Западня для ракетчика - Козлов Константин (бесплатные версии книг TXT) 📗
— Они могут просто убрать свидетелей.
— Это не так-то просто. Во-первых, устраивать гонки со стрельбой, значит обязательно привлечь чье-либо внимание; а во-вторых, этих самых свидетелей еще нужно догнать, многие браконьеры прекрасно оснащены, у них хорошие катера, есть связь друг с другом, отличное навигационное оборудование. Да и оружие найдется. Так что получается задачка со многими неизвестными. Скорее всего русские будут стоять до рассвета где-нибудь за линией территориальных вод, в стороне от районов промысла осетровых, чтобы с утра приняться за новые поиски.
— Вы хорошо знаете местные нравы.
— Практика, дружище, всего лишь практика. Проживи вы бок о бок с местными, вы бы знали их не хуже. А я здесь с конца семидесятых.
— Ого, — с неподдельным уважением воскликнул Барлоу. Человек, продержавшийся в непосредственном контакте с противником, заслуживал уважения. Сам лейтенант чувствовал себя здесь не очень уютно. А Линкс и его команда, похоже, чувствовали себя, как рыбы в воде. Под тарахтение двигателя в брызгах пены примчалась Луиза. Решение шефа отложить исследование очередной находки ничуть ее не огорчило. Девушка легко скользнула на палубу.
— Ну а теперь, когда все в сборе, подведем небольшие итоги. Питер! Позовите своих людей, — распорядился Линкс.
Когда команда собралась в каюте, он разложил на столе карту:
— Итак, план мы на сегодня выполнили, весь намеченный сектор исследован. Завтра мы можем переходить к следующему.
— Простите, шеф, — Барлоу в присутствии подчиненных решил использовать эту форму обращения к начальству, — ведь мисс Фридрекссен обнаружила еще что-то.
— Я помню об этом. На пробное погружение у вас уйдет около получаса, в случае неудачи мы продолжим поиски. Но после обнаружения этой штуки я не случайно распорядился продолжить поиски. Мы с мисс Луизой довели разведку сектора до конца и теперь знаем, что кроме означенного места на дне больше нет ничего интересного. Если бы мы остаток светлого времени израсходовали на погружение, завтра пришлось бы опять возиться в этом секторе. А так — сэкономили время.
Барлоу кивнул. Линкса все же можно было уважать как начальника.
— Теперь поговорим о ваших находках и о наших наблюдениях, сделанных в течение дня.
ГЛАВА 21.
ОБРАЗЦОВОПОКАЗАТЕЛЬНЫЙ ДЕБОШ.
Операция «Большая разборка в латышском квартале» была назначена на вечер. Как Макс Глущенко ни пытался отвертеться от воплощения в жизнь идеи Вована, почерпнутой из глубин английской жизни прошлого века, Семен Олегович Завгородний был непреклонен, как тренер-бизон из рекламы «Рондо». Сказал — как отрезал. Собрав пятерку «торпед» из рыночной команды и прихватив с собой автора идеи (очень надеясь на то, что при реализации его гениального стратегического замысла Вовану достанется не меньше, лучше бы — больше, чем остальным участникам), Макс со своей ватагой вступил на тропу войны. На территорию пансионата они без особых усилий прошли берегом. Устроились за одним из столиков, увенчанных пляжным зонтиком. Предполагая неизбежное общение с опричниками старшего лейтенанта И. О. Хмары, Макс настоятельно рекомендовал участникам военного похода не пить ничего, крепче «Миринды». Хотя его не покидала уверенность, что вряд ли это поможет. Участники предстоящей акции имели в округе несколько своеобразную репутацию. Им приходилось попадаться в ходе очередного милицейского десанта, организованного по случаю очередного дебоша в кабаке или праздничного дискотечного мордобоя. По уже сложившейся традиции пальму первенства в организации побоища следователи незамедлительно и безоговорочно отдавали именно им.
В заведении царило веселье. Гуляли большие компании, группы поменьше, парочки и отдельные индивидуумы. Затевать стычку с парочками было неблагородно. Доказывать потом, что двое влюбленных ни с того ни с сего прицепились к группе громил, распивающих; безалкогольные напитки, только ментов веселить. А вот устроить потасовку с какой-нибудь накачавшейся компашкой — самое оно. Поди разберись, кто прав, кто виноват. Вовану отводилась роль жертвы, которой надлежало проникнуть в пансионатовский лазарет. И кому только пришло в голову (мэру, понятно кому), что администрация пансионата не сдаст побитого «скорой помощи», а непременно примется его лечить у себя. На Вовочкин фэйс достаточно только глянуть и сразу становится ясно, что международного скандала из-за нанесения ему легких телесных ни одно уважающее себя государство затевать не будет. Признать этого питекантропа своим гражданином с радостью согласится разве что Гвинея-Бисау. В качестве потенциального противника Макс выбрал группу хлопчиков спортивного телосложения. Судя по прикиду и языку общения представителей, как говорили в не столь далеком прошлом, народов братской Прибалтики. Хлопчики что-то шумно отмечали в компании девиц. Девицы по тем же параметрам безошибочно идентифицировались как представительницы местного «бомонда», мечтающие зацепить крутого ухажера. Клиентов из других компаний Максим вычислил как лиц интуристской национальности, как это теперь называется — дальнее зарубежье. Этих трогать — только проблемы наживать. Вон, группа пьющих текилу товарищей явно не соотечественники и шпрехают, как добропорядочные «дойчи», и ведут себя со всей предупредительностью. Ни к кому не лезут и девок местных в компанию не берут. Резвятся со своими фрау (или фрейлен, черт их разберет). Макс скомандовал своим воинам-псам расслабиться. Приветливо улыбаясь тоскующей у стойки парочке местных «секьюрити», легионеры рэкета вели неспешную беседу за жизнь, привычно обходясь словарным запасом, достаточным пятерке питекантропов для обсуждения порядка разделки отловленного в лесотундре шерстистого носорога или овцебыка.
— Подождем, пока вон те «горячие финские парни» разойдутся. А там будем их цеплять.
— И чо, махалово устраивать? — поинтересовался один из выделенных мэром гладиаторов.
— Угу, махалово, — снизошел до его «нтеллекта» Макс. Термин «провокация», судя по размерам черепной коробки «„торпеды“, в ней просто не помещался.
Предназначенный на заклание Вован тоскливо сидел за отдельным столиком, изображал полную непричастность к происходящему и задумчиво сопел над чашкой кофе и вазочкой с мороженым. Просто идеал мужчины для одинокой студентки, того и гляди вытащит из кармана бермуд томик Лермонтова или Северянина. Вован повертел головой, как линкор орудийной башней, и извлек из кармана том сочинений о похождениях Холмса и Ватсона. Макс согнулся в беззвучном смехе и медленно пополз со стула. На посетителей действия Вована произвели эффект, аналогичный появлению пастора в ковбойском салуне. Даже резвящиеся серфингисты стали ржать скромнее. Черт возьми, воспитанная заграница все-таки. План операции находился под угрозой срыва. Макс уже собрался было отправить одного «солдата» попросить Вована вести себя поестественнее, как вдруг события начали развиваться сами по себе. Откуда-то со стороны стоянки яхт нарисовалась еще одна компания — пятерка крепко сбитых мужиков и всего одна барышня весьма подходящего вида. Компания повертела головами в поисках свободного столика и, не обнаружив такового, обратилась к Вовану с просьбой разрешить разделить его одиночество. С первой попытки им это не удалось, поскольку просьбу они высказали на английском, Вован же общаться на English был не расположен даже со словарем, не то что с человеком. На языке жестов, знакомом даже австралийским кенгуру и аборигенам, дело пошло быстрее. Компания устроилась за столиком, подозвала официанта и сделала заказ. Вот тут-то все и началось. От группы туристов из страны шпрот и янтаря отделился белокурый гигант (начальник отдела кадров дивизии СС «Викинг» визжал бы от восторга, получи он возможность вписать имя означенного юноши в списки личного состава) и направился к столику, за которым обосновался Вован и его англоязычные друзья. Белокурая бестия не останавливаясь, с ходу, как фашистский танк T-VI, зарядил в ухо одному из сидящих за столом Вована. Сидящий выпал вместе со стулом. У гиганта открылся прямой путь к сидящей в компании девушке. Он уверенно вцепился в ее предплечье и стал тащить в сторону своей компании, сопровождая свои действия жестами и что-то лопоча на языке родных осин (или сосен, что там у них растет). Пока сидящие за столиком англосаксы анализировали ситуацию и вспоминали, где они сегодня этого «геркулеса» уже видели, Вован вступился за честь дамы. Поскольку он, оценив обстановку, пришел к выводу, что руками врага не достать, а драться ногами мешает стол, Вован воспользовался освободившимся стулом. От черепа кандидата в арийцы только пластик во все стороны брызнул. Блондин крякнул, но вопреки ожиданиям не упал, а только зашатался, как доисторический зубр, оглушенный ударом дубины первобытного охотника. Озадаченный Вова стал оглядываться в поисках более прочного и тяжелого, чем уничтоженный стул, предмета. Тем временем опрокинутый на землю сержант Шелли пришел в себя, идентифицировал противника и приступил к боевым действиям. Он вскочил, захватил руку врага, поворотом вокруг оси сделал ему подсечку, рывком взвалил потерявшее равновесие тело гиганта себе на спину и, тщательно прицелившись, запулил его, целясь в компанию, с которой тот до того резвился. Все пошло бы как по маслу, если бы белобрысый не попытался лягнуть сержанта ногой. Из-за этого толчка траектория полета арийского тела изменилась и, повинуясь законам Ньютона, «янтарный» гость приземлился на столик добропорядочных немцев. Результат падения был плачевным: заведение лишилось столика, а немцы — выпивки. Собратья катапультированного ринулись на помощь пострадавшему. Сражение получило новый импульс. На следующем этапе в битве приняли участие три хоругви: Вован и команда «Урсулы», крутые парни из страны янтаря и принявшиеся их разнимать «секьюрити». Через мгновение в состав «балтийской» группы войск вошли части бундесвера, а на помощь экипажу «Урсулы» выдвинулись силы местного ополчения, возглавляемые Максом. В своем стремлении загреметь в лазарет Вован ринулся в гущу боя, где кто-то услужливо обеспечил ему славу народного героя и место в лазарете посредством пластмассового столика. Офигевший в атаке Вован черепом пробил в крышке стола сквозное отверстие и застрял в нем. И временно вышел из игры. Памятуя указания шефа: «интуристов не гасить», «торпеды» Макса обратили свой гнев на прибалтов и «секьюрити». Последние, не долго думая, пустили в ход резиновые дубинки и электрошокеры, посредством которых двое из местного ополчения немедленно и надолго были выведены из строя. Оставшиеся в строю ополченцы немедленно завладели столь хорошо зарекомендовавшим средством поражения и уложили «секьюрити». Экипаж «Урсулы» и очнувшийся Вован образовали вокруг Луизы кольцо и ушли в активную оборону. Обрадованная сокращением числа боеспособных войск врага противная сторона незамедлительно перешла в наступление, вооружившись подобранными дубинками и черенками от зонтиков.
