Оперативный псевдоним - Корецкий Данил Аркадьевич (читаем книги бесплатно .txt) 📗
– Нашел паскуду! – с порога сообщил он и, пройдя к столу, жадно выпил водку из стакана Питона.
– Кого? – вскинулся Биток. Его сотрапезники перестали жевать.
– Третьего! – победно оскалился Коляша. – Есть такой хер – Сережка Лапин, на Мануфактурном живет. Кличка Чокнутый. Он с этими армянами вожжался. Они его на дело позвали, он и пошел.
– Откуда знаешь?
– Его пасынок проболтался. Сожительницы сын. Рассказал пацанам, как Рубен пахана на дело позвал, тот был на мели, а вечером пришел с вот такой пачкой «зеленых» стольников!
Коляша расставил кривой большой палец и толстый мизинец так, как только позволяли связки ладони, и этот жест придал убедительность его рассказу.
– Вот сука! – ударил кулаком по столу Питон.
– За такие бабки любой подпишется! – высказался Угол и тут же замолчал, поняв, что сморозил глупость.
– Где он сейчас? – спросил Биток. Он не собирался вникать в степень доказанности вины неизвестного Чокнутого, главное – есть конкретный человек, на примере которого можно показать, что такое месть речпортовской братвы.
– Дома нету, я проверял. Подослал одного алкаша, вроде денег занять, баба сказала – вечером будет.
– Ты там кого-то оставил?
– А то! – обиделся Коляша. – Семен с братом дежурят. Машину за угол поставили, все грамотно...
– Живым пусть привезут! Мы из него все про тех двух обезьян вытряхнем!
Тиходонск, банкиры.
Юмашев вернулся в банк около трех, но его ждали, и никто из руководителей служб не уходил даже на обед.
– Всех ко мне! – скомандовал он, стремительно проходя в кабинет, и Ирочка мгновенно обзвонила отделы.
– Пал Палыч, вас приглашает Владимир Николаевич, – прощебетала она в селектор.
Хмурый Терещенко встал из-за стола, когда прозвонил городской телефон.
– Слушаю! – недовольно рявкнул он.
– Приветствую вас. Пал Палыч, это Мелешин, – голос звонившего был сладок, как патока. – Сегодня недоразумение с вашим другом улажено, он получил полный расчет.
– С каким другом? – Озабоченный своими мыслями, Терещенко не сразу въехал в тему.
– С Сережей Лапиным, – пояснил Мелешин. – Мы с ним тоже давно знакомы и всегда хорошо ладили...
– Иди ты в жопу вместе с этим идиотом! – Всю накопившуюся в душе и требующую выхода злобу он выплеснул в этом крике и бросил трубку. Выйдя в коридор, он почувствовал, что разрядка помогла, он почти успокоился.
В кабинете шефа уже находились вездесущий Тимохин, главный бухгалтер Лебедев, руководитель информационной службы Митяев, а следом за Терещенко вошли заместители председателя Попов и Игнашин. Все сидели по обе стороны длинного стола для совещаний, а председатель правления, как всегда, в торце.
Юмашев был взволнован и даже не пытался этого скрыть.
– Знаете, чего он хочет? – Ослабив узел галстука, Юмашев обвел собравшихся усталым взглядом. – Ввести в правление двух своих людей. Мотивирует красиво: слишком много его структур нами кредитуются, большой объем инвестиций, – и он должен быть уверен, что мы не кинем его на очередном крутом повороте.
– Да-а-а... – выдохнул Игнашин.
Остальные не издали ни звука, в кабинете наступила кладбищенская тишина. Схема известная, не первый банк прибирается таким образом к рукам.
Если члены правления не станут соглашаться с вновь кооптированными, с наиболее строптивыми произойдут несчастные случаи из тех, которые в последнее время преобладают в банкирской среде: убийство в подъезде собственного дома или в автомобиле. Впрочем, места несчастных случаев могут варьироваться, но основная цель – никогда.
– Сколько он хочет получить? – спросил Лебедев.
– Пятьдесят миллиардов на строительство коттеджного поселка в Богатяновке. Под сниженный процент.
Тишина сгустилась. Сумма была совершенно нереальной даже для «Тихпромбанка». Значит, это просто жесткий ультиматум.
– Что же делать? – растерянно спросил Попов. Он был обычным, «гражданским» человеком и не понимал, что на его вопрос имеется единственный ответ, только не каждый способен о нем даже помыслить, не говоря уже о том, чтобы произнести вслух при стольких свидетелях.
Тимохину, Митяеву, да и самому Юмашеву, как бывшим гэбэшникам, все было предельно ясно. Но от этой ясности холодело в желудках и сосало под ложечкой.
– Я уже беседовал с губернатором, – солидно проговорил председатель.
– Поговорю с Крамским, Лизутиным. Думаю, они помогут мне убедить Тахира, чтобы тот поумерил аппетит. В конце концов, мы с ним долго ладили и можем продолжать доброе сотрудничество.
Тимохин и Митяев переглянулись. Солидный бизнесмен, прожженный коммерсант, опытный человек, с серьезным лицом нес полную чепуху. Детский лепет какой-то...
«Маскируется, – подумал Тимохин. – Чтобы никто ничего не подумал, если что...»
– Что скажете, Петр Алексеевич? – заметив его телодвижения, слегка улыбнулся Юмашев.
К Тимохину у председателя было особое отношение. Именно Тимохин в свое время сумел убедить правление реорганизовать структуры банка таким образом, чтобы вопросы безопасности и защиты коммерческой тайны из второстепенных перешли в разряд приоритетных. Благополучные швейцарцы могут позволить себе скромные три процента на фирменную безопасность, но в России, где государственная защита бизнеса отсутствует напрочь, подобная беспечность попросту самоубийственна.
Перестройка потребовала больших инвестиций, но Юмашев на расходы не скупился. Вскоре он смог убедиться в том, что новая политика приносит положительные результаты. Таких проколов, как в 93-м году, когда конкуренты внедрили в охрану своих людей, в практике службы безопасности больше не встречалось. Да и всевозможные «жучки» и «клопы» исчезли из банковских помещений. Банк перестало лихорадить, а конкуренты заметно присмирели. Постепенно Юмашев приблизил к себе Тимохина, сделав его своим главным советником. Оклад Петра Алексеевича был четвертым по величине в фирме, чуть меньше окладов Игнашина и Попова. Хотя Тимохин виду не подавал, но этот факт не мог не вызывать у него раздражения.
– Есть несколько вариантов, – медленно начал Петр Алексеевич. Он понял, что надо напустить туману, и импровизировал на ходу. – Мы можем переговорить с Хондачевым, руководителями других банков, где кредитуется Тахир, пусть перекроют ему кислород...
Тимохин тоже плел чепуху, но Юмашев одобрительно кивал, и начальник СБ понял, что это не совещание, а спектакль.
– Можем сделать и по-другому...
Внезапно Терещенко вскрикнул и схватился за сердце. Он думал, что на нервной почве у него дрожит жилка на ноги. И вдруг понял, что это не жилка. В кармане работает щекотунчик «МК-01». Сверхсекретное совещание по важнейшим для банка вопросам прослушивает противник. Даже не противник – враг!
– Что с вами, Пал Палыч? – привстал председатель. – Вам плохо?
Лицо Терещенко покрыла мертвенная бледность, челюсть безвольно отвалилась.
– Здесь микрофоны... Нас подслушивают...
Смертельно побледнев, он уронил голову на стол. Раздался деревянный стук.
Тимохин и Митяев вскочили, пока остальные озирались по сторонам, Тимохин нырнул под стол и через минуту вынырнул обратно с небольшим черным коробком размером в половину спичечного. Лебедев ахнул. Впервые происки недругов имели такое материальное выражение. Наглядное и не допускающее двояких толкований. В возникшей сумятице сразу стало видно, кто есть кто. Юмашев платком промокнул вспотевший лоб и явно хотел отдать какую-то команду, но не знал какую. Игнашин потянулся к графину, но Лебедев опередил его и наливал воду себе, выбивая мелкую дробь горлышком о край стакана. Попов застыл неподвижно, с оцепеневшим видом перебирая лежащие перед ним бумаги.
Совсем по-другому действовали профессионалы безопасности.
– Они где-то рядом, эта штука работает до трехсот метров, – буркнул Митяев и выскочил за дверь.
Тимохин одним движением вытряхнул на стол сигареты, упаковал радиомикрофон в фольгу и закрыл пачку.
