Рыцари сорока островов - Лукьяненко Сергей Васильевич (версия книг .txt) 📗

— Великолепно! Старость, во время которой состояние организма не ухудшается. Ты видел старых собак? Вывалившаяся шерсть, мутные глаза, сточенные зубы… Старость…

— Мы не животные, — упрямо повторил я.

— Мы хуже, — согласился Аскин. Разлегся на кровати, глядя в потолок, продолжая разглагольствовать: — Старость, до которой, увы, доживают немногие. Гайды, самые хитрые из менестрелей, самые умелые из мечников, и несчастные, умалишенные, прячущие лица Говорящие с Богами… Спокойная старость — как награда. Никто не поднимет меч на старика…

— Что?

— Не обращай внимания, парень. Я не собираюсь спорить с тобой по этому поводу. У древних было свое время и свои законы. А у нас берут в руки меч в двенадцать лет и выпускают в двадцать пять… если доживут, конечно. Не беда.

— Ты так иронизируешь, Аскин, словно помнишь иные времена.

— А чем я хуже Бессмертных Гайдов, которые помнят все? — тихонько спросил Аскин. — Когда ты поешь о битвах с Врагом, они поправляют тебя — и ты не удивляешься. Почему бы и мне не вспомнить что-то забытое?

Я с трудом собрался с мыслями.

— Аскин, ты говоришь интересные вещи. Но пришел-то не за этим?

— Конечно, Влад. Извини мою болтливость… старческую, — Аскин сел, подобрался, уставился на меня цепким взглядом: — Ты помнишь, что за тобой долг?

— Моя жизнь, — я кивнул. — Помню.

Говорящий с Богами потянулся ко мне и похлопал по плечу. Я невольно вздрогнул.

— Молодец, парень. Что ж, постараюсь не требовать от тебя платы, которая покажется скучной. У меня, точнее у нас, Говорящих с Богами, появился ряд вопросов, на которые боги не отвечают.

Аскин цинично улыбнулся, и я с удивлением подумал, что он, видимо, вообще не верит ни в каких богов.

— Я предпочел бы не давать такого задания посторонним, но, увы… Мы попали под подозрение.

— Чье?

— Неважно, Влад. В серых одеждах этого задания не выполнить. Оно под силу лишь менестрелю, но вы все наперечет. Отсюда вывод — нужен знакомый менестрель. И тут, такая удача, я вижу тебя.

Мне вдруг стало тоскливо.

— Не издевайся, Аскин. Догадываюсь, что наша встреча не случайна. Что тебе нужно?

— Ты веришь во Врага, менестрель?

Я заколебался. Когда-то, в детстве — да. А сейчас?

— Не знаю. Давно не задумывался над этим образом…

— Это не образ. Вполне реальные существа из мяса и крови.

— И перьев? — попытался я пошутить.

— Да, снаружи — перья. Не шути над этим, менестрель. Мы знаем, что до сих пор живы трое врагов, плененных Бессмертными Гайдами при разрушении Купола.

Я лишь пожал плечами. Можно верить в кошмарный Купол, куда попадешь после смерти, если жизнь твоя будет неправедна. Можно верить в ласковую, чудесную Землю, где окажутся достойные. Я, например, в это верю. Понимая, конечно, что образы Купола и Земли — лишь грубые, примитивные отображения чего-то высшего, недоступного пониманию. Но верить во Врага во плоти и крови? Нет уж, оставим это Говорящим с Богами.

Словно не замечая моего недоверия, Аскин продолжал:

— Один Враг содержится в подземельях гайда Вэйна. Еще месяц назад он был жив, это известно точно. Еще один живет среди Диких Островов. Попытки отбить его, в глубокой тайне, предпринимают гайды Кор и Солентайн. Третий до недавних пор жил в храме Говорящих с Богами.

Забавно — Аскин говорил о своих собратьях в третьем лице… И тут до меня дошел смысл его слов.

— Аскин, ты хочешь сказать, что это не слухи? Ты сам видел Врага?

— Видел, говорил. Много раз.

Глаза его были вполне серьезны. Немногие умеют врать с такими честными глазами. Но я, например, умею. Почему бы Аскину не владеть тем же искусством?

— И где он теперь? Я могу посмотреть на него?

— Уже нет. Месяц назад Враг бежал из Храма.

Ну, как всегда. Стоит прийти в деревню, где объявились Ушедшие Гайды, как выясняется, что они «только вчера» вернулись обратно на звезды. Чудеса такие недолговечные…

— При побеге Враг убил моего отца, — продолжил Аскин.

Я взглянул на него — и отвел глаза. Такими словами не шутят.

— Прими мою печаль, Говорящий, — пробормотал я.

— Пусть тебе не дано будет принять мою, — ответил Аскин. Помолчал, и неожиданно мягко сказал:

— Менестрель, я не лгу. Враг действительно существует. И бегство одного из них предвещает тяжелые времена.

— Для кого?

— Для нас и для Земли. Земля — это не рай, куда мы попадаем после смерти. Это просто мир, где живут люди, откуда пришли Бессмертные Гайды и наши предки. Целью Врага было порабощение Земли…

— Да, я помню историю…

— Ты ее не знаешь! Ты привык видеть в ней сказку, поэзию, мелодию, поучительный рифмованный сюжет. Для тебя нереальны слова древних песен, и я знаю, почему. Ты сам слишком многое придумывал в песнях, чтобы поверить в то, что сложили до тебя!

Пораженный вспышкой Аскина я молчал.

— Враг пришел из своего мира. Не Земли, и не нашего Алора. Он хотел захватить мир людей, но ему не хватало сил. Тогда Враг создал на Алоре купол, где поселил похищенных с Земли людей, и стал изучать их поведение, ожидая прибытия помощи.

— Это говорится и в песнях, — попытался защитить я свою профессию.

— Красивые слова лгут, — обрезал Аскин. — Мы храним истину.

— Кто «мы»?

— Говорящие с Богами. Не те несчастные, что бродят по дорогам, разговаривая с несуществующими. Те, кто создают правду из лжи, ищут зерна истины в песке домыслов. Те, кто стоит над гайдами и мечниками.

— Вы против гайдов? — тихо спросил я.

— Мы не против кого-либо. Мы за людей. За всех, даже тех, кто остался в мире Земли.

Я посмотрел на окно, где мутный камень светился в рассветных лучах. Так и не отдохнул… Сейчас возбуждение прогнало усталость, но днем мне будет тяжело. А к вечеру надо уходить из замка — кончаются три дня, дарованные законом.

— Аскин, я не скажу, что поверил в твои слова. Но и отрицать их не буду. Чего ты хочешь от меня?

— Я дам тебе карту, менестрель. На ней указан Купол.

Позволив себе улыбнуться, я ждал продолжения.

— Это недалеко отсюда, менестрель. Пять дней пути по горным тропам. Дорога опасна, но с картой ты сможешь ее пройти. Ты увидишь Купол и поверишь в мои слова. Ты найдешь в куполе следы Врага… а может быть — и его самого. Тот ц-трэс, что бежал из нашего Храма…

— Кто?

— Они называют себя ц-трэсами, а свой мир — Лотаном. Этот враг мог пойти к куполу, в надежде найти там оружие или других Врагов. Мы послали за ним три группы, две — замаскированные под мечников, и одну в наших одеждах. Вернулся лишь один Говорящий из третьей группы. Он рассказал, что их окружили мечники, окружили и уничтожили.

— Чьи мечники?

Я уже не удивлялся. Мной овладел самый настоящий ужас. Постыдный ужас человека, давно уверовавшего в собственную безопасность. Никто не убивает Говорящих с Богами и менестрелей! Но если сделали одно исключение, то…

— Мечники не носили гербов. И еще. Наш человек сказал, что они были погружены в беспамятство.

— Беспамятные не способны убивать!

— Но они убивали. Кто-то смог преступить законы.

Мир, бывший прежде таким ясным и знакомым, рушился на глазах. Проще всего было не поверить Аскину. Но он сказал слишком много странных вещей, чтобы они оказались ложью. Слишком много.

— Чего ты ждешь от меня? Я не воин, и даже не могу взять в руки меч.

— Меч здесь не поможет. Ты менестрель. Ты привык ходить в одиночку и быть незамеченным. Возможно, ты пройдешь. Возможно, тебя просто не станут убивать, даже если и заметят.

— Ты посылаешь меня на верную смерть!

— Однажды я дал тебе жизнь. И, в конце концов, разве ты не менестрель? Ты можешь отказаться от такого дара? Увидеть Купол и Врага?

— Что я должен делать в Куполе? — уже понимая, что сдаюсь, спросил я. — И что смогу предпринять, если Враг — там?

— У тебя есть Айлок. Это сильнее меча. А запрет убивать распространяется лишь на людей. Врага вправе убить даже менестрель.