Учебник жизни для дураков - Яхонтов Андрей Николаевич (хороший книги онлайн бесплатно txt) 📗
Выберите из вашего окружения наиболее неприятную личность. Того, к примеру, кто недавно нанес вам обиду. Одарите ее заботой и вниманием. Старайтесь угадать и исполнить малейшее ее желание. Проводите вместе как можно больше времени. Очаруйте. Держите под контролем свои чувства. Улыбайтесь.
Возможные варианты последствий: вам удалось пересилить себя — поздравляю, вы научились жить и заработали 20 очков;
вас настиг невроз — возьмите отпуск и снова бросайтесь на штурм. У вас 0 очков;
не выдержав, вы закатали мерзкой личности в лоб — совсем плохо, у вас весьма мало шансов на кардинальную переделку себя, минус 20 очков.
Впрочем, не следует отчаиваться и в случае, если вы оказались приверженцем третьего варианта. Мало-помалу, работая над собой, вы сумеете добиться желаемого. Возможно, ваш путь будет негладок, и вы снова сорветесь и залепите по ненавистной роже. Не отчаивайтесь и принимайтесь за самоперевоспитание. Ниже помещена таблица допустимых перепадов настроения.
Закатали в лоб через 10 дней — минус 10 очков;
через 5 дней — минус 20 очков;
через 1 час — минус 50 очков.
Однако, и в случае мгновенной реакции (минус 50 очков) не стоит ставить на себе крест. Путем усиленных тренировок и закаливания воли вы должны добиваться того, чтобы промежутки между вашими срывами (имеется в виду не только нанесение тяжких физических увечий, но и ругань, грубые оскорбления и угрозы физической расправы в адрес обхаживаемого объекта) удлиннялись: от 1 часа — до 1 часа 15 минут, от 1 часа 15 минут — до полутора часов, от недели — до 10 дней, от 10 дней — до месяца. Такая самодисциплина должна способствовать укреплению и воспитанию характера, что, несомненно, благотворно повлияет на вашу дальнейшую судьбу.
— Не останавливайся на полдороге, — говорил мне Маркофьев. — Если мы врем всегда и во всем, то почему должны делать для кого-то исключение? Какая разница? Соври. Убеди всех в твоем хорошем к ним отношении. Хотя бы просто из спортивного интереса.
Испытываете ли вы какие-либо эмоции по отношению к своим коллегам?
Симпатия — минус 20 очков, уважение — минус 50 очков, жалость — минус 30 очков, безразличие — 0 очков, ненависть — плюс 20 очков, злоба, маскируемая под уважение, — плюс 100 очков.
— ХОЧЕШЬ, ЧТОБ ТЕБЯ ВСЕ ЛЮБИЛИ? Очень просто! Нет ничего проще! — говорил Маркофьев. — Ходи во всем рваненьком… Имей одну-две научные публикации… Появляйся с такими женщинами, чтоб самому противно было. И болей…. Болей… Лучше всего неизлечимо. Все будут тебя обожать. Будь Бедным, Бездарным, Больным… Или таким, как я — спивающимся, замученным женщинами, затраханным работой…
Первым, на ком я решил испытать свою выдержку, был Миша. Именно его я выбрал объектом своего внимания и заботы.
Миша, встречаясь со мной в институтских коридорах, широко, от души улыбался. Показывая, что не держит зла.
Мне тоже следовало меняться. ГЛОТАЙТЕ ОБИДЫ! До поры — другого варината у вас нет.
Зазвав Виновника Всех Моих Бед в свой кабинетик, я напоил его чаем и кофе, угостил конфетами и печеньем. Поначалу он держался настороженно, не понимая, чем вызвана такая перемена в моем поведении. Мне хотелось дать ему пинка, но я ласкал его взглядом. Пересилив себя, даже поблагодарил его за то, что он выступил популяризатором моей затворнической научной деятельности. Было тягостно и противно. Но я сдерживался.
Правда, под конец беседы не сдержался и дал ему затрещину, но сделал вид, что это дружеский жест, каким треплют по волосам любимцев. (Минус 50 очков.) Однако первый шаг к самопеределке был совершен.
Самому мне было мерзко.
Окно моего кабинетика выходило на больничный двор, где зеленели деревья, стояли лавочки, и на этих лавочках, подставив животы и спины теплому солнышку, грелись безмятежно спокойные, никуда не спешившие, не обремененные ни служебными, ни семейными заботами больные. Вряд ли их мучили тяжелые, неизлечимые недуги, эти люди, скорее, походили на профессиональных лентяев. Эти здоровенные, ленивые мужики, сдавалось мне, закосили в клинику от надоевшей им работы.
При виде больничных корпусов, врачей в белых халатах и казенных пациентских пижам, мысль моя волей-неволей обращалась к вечному и невеселому вопросу, который каждый рано или поздно себе задает: сколько мне осталось и что я успел?
— Если хочешь много успеть, если наметил выполнить все свои планы — должен ладить с людьми. Во что бы то ни стало — ладить, — внушал мне Маркофьев. — Иначе они тебе не позволят преуспеть. Затолкают. Затопчут…
Именно благодаря Маркофьеву, прослеживая и осмысливая его судьбу (и сравнивая ее со своей), создал я свой УЧЕБНИК ЖИЗНИ. Именно благодаря его опыту и мудрости, которыми он щедро со всеми — и прежде всего со мной — делился, ничего не утаивая и не скрывая, написал я лучшие главы этого пособия. Одну из них, может быть, центральную, основную, я задумал как раз в те дни, когда очередной раз провалилась моя защита. Именно тогда из наблюдений и размышлений над своим собственным поведением родилась КЛАССИФИКАЦИЯ ТИПОВ ВРАНЬЯ, сердцевина моего учения, его альфа и омега, способная, я уверен, послужить еще не одному поколению тех, кто захочет сделаться в жизни победителем.
Читайте, соглашайтесь и спорьте, дополняйте и решительно отказывайтесь от того, что покажется вам неверным, лишним, несправедливым, — вы, будущие последователи и оппоненты!
Но сперва — частное замечание, против которого, я уверен, вы не станете возражать: УБИТЬ МОЖЕТ КАЖДЫЙ. В этом нет ничего такого уж особенного. Скажем, мешал тебе человек, раздражал, ты давно его ненавидел — ну, и нужно его убрать. Естественно — а что с ним еще делать? Главное — не в том, как произошло убийство, а в том, чтобы половчее и поумелее замести следы.
Ну, а случайное убийство — и вовсе не может считаться чем-то предосудительным. Итак:
Вранье бывает:
а) стыдливое,
б) лукавое,
в) самозабвенное,
г) ради интересов дела,
д) из любви к ближнему,
е) любовное,
ж) обезоруживающее,
з) наглое,
и) которое называется правдой,
к) оскорбительное.
Рассмотрим каждый из вариантов:
а) При стыдливом вранье лгущий отводит глаза, краснеет, покусывает губы. Чувствует себя неуютно. Сразу видно: он еще не научился врать и боится, что его могут уличить и разоблачить. Причина — отсутствие опыта, который, как известно, дело наживное. Два, три, четыре, от силы — десять сеансов, — и робкого начинашку не узнать! Теперь это степенный, уверенный в себе лгун с респектабельными манерами и изощренными, до совершенства отточенными приемами обмана. Его вранье перешло в разряд, обозначенный пунктом "з".
б) Есть, однако, индивиды, которые, счастливо преодолев трудности первой ("а") стадии, недоразвили свое умение лгать до совершенства, а как бы застыли на промежуточном этапе. Их болтовне вроде можно поверить, и в то же время, общаясь с ними, мы испытываем легкое чувство настороженности. Эти люди врут, но с оглядкой, и как бы сами наталкивают на мысль, что лукавят. Такое вранье также может носить название "несовершенного".
в) Самозабвенное вранье — это вранье вдохновенное, легкое, бурлящее и искрящееся, вранье в экстазе, по наитию, с выдумкой и фантазией, почти всегда достигающее своей цели и попадающее в точку. Отец такого вранья — случай, мать — счастливая ситуация, в этом жанре могут успешно выступить зеленый новичок и умудренный опытом профессионал. Оно случается, когда человек, что называется, в ударе, оно под стать опьянению шампанским. Речь льется свободно, без запинки, в нее кстати вплетаются не просто подходящие, а разительные в своей убедительности аргументы, которые, словно по волшебному мановению, слетают говорящему на язык, хотя еще за секунду до этого подобные доводы не приходили ему на ум. Слушающий подпадает под то же опьянение, что и говорящий. В этот момент он готов поверить чему угодно, подписать любые бумаги, выполнить все, о чем его просят. Подобное обоюдное опьянение лгуна и обманутого исчезает так же внезапно, как и накатило. И поднявшийся до вершин мастерства и словесной эквилибристики лгун опять превращается в заурядного косноязычного обманщика. Произведенным эффектом такого вранья надо пользоваться немедленно, это вранье — в отличие от основательно подготовленного и спланированного — из разряда скоропортящихся и недолго (так же как и шампанское) действующих.
