Малёк. Безумие продолжается - ван де Рюит Джон (книги онлайн бесплатно серия .txt) 📗
Стоя поддеревом, было невозможно догадаться, что всего в восьми метрах над головой находится огромный дом — если, конечно, не знаешь точно, что наверху что-то есть.
Мы взобрались на дерево и собрались вокруг зажженной газовой лампы Бешеного Пса, грея руки и поджидая Рэмбо. Вскоре из чащи леса раздался пронзительный свист. Бешеный Пес свистнул в ответ, и Рэмбо взобрался на дерево с полным рюкзаком запрещенного товара. Мы закурили и разлили бренди по стаканам.
После пары глотков все перестали шептаться и начали говорить в полный голос. Жиртрест был уверен, что в часовне мы видели МакАртура. Гоблин думал, что это был преподобный Бишоп. Рэмбо сказал, что хоть и не верит в призраков, но готов поклясться, что это был МакАртур. Глотнув еще бренди, Гоблин заметил:
— Зачем призраку молиться? Он же и так мертвый. Тупой призрак какой-то.
Жиртрест глубоко затянулся и выпустил из носа огромный клуб дыма:
— Гоблин, он молится, чтобы испросить у Бога прощения за то, что повесился в церкви.
Гоблин вплеснул руками и сказал:
— Но теперь-то какая разница?
— Большая, — вздохнул Жиртрест. — Ведь если Бог не простит его, в рай ему никогда не попасть. Так и придется слоняться по школе до конца света.
Мы согласились, что ситуация неприятная. Потом Рэмбо затянулся и сказал:
— Жир, у меня есть для тебя теория. — Он выпустил дым Верну в лицо, Верн сильно закашлялся и сплюнул на стену. Тогда Бешеный Пес обозвал его варваром и поинтересовался, ведет ли он себя так же дома. Верн пристыженно вытер плевок рукавом.
Рэмбо подождал, пока Верн прекратит бормотать что-то на ухо гному Гилберту, и продолжал:
— Я считаю, люди видят привидения потому, что они хотят их видеть. Все дело в вере. — Потом он рассказал длинную историю об одном кретине, которого заперли в холодильнике и он умер от гипотермии, хотя холодильник был выключен. Жиртреста это не слишком впечатлило, особенно если учесть, что историю прочла мачеха (она же подружка) Рэмбо в женском журнале. Саймон дал мне подержать сигарету, пока наливал себе добавку, и тут мы увидели вспышку яркого света.
— Что это было? — воскликнул Рэмбо.
Все молчали. Бешеный Пес выключил лампу, и мы прислушались к звукам в тишине. Пес начал было говорить: «Я не...» — но тут же осекся: яркий луч света ударил снизу в пол Бешеного Дома. Я слышал вокруг тяжелое дыхание, а чучело оленя в темноте смотрело на меня безумными глазами. Теперь по полу и стенам бегали уже три мощных луча. Я весь дрожал, было трудно дышать. Надеялся, что это всего лишь ужасный кошмар и я скоро проснусь. Но вдруг тишину прорезал громкий, искаженный рупором голос:
—Безумная Восьмерка! Спускайтесь! Потом кто-то заржал и шепнул:
—А ну дай мне! Дай!
—Говорит лесная полиция, — это был Щука. — Вы окружены!
Снова хихиканье, треск ломающихся сучьев... Я слышал, как кто-то схватил мегафон и откашлялся, прежде чем проговорить:
— Бросайте вниз бутылки и выходите с поднятыми сигаретами!
Эмбертон. Внизу снова заржали. Андерсон приказал остальным заткнуться и закричал, обращаясь к нам, на этот раз без мегафона:
— Парни, я знаю, вы меня слышите. Одно из двух — или вы спускаетесь, или мы лезем наверх.
Рэмбо лежал рядом со мной и немигающим взглядом смотрел на ствол дерева в вышине.
— А если вы не спуститесь, — продолжал Андерсон, — и мне не захочется никуда лезть, я, наверное, позову Укушенного, а он уж сам решит.
Гоблин взглянул на Рэмбо, чтобы тот что-нибудь ответил, но Рэмбо покачал головой и прошептал:
— Он блефует.
Затем внизу раздался громкий визг, копошение в траве, и Деврис сказал, что его кто-то укусил. Бешеный Пес усмехнулся и снова зарядил рогатку камнем. Но Рэмбо отнял ее и сказал Псу, что тот ведет себя как идиот.
Тут Андерсон заговорил ласковее, будто предлагал нам нечто заманчивое:
— У нас ваша фотография, ребята. А насчет Укушенного — не блеф. Спускайтесь немедленно, и глядишь, решим проблему тихо.
Игра была окончена, и мы все это знали. Нас поймали в тайном укрытии с сигаретами и выпивкой. Мы спустились вниз по одному под хохот и издевки. Все мое тело тряслось, я был на грани истерики.
Все были там: Андерсон, Щука, Деврис, Вонючий Рот, Эмбертон. Все светили фонариками и торжествовали. Мы всемером вернулись в школу, как стадо овец — склонив головы, в полной тишине. Мы знали, что теперь наша судьба на милости этих чудовищ, которых в школе называют старостами, и никто из нас не может сделать абсолютно ничего. Я был в шоке и не до конца понимал, что происходит, поэтому не мог представить, что с нами будет. Знал лишь, что последствия будут ужасны. Я шел, глядя на логотип «Найк» на кроссовках Рэмбо. Кажется, я был немного пьян.
На нас наложили домашний арест — нам нельзя выходить из корпуса, кроме как в часовню и столовую. Это продлится до тех пор, пока Андерсон с другими старостами не решат, как с нами поступить.
Лежал в кровати, а мысли в голове выделывали сальто-мортале. Идеи выстреливали хлопушками. Я молился, чтобы Андерсон не рассказал Укушенному. Мне даже плевать на те страшные пытки, которым он нас подвергнет.
Суббота, 7 сентября
Старосты заперлись в ментовке, чтобы посвятить утро обсуждению, а Безумная Восьмерка осталась в спальне — обдумывать проблему со всех возможных углов. Рэмбо считает, что старосты будут как можно дольше тянуть резину. Гоблин ныл, что отец взбесится, если его исключат из школы. Говорит, что предпочитает покончить с собой.
Я же вообще не хочу думать о родителях и о стипендии. Не хочу думать ни о чем.
20.00. На кино в субботу вечером нас не пустили. Да я был и не в настроении, чтобы смотреть «Уик-энд у Верни» . Хотя было бы приятно для разнообразия подумать о чем-либо, кроме исключения из школы и наказаний. Щука пришел поиздеваться над нами и принес фотографии. Там была целая куча снимков, сделанных внутри Бешеного Дома! Потом он показал фото, где мы пили и курили. У каждого был стакан, а я с жутко виноватым видом держал в руках сигарету Саймона. Рэмбо с Гоблином на фото делали затяжки, а Верн ковырял в носу, глядя на чучело оленя.
Воскресенье, 8 сентября
Позвонила мама — спросить, как у меня дела, и сообщить последние новости семейства Мильтонов. Я чуть не начал плакать, но не сболтнул ни слова о том, что случилось в пятницу вечером. Положив трубку, вернулся в кровать и стал плакать под одеялом. Чтобы не было слышно, зарылся лицом в матрас.
15.00. Андерсон доложил обо всем Укушенному. Все надежды, что мы отделаемся всего лишь жестокой поркой, официально потеряны. В глубине души мы все ждали, что в последний момент Рэмбо придет в голову блестящая идея. Однако он лишь пожал плечами и начал собирать вещи. А я включил плеер и трек номер пять на альбоме «Дерево Джошуа». Жаль, что нельзя перемотать назад мою жизнь.
Все слаще вкус греха чем горечь во рту
Я вижу семь башен
Но лишь один выход.
Научись говорить, не произнося ни слова и плакать, не роняя слез.
Кричать, не повышая голос.
Знаешь, я выпил яд из ядовитой реки и уплыл по течению прочь.
По одному нас вызвали в кабинет Укушенного для беспощадного допроса. Так и хотелось закричать, что все это было смеха ради — мы ведь никого не убили! Укушенный очень старательно изображал потрясение и печаль, но я знал, что втайне он ликует. С того самого дня, как Жиртрест застрял в окне часовни и Укушенный, как полный идиот, повелся на басни Рэмбо, он мечтал отомстить Безумной Восьмерке. (Тот факт, что Рэмбо переспал с его женой, как понимаете, не прибавил нам популярности.) Мало того, Укушенный попытался заставить меня свалить всю вину на Рэмбо! Таким образом, я смог бы смягчить собственное наказание, избежать исключения и даже потери стипендии.
