядел окрестности и с сожалением в голосе отметил, обращаясь к своему сокамернику:
– Эх-ма! У меня же тут, брат, дом в двух километрах отсюда. Пять минут на попутке. Может, смотаемся, а? – обратился он к насторожившемуся рыжему караульному.
– Э, не-е-е… Вы чё, ребята? – забеспокоился рыжий, крепко сжав тонкими пальцами карабин.
– Ладно, не дрейфь, паря, – сладко потянулся Чилим, разводя в стороны руки, – всё будет в ажуре. Где тут у вас эти свиноматки?
Однако ковыряние в навозе быстро надоело Чилиму. Мысль о близком отчем доме не давала ему покоя. Перекладывая из руки в руку лопату, он разрабатывал в уме план действий. Через полчаса после прибытия на свинарник Чилим заметил, что расслабившийся караульный очень неосмотрительно оставил свой карабин без присмотра прислоненным к стенке сарая. Долго не раздумывая, Чилим, кинув пару слов Костику, приступил к активным действиям. Пока Костик отвлекал внимание караульного, Жека осторожно вытащил из бесхозного карабина блестящий в масле затвор. Отойдя за угол, он надежно припрятал изъятую деталь под куском валявшегося на земле шифера. Вернувшись, Чилим, как бы ненароком, указал караульному:
– Что-то, брат, у тебя с винтарём, вроде, как не в порядке. Или у вас так и должно быть?
Когда у курсанта прошел первый приступ паники, Чилим перешел ко второй фазе плана.
– Значит так, пацанчик, затвор ты просрал. Это факт. Аккуратнее с вверенным тебе государством оружием надо обращаться, паря. Дисбат тебе светит. Это второй факт…
Караульный сглотнул слюну и приготовился заплакать.
– Однако, – Жека жестом остановил начавшего всхлипывать караульного и продолжил – Так как ты, парень, я смотрю, ничего – есть один вариант. Мы с товарищем сейчас сходим в город отдохнуть… До вечера. Там и затвор поищем. Сходим, сходим. Это, брат, сейчас уже не обсуждается, – упредил попытавшегося было возразить караульного Чилим.
– А как же я – тут вас ждать буду, что ли?
– Зачем ждать? Ты, друг ситный, тут не ждать нас будешь, а говно убирать. Понял? И не просто убирать, а делать это качественно и на совесть. Мы же с Костиком не халтурщики какие-нибудь… – Чилим подмигнул другу, – …и если всё хорошо сделаешь, мы тебя от двух лет дисбата за утерю части оружия избавим. Найдём тебе твой затвор. Сечешь?
Караульный еле держался, чтобы не заплакать, но послушно кивал.
– К вечеру вернёмся… Пошли, Костик.
Чилим торжественно вручил караульному лопату и вместе с Костиком деловито направился к воротам.
– Да не ссы ты, брат! – обернулся Чилим, – если всё в ажуре будет, найдём тебе этот затвор… Нам он, как ты сам понимаешь, без надобности.
Чилим с Костиком свернули за угол и пропали из виду. Караульный припрятал карабин и, заменив его на лопату, понуро поплелся в свинячий загон. Солнце было ещё высоко. А перед ним неожиданно развернулся широкий фронт навозных работ.
Словив попутку, ребята уже через десять минут были около дома Чилима. Жека наприглашал подруг, достал спиртного, и они вместе с Костиком до вечера гудели и развлекались по полной молодецкой программе. К вечеру один из местных друзей-приятелей подвез еле-еле вязавших лыко беглых арестантов обратно к свинарнику и сдал на руки перепачканному в навозе караульному.
Чилим, хотя еле-еле держался на ногах, первым делом пошел принимать у рыжего его работу:
– Ты…, рыжий, п-п-правильный п-пацан… – выдавил из себя Чилим, придирчиво оглядывая вычищенные до блеска загоны.
Язык у Чилима едва-едва ворочался:
– Ты… всё здесь… очень… х-х-хорошо… – Жека поправил караульного за плечи, – очень… ч-ччисто убрал… Хвалю.
Караульный смотрел на Чилима просяще, хлопая полными слез глазами.
– На… держи, брателло, – Чилим достал из кармана затвор. – Пацан сказал – пацан сделал…
Пока счастливый караульный прилаживал затвор к карабину, подоспела машина с кичи. Офицер караула, унюхав амбре, исходящее от арестантов, попытался было устроить Чилиму с Костиком разнос, но вскоре понял бесполезность своей затеи. Арестантам было так хорошо, что все его «громы и молнии» были в эту минуту для них ничем иным, как общим шумовым фоном.
– А хрен с вами! – плюнул с досады офицер. – Сдам вас, таких хороших, коменданту, он разберется, – мстительно добавил он и сорвал свой гнев на караульном, объявив ему семь суток ареста.
Всю дорогу до кичи рыжий лил слезы и клял свою судьбу. Он до смерти боялся того, что могут с ним сделать заключенные в камере, когда узнают о том, что он их бывший караульный.
– Нехорошо получилось… Подставили парня, – с искренним сожалением посетовал, наклонившись к Чилиму, чуть протрезвевший Костик.
– Ты, братан, не боись, – хлопнул Жека по плечу заплаканного караульного. – Если что, просись к нам в хату. Мы тебя в обиду не дадим. И по другим хатам тоже объявим, что ты правильный пацан…
По прибытии на кичу рыжего куда-то увели, а пошатывающихся и поддерживающих друг друга Чилима и Костика караульный офицер, злорадно усмехаясь, представил лично Полупидору.
Комендант, ожидавший чего угодно, но только не этого, даже не сразу нашел слова, чтобы грязно выругаться. Правда, его замешательство длилось недолго. Очень скоро он дал волю своей словесной экспрессии и многоэтажной фольклорной аранжировке. Как раз сменился караул. Вместо хлюпиков курсантов в караул заступили морпехи. А с этими зверями, как в песне поётся:
Вагон столыпинский.
Кругом решеточки.
Конвой из Вологды.
Не до чечёточки»…
– Этих двух педерастов в карцер! – перешел к активным действиям Полупидор.
– За базар ответишь, – огрызнулся молчавший до сих пор Костик.
– Разговорчики! – выросший как из-под земли командир морпеховского конвоя, старлей (старший лейтенант), не церемонясь, подтолкнул Костика в нужном направлении.
Двое конвойных-морпехов, ловко управляясь прикладами автоматов, повели трезвеющих на глазах моряков по коридору. Чилим знал: там, в конце коридора, карцер. От других арестантов слышал, что туда лучше не попадать.
– Стой здесь! – скомандовал арестантам старлей.
Угрюмый в заломленном на затылок черном берете морпех отворил железную с крохотным зарешеченным окошком дверь. В этом холодном каменном шкафу карцера и одному не особо было где развернуться, а двоим и подавно.
– Заходи! – скомандовал старлей, подталкивая Костика в спину.
Костик сделал шаг, но вдруг встал, как вкопанный, в дверном проёме.
– Я туда не пойду, – тихо сказал Костик, оборачиваясь, – там хлорка…
– Что ты сказал?! – угрожая, подступил старлей.
