Короче, Склифосовский! Судмедэксперты рассказывают - Величко Владимир Михайлович (читаемые книги читать TXT) 📗

И буквально на следующий день грянула оглушающая новость! Пуля, изъятая из трупа Капитана, и пуля, изъятая из трупа убитой летом женщины, были выпущены из одного ствола: того самого пистолета, из которого и застрелился капитан!

Эту новость мне сообщил прокурор. Видели бы вы его в тот момент!

— Так что получается? — спросил эксперт. — Женщину застрелил капитан, а потом из того же ствола и себя? Или и женщину, и капитана пристрелил судья?

— В том-то и дело, что судья исключается. Он с женой во время убийства женщины был в отпуске, в Анапе.

— Значит… капитан?

— Получается так. Но ведь это абсурд, они были незнакомы. По крайней мере, никто их не видел вдвоем, нет никаких данных об этом. И если это так, то какие мотивы для того убийства?

— А может, он маньяк?

Тут Александр Ильич прервался и рассказал, что судью не задерживали, только отстранили от работы. А буквально через неделю в Прокуратуру городка пришел пакет из Облпрокуратуры, а в нем — посмертное письмо капитана. Он, оказывается, написал его незадолго до самоубийства. Написал и отправил в обе прокуратуры — военную и нашу.

Тут Ильич залез в свой старомодный обшарпанный портфель — не иначе, ровесник самого хозяина, достал папку и, раскрыв ее, сказал:

— Это копия того самого письма. Так, — сказал Ильич, листая бумажки, — ну тут в самом начале обращения он указывает звания тех, кому он писал, официальная часть… это пропускаем… так. Вот, нашел, слушайте:

«…после Афганистана жена для меня стала чужой: что-то изменилось. Нет-нет, по мужской части было все нормально, но между нами появилась стена. У нас были ровные отношения, но исчезло тепло, да-да… потом… узнал, что пока я был в Афгане… был любовник…Тогда я в прошлом году познакомился с женщиной из городка, где базировался курируемый мной полк. Сначала мы просто встречались в городе, но у нас ничего не было. А потом я застукал жену с майором С… мы с той женщиной стали близки. Я, как вы знаете из моего личного дела, окончил Высшую школу КГБ, отделение контрразведки, и имел навыки изменения внешности… стали встречаться, жене было все равно. А мне с той женщиной было хорошо. Только вот с весны она стала меня звать жить к себе… чтобы я ушел от жены. А меня охватывал ужас, что… через несколько лет все станет так же, как и с Ниной… Мы встречались часто… иногда на квартире, иногда в других подходящих местах. Вот и в тот день мы тайком прокрались на чердак… меня очень возбуждало заниматься ЭТИМ в ТАКИХ местах. А потом… снова заговорила о женитьбе… отказался… Она стала говорить, что ей все надоело, что она хочет определенности в отношениях, что она устала по чердакам… что она всем расскажет о нашей связи. Ну я и рассвирепел… в глазах потемнело… она стала насмехаться… трус, говорит… нерешительный… И тут вдруг прямо над крышей дома раздался сильный нарастающий рев… я испугался и по афганской привычке выхватил пистолет… увидел… смеется… и сразу же выстрелил… Она закрыла рану рукой, но кровь просочилась между пальцами… капала вниз… Она не сразу упала, а стояла и смотрела прямо мне в глаза, а потом прошептала: „Как же так…как же так, за что… дети…“ И упала навзничь, на толстый слой шлака, которым был засыпан чердак… Я в Афганистане убил полтора десятка духов, и никто из них мне не вспоминался. А ее вижу каждую ночь… слышу ее слова: „…Как же так… как же так, за что… дети…“ И вижу ее глаза. И она все время падает, но не на спину, как тогда на чердаке, а мне на руки, и тогда я чувствую, что ее кровь течет по моим рукам — горячая-горячая. Я просыпаюсь, а ее нет, только рукам горячо… где кровь ее… иду и долго отмываю руки от крови. Больше жить не хочу и не буду. Все плохо. Я решил. Ее кровь я больше чувствовать не могу…».

Ильич замолчал, молчали и мы. Потом он в полной тишине сложил все обратно в свой доисторический портфель и, поставив его на пол, сказал:

— Вот и вся история! А теперь — к занятиям!

— Как все! Как к занятиям! — возмущенно воскликнул Бурков. — А что же было дальше? Вы сказали, что эксперт это наш бывший коллега. Почему бывший? А судья, а его адвокатша, а…

Но тут открылась дверь, и в класс вошел профессор Саркисов, а за ним немолодой, в белом халате, мужчина, которого на кафедре за все время учебы мы ранее не видели.

— Вот, коллеги, это прокурор-криминалист нашей облпрокуратуры. — И, повернувшись к Ильичу, он спросил:

— Вы все, закончили?

— Да, закончил. Вот только наши студиозусы интересуются о том, как сложилась судьба героев рассказа.

— Хорошо. Коллеги, — обратился профессор к нам, — господин прокурор вам прочтет лекцию на тему: «Практические аспекты взаимодействия судебно-медицинских экспертов и следователей на местах» — я так назвал тему?

— Да, профессор, именно так!

— Ну и отлично. Занимайтесь! А мы с Ильичом вам мешать не будем. Да, — сказал он нам, — о судьбе тех, о ком вам рассказывал доцент, поведает ваш сегодняшний лектор, прокурор-криминалист. — И они вышли из класса.

Прокурор улыбнулся и, сев за стол, спокойно оглядел нас.

— Ну, спрашивайте! Что и кто вас интересует?

— А вы, — спросил Бурков, — и есть тот прокурор?

— И-эх, молодо-зелено, — с насмешкой сказал Самуилыч. — А подумать не судьба? — обращаясь к Бурку, спросил он. — Забыл? Ильич же говорил что эксперт — бывший?

— Так вот я думаю, что вы и есть тот эксперт? Верно?

— Да, — улыбнувшись, ответил прокурор, — верно! Я на следующий год поступил на юрфак и заочно его закончил. Работал немного в районе, а вот теперь работаю криминалистом… вот уже пятнадцать лет!

Так, о ком вы хотите знать? Прокурор? Прокурор выслужил положенный срок и в звании старшего советника юстиции ушел на пенсию. После этого он переметнулся в стан противника — трудится адвокатом. Судья? Судью тогда все ж не уволили, а отправили работать на Дальний Восток. Ниночка уехала с ним. Там он снова вляпался в темную историю, связанную с золотом, — несмотря на настойчивые руководящие указания районных начальников, оправдал крупного золотоискателя. А потом судья перестал быть судьей и уехал в самую западную область России. Там, приобрел (интересно, на какие шиши?) гостиничный комплекс из нескольких двух— и трехэтажных зданий — то есть он стал миллионером. Лет пять назад он с Ниночкой разошелся, а в прошлом году она умерла. Как судачат злые языки, сгорела от водки. Чему мне — верится! Ну а самую замечательную карьеру в новой России сделал прапор. Да, да — тот самый ворюга из воинской части. Он за то воровство получил смехотворный срок. Отсидел и в начале 90-х вышел на свободу, широко позиционируя ярым демократом, борцом с коммунистическим режимом и за это пострадавший при коммуняках. А потом стал олигархом местного уровня — его состояние в свое время оценивалось почти в миллиард долларов. Он, как вы знаете, начал с тушенки, а кончил эшелонами со списанной бронетехникой. А под видом старой техники он «толкал» и другую, далеко не списанную, а очень даже наоборот… Сейчас его за эти фокусы, ну и еще кое за что, усердно разыскивает Интерпол. Старые привычки ворюги он так и не смог перебороть.

— Вот на этом, пожалуй, ставим точку и начнем лекцию? — спросил он курсантов и, не услышав возражений, начал занятие:

— Коллеги, в свое время профессор Крюков В.Н. говорил так: «Друзья, внимательно следите за моими размышлениями и они приведут вас в волшебный мир судебной медицины!» Я, конечно не столь нахален, что бы сравнивать себя с титаном, однако про сравнительный анализ судебной медицины и прикладной криминалистики я кое-что могу вам поведать…

Стихи на краю географии