За спичками. Воскресший из мертвых - Лассила Майю (хороший книги онлайн бесплатно txt) 📗
Хозяйка, обратившись к дочери, сказала:
— Анна-Кайса, поставь на огонь воду для коров.
Казалось, никто не слушал Антти, хотя последнее сообщение, пожалуй, несколько смягчило хозяев.
Антти становилось все тяжелей. И он снова сделал попытку обелить себя. Он сказал:
— Наверно, у Ватанена были свои дела, если он скрылся от меня… Только вчера утром я услышал о нем…
Хозяева с любопытством стали прислушиваться к словам Антти, однако никаких вопросов ему не задавали. Хювяринен спросил жену:
— Кажется, придется завтра на мельницу ехать?
— Да нет, муки хватит на праздники.
Антти вспотел. С усилием он произнес:
— Говорят… Кархутар… поймала Ватанена в свои сети… вдова… покойного Макконена.
— Значит, хватит муки на праздники?
— Хватит.
Опустив свои глаза, Антти через минуту добавил:
— Об этом мне рассказали в домишке Вариса, когда я обратно ехал. Попал Ватанен в западню вдовы Макконена…
Хювяринен отдал распоряжение хозяйкам, приказав:
— Бабы, надо сегодня обстричь черную овцу. Да не забудьте овцам подстилку положить.
Антти стал обдумывать, как бы ему утешить хозяев по случаю потери Юсси Ватанена. И придумав, как это сделать, он сказал:
— Вообще говоря, этот Ватанен жестокий человек, он плохо относился к своей покойной жене.
Хозяева и на это ничего не ответили. Хозяйка раздраженным тоном крикнула:
— А почему котелок не вымыли с вечера?.. Все только жрут, и никто ни о чем не заботится.
Антти снова сказал:
— Лютый характер у этого Ватанена! Нет, не порадуется его жена…
Хозяйка сходила в переднюю и, вернувшись оттуда, сказала:
— Туда ему и дорога… в сети Кархутар… Этакий мужичище… Говорят, он в Йоки пил и дрался… Даже в его телеге нашли флягу из-под вина.
— Видали! — с изумлением воскликнул Антти. — Он даже пил и дрался! Неудивительно, что вдова Макконена поймала его.
Покурив и подумав, Антти выступил в защиту Юсси. Он сказал:
— Но, может, дрался и не он. Может, дрался Партанен, а по ошибке сунули в камеру Ватанена… Ведь в темноте можно и не разобраться, кто виноват.
Эти слова ни на кого не произвели никакого впечатления. Старик Хювяринен как бы про себя сказал, повторяя слова жены:
— Туда ему и дорога… забулдыге… К этой Кархутар!
— Туда и дорога, — буркнул Антти и после долгого молчания добавил:
— На что такой муж Анне-Кайсе?
В этот момент все ребятишки оживились.
— Цыгане, цыгане идут! — закричали ребята и кинулись во двор посмотреть на цыган.
Антти, вытирая пот со лба, продолжал сидеть. Наконец он встал и, уже уходя, вспомнил о поручении жены. И тогда негромко произнес:
— Собственно говоря, у меня к вам есть некоторое дело. Меня Анна-Лийса послала к вам попросить спичек. Некогда съездить в село за спичками.
Антти долго ждал ответа. Наконец хозяйка сказала:
— Спички на полочке у печки. Возьми сам.
Антти взял коробок спичек, положил его в карман к подошел к двери, чтоб уйти.
Но тут в комнату ввалился портной Тахво Кенонен, одетый в суконный костюм Ихалайнена. Вслед за Тахво в комнату вошла Анна-Лийса. А потом стали появляться и другие прибывшие.
Портной не заметил посторонившегося Антти Ихалайнена. Он скинул со своих рук рукавицы Антти, швырнул их на скамейку и звонким голосом приветствовал хозяев. Он сказал, обращаясь к старику Хювяринену:
— Вот, говорил я тебе, что Анна-Лийса надолго не останется вдовой! Погоню ее к пастору, и она мяукнуть не успеет, как будет уже Кенонихой! А ну-ка, хозяюшка, станови кофейник на огонь… Анна-Лийса, помоги хозяйке!
Теперь вся орава ввалилась в комнату. Вошли все перевозчики и даже две девчонки, погонявшие коров. Но тут за толпой перевозчиков увидели вдруг Антти Ихалайнена, сосавшего свою трубку. Все были потрясены. В первый момент никто не мог произнести ни одного слова. Наконец остолбеневший портной, выругавшись, воскликнул:
— Боже мой! Ведь Ихалайнен здесь!
Нависло молчание. Антти вращал глазами. Приближалась гроза, настоящая липерская гроза.
Перевозчики разместились где попало. Все молча посасывали свои трубки. Наступило угрожающее затишье.
Антти Ихалайнен посмотрел в окно. Он увидел весь обоз. Антти взглянул на Тахво Кенонена, который был в его костюме. И тут он понял все. Он сел на скамейку, оперся локтями о колени и мрачно продолжал курить.
Тахво Кенонен прервал это тягостное молчанке. С тупым недоумением он сказал Ихалайкену:
— Сам утонул в море, а жить продолжаешь, черт бы тебя драл…
Антти ничего не ответил. И тут портной почувствовал, как затряслись его колени.
Тяжко вздохнув, портной простонал после долгого молчания:
— Ух ты, черт возьми…
Анна-Лийса, умиравшая от страха и стыда, наконец произнесла:
— Ты ли это, Ихалайнен?
Перевозчики несколько оживились. Кто-то из них спросил:
— Это бывший Ихалайнен, муж Анны-Лийсы?
— Да, это он! — ответил другой перевозчик.
Третий перевозчик пояснил:
— Говорили, что Ихалайнен умер, но теперь выяснилось, что околела только его свинья.
Тут Антти сплюнул через зубы длинный табачный плевок. Тахво Кенонен был этим встревожен. Однако он сделал вид, что ничуть не боится Антти. Он сказал:
— Ты не плюйся так, Ихалайнен! Лучше не плюйся, а то и другие сумеют плюнуть.
Снова воцарилось молчание. Антти мрачно смотрел на пол и думал о гибели своей свиньи. Потом он еще раз плюнул, еще более сердито, чем раньше.
Тахво Кенонен сказал Хювяринену:
— Хювяринен! Не позволяй чужим людям плеваться в своем доме. А то я тоже как плюну, так через всю кухню перелетит мой плевок.
— Ой, Господи Боже мой! — с мольбой вздохнула крайне встревоженная Анна-Лийса.
Хювяринен сопел над своими корзинками и делал вид, что он погружен в работу и ничего не замечает.
Дети оживленно шумели. Анна-Кайса пребывала в нерешительности. Один из перевозчиков громко сказал:
— Суконный костюм Ихалайнена не окончательно погиб, он только лишь немного сузился.
Антти исподлобья кинул взгляд на Кенонена. Тахво Кенонен предостерегающе крикнул:
— Не пяль глаза на меня! Не пяль глаза, слышишь!
Второй перевозчик сказал:
— А что оставалось делать, если костюм сидел на кем, как мешок… Дешевле обузить костюм, чем откормить худощавого мужчину.
— Но если Ихалайнен похудеет, то костюм ему будет в самый раз, — сказал третий перевозчик.
Четвертый перевозчик задумчиво произнес:
— Бедному выгодней быть худым. Тем более, что на худобу не приходится много тратить… А Ихалайнен — мужик богатый, ему не трудно будет потратиться и похудеть настолько, чтобы уместиться в своих штанах.
Антти стал кряхтеть. Тахво Кенонен, услышав его кряхтенье, поспешно сказал Хювяринену:
— Хювяринен! Гляди… Он уже кряхтит… Будь же хозяином в своем доме!
— А пусть кряхтит, мне-то что! — буркнул Хювяринен, не поднимая глаз от своей работы.
— Бывают же такие случаи! — со страхом прошептала Майя-Лийса.
Перевозчики продолжали обсуждать событие. Покуривая свои трубки, они принялись утешать плачущую Анну-Лийсу и ее мужа:
— Ихалайнену горевать не приходится, ведь он легко отделался от своей смерти… Отделался приправкой в колодце, в который мы вылили бочку смолы…
— Горевать не надо… И чего горевать, если в своей новой земной жизни опять можно жениться на своей вдове. И тем самым получить обратно свою старуху.
Ихалайнен тяжело дышал от охватившей его злобы. Кто-то из перевозчиков сказал в защиту Тахво Кенонена:
— Ведь он с пользой вел себя в твоем доме — подшил кружева к рубашке Анны-Лийсы…
— Подшил-таки кружева, — добавил кто-то.
Тут Антти окончательно пришел в ярость. Взглянув на Кенонена, он крикнул:
— Ах, тебя так… Как я махну сейчас тебя этой дранкой по морде, так от тебя даже следа не останется!
Растерявшись, Кенонен крикнул хозяину:
— Хювяринен… Хювяринен!.. Гляди лучше… В твоем доме готовится убийство!
