Рассказы - Рубан Николай Юрьевич (читать книги онлайн бесплатно полностью txt) 📗
— Ну, так я чего говорю — решили мы попробовать под видом облета высадиться. Загрузились, полетели. Одну посадку сделали, вторую, третью — на четвертой высадились и в сухое русло упали. Летуны шаг-газом поработали, пыль подняли, чтоб нас замаскировать маленько, и дальше полетели — еще пару посадок обозначать. А мы лежим, не дергаемся.
— Пастухи там не шастали? А то помню, эти пуштуны чуть кого увидят — в момент вкладывают. И все, в течение дня они так подтягиваются не торопясь, обкладывают, как волки, а как стемнеет — па-анеслась! И вертушки по темноте хрен чего сделать могут.
— Да сверху, вроде, не видели никого. А так — кто их знает... Но так, вроде — ничего, тихо. Лежим, темноты ждем. Я еще лежу так и думаю: а вот приползет сейчас кобёр какой-нибудь, или скорпион — фиг ли делать? Схомячить его, что ли?
— Не приползли?
— Не, только говновозок набежала груда. По рукам бегают, суки, по башке — противно, блин! И не сгонишь...
— Что за говновозки?
— Да жуки такие черные. Их в пустыне — как грязи. Не видел, что ли?
— Да внимания как-то не обращал...
— Такие шустрые-шустрые! Бывало, сядешь погадить, не успеешь встать — как они тут же набежали. Всю кучу облепят, аж самой кучи не видать. Пара минут — и ни фига не осталось. Во санитары пустыни, блин!
— Ага, и это они тебя сразу так облепили...
— Вот только не надо этого! Без гнусных намеков попросю!
— Да я чего... Я ничего... Просто это... Природу-то не обманешь...
— Короче! Возвращаемся от говна к героическому рейду. Дождались мы темноты. Вроде, все тихо. Встали, пошли. А топать быстрее надо — время для выхода самое удобное: луна в те дни как раз на ущерб пошла Самое то: пару часов темно, а потом уже луна и всходит — сиди и наблюдай. И вот, времени у нас на то, чтоб к месту засады выйти — где-то два с половиной часа. Ну, прогнали до хребта, а за ним — тропа, на которую мы сесть и собирались. Но все равно, до восхода луны до места дойти не успели. Идем так по склону, в тени стараемся держаться, и чтоб на фоне неба не маячить. Почти дошли уже. И такой участок попался, весь луной освещенный, никак не обойти. Ну что — бегом надо, по-быстрому его преодолеть. И вот только мы на это освещенное место вышли, вдруг внезапно такой хохот: ХА-ХА-ХА!!! Отовсюду, блин! И эхо ещё! Ё-моё, я там охренел. А рядом — пулеметчик мой, Чингиз Рымбаев (Рэмбо кликуха) — присел, стволом по сторонам крутит, и — не поверишь — я слышу, как у него сердце молотит!
— Шакалы, что ль?
— Ну! Ка-ак брызнут по хребту — только камушки посыпались. Вот же козлы...
— Шакалы — они такие... Я, помню, тоже сперва офигевал: то ребенок где-то рядом плачет, то хохочет кто-то... Ну хоть как сходили-то?
— А, это... нормально. Караванчик завалили — небольшой, правда, но ничо, богатый. Пускач эрэсовский везли, эрэсов десятка три... Нормальная засада вышла.
— Блин, зимой в засаду до чего же хреново ходить было...
— Да уж, чего хорошего... Начштаба, бывало, вызывает задачу ставить, а сам глаза в сторону отводит — ясно же, что никакие караваны до самой весны там ходить не будут, потому что снегом все перевалы закрыты. А хрен ли толку, раз у старшего начальника на карте все так красиво нарисовано — типа, все караванные тропы засадами перекрыты.
— Слушай, сейчас вспоминаю — и сам не верю, ведь как-то же сидели на этих тропах — по трое суток, в снегу, мороз за двадцать, и хрен костер разожжешь. Покурить — и то втихаря, в спальник с головой залезешь, посмолишь по быстрому в кулак...
— И ведь хрен кто болел! Вот честно — иной раз такая мысль проскакивала: заболеть бы! Простыть там, или как — хоть с недельку бы потащиться, отоспаться. Так ни фига же никакая зараза не брала, елки...
— Зато летом этого добра хватало. Как самая война начинается, так и пошли валиться пачками — кто с желтухой, кто с дизентирией... Дрисбат сплошной.
— Доктор наш, помню, первое время офигевал — что за ископаемые болезни на него свалились? А потом — ничего, привык «Э-э, батенька, да у вас тифок-с! Извольте в лазаретик-с...».
— А наш доктор, когда его приехала комиссия из Кабула драть за желтуху в отряде, попытался за счет духов отмазаться: вот, говорит, недавно нас они эрэсами обстреливали, так вот разрывы были какие-то не такие, как обычно — немного слабее бабахали, я так подозреваю, что это они против нас применяли бактериологическое оружие!..
— Это он, чтобы и химарю пистон вставили, на пару отдуваться легче...
— Ну, может быть. Только ни фига у него не вышло — комиссия говорит: если б у вас тут была вспышка какого-нибудь сапа, или туляремии, тогда бы мы еще поверили. А желтушные вирусы тут бесплатно водятся. Так что, получи, Пилюлькин, свой заслуженный пистон крупного калибра за то, что бойцы руки не моют, и мало хлорки в очко сыплешь. И мыль жопу для парткомиссии!
— Блин, а у нас на парткомиссию нужно было пилить аж через пол-страны, в Джелалабад. Там у нас штаб бригады был, ну и политотдел при нем. Прикинь: человек прется через пол-страны: на колоннах, на вертушках — и ради чего? Ради того, чтоб в торжественной обстановке получить звездюлей. За свои же собственные деньги. Вот что злило — так это то, что взносы в чеках брали. Нет, чтоб с рублевого счета списать...
— Это еще фигня! У меня, помню, раз пол-зарплаты удержали! В чеках, суки! Приехала такая вот комиссия из Союза, посчитала расход бензина, и впаривают: перерасход! По норме вон сколько положено, а у тебя вон сколько. Я стою, как дурак — они что, серьезно или прикидываются? Да блин, говорю, какие, на фиг нормы?! Мы ж не по автобанам ездим, ёптыть! По песку, по солончакам, по хрен знает еще по чему! А в горах расход какой?! А пылюка? Раз проедешь — карбюраторы промывай, фильтра промывай, бензонасосы промывай — водой, что ли, промывать будешь? А по фигу, все равно содрали. Уроды...
— Не, ну ты интересный — комиссии что, домой бакшиш привозить не надо, что ли? А где ему бабки-то взять?
— Да, блин, сказали бы по-людски — мы что, не понимаем? На фига дураков-то из людей делать?
— Что-то мы все о грустном, да о грустном... Давайте лучше о бабах, что ли?..
— Та-ащщ полковник, докладаю голосом! — сияющим Дедом-морозом возник в дверях палаты «засланец» — тощий, как антенна Куликова, отставной майор-связист. — Боеприпасы на передовую доставлены! БМП к старту готова!
