– Почему я изменил? А ты себя видела? Я отшатываюсь, как от пощечины. Встаю напротив небольшого зеркала, что висит в палате. После родов я выгляжу осунувшейся и серой. – Ты красива, Яся. Очень
— Что ты делаешь в моей спальне? — чеканит и скользит взглядом по моим оголенным ногам. Я приехала на стажировку и оказалась на улице, а он — единственный знакомый в городе. Давний друг отца.
— Год, Ясмин. Нашей дочери скоро год, а я понятия не имею, как она выглядит, — зло чеканит муж. — Ты сам в этом виноват. Он резко поднимается с кресла, сжимает челюсти и нависает надо мной
— Отпусти его, — произносит помощница моего мужа. — Отпусти и не мешай. — О чем ты? — Отпусти Демьяна. Мы с ним ждем ребенка, а ты… ты даже не можешь ему родить. Я знаю твой диагноз, мы наблюдаемся у
– Отпусти его, – произносит помощница моего мужа. – Отпусти и не мешай. – О чем ты? – Отпусти Демьяна. Мы с ним ждем ребенка, а ты… ты даже не можешь ему родить. Я знаю твой диагноз, мы наблюдаемся у
От нового босса, который возглавил нашу компанию я ожидала чего угодно, но никак не того, что он сначала назначит меня своей помощницей, а затем вручит ребенка и прикажет быть няней. А дальше что?
— Почему я изменил? А ты себя видела? Я отшатываюсь, как от пощечины. Встаю напротив небольшого зеркала, что висит в палате. После родов я выгляжу осунувшейся и серой. — Ты красива, Яся. Очень
Полтора года назад я ворвалась в его жизнь и попросила спасти меня от брака с человеком втрое старше. Он согласился жениться на мне фиктивно и превратил наш брак в настоящий. Я влюбилась до
– Офигел, братишка? – отталкиваю Глеба от себя, когда он подходит ко мне опасно близко. – Ты же не забыл, что я тут делаю? – Выбираешь свадебное платье, – кивает он. – Ты же помнишь, что мне плевать?
– Она моя дочь? – спрашивает Руслан, глядя на меня в упор. – Твоя, – мой голос дрожит, а помещение кухни становится крохотным. – Ты не собиралась говорить мне, да? – догадывается. – Страшно было? Или
Его боятся все студенты престижного университета, где мне предстоит учиться. Своенравный, дерзкий и опасный. Мой сводный брат. Я радовалась, когда он за меня заступился и спас от позора, но тогда я
— Ты сможешь помочь? Проси что хочешь — все отдам. — Все, говоришь? — прищуриваюсь и поворачиваюсь к нему. — Конечно! — брат быстро кивает. — Хочешь акции в компании? Сорок процентов! — Невесту твою
Предлагая помощь любимой женщине, Данил и не надеялся, что получит доступ к её телу. Вот только всё это — акт благодарности за его надёжность. Соглашаясь на фиктивные отношения и брак с лучшим
— Я беременна, — говорю и сильнее сжимаю в руках клатч. Стойко выдерживаю взгляд обоих парней и продолжаю: — Срок четырнадцать недель. — Вот как? — произносит Мирон, смотря на меня. — Он… мой? Без
Я всегда презирал тех, кто спит с чужими жёнами. Презирал, потому что чужая женщина — использованный товар. Я был принципиальным до тех пор, пока не встретил ту, которая принадлежит лучшему другу.
21-й век! Рабство? С ума сошли? Какое рабство? Об этом бы трубили в СМИ… Так я думала задолго до того, как очнулась в подвале. Меня похитили и как рабыню продали богатому стареющему бизнесмену,