Шатун (Однокла$$ники) - Дышев Андрей Михайлович (читать книги без сокращений .txt) 📗
– Я не современный. Я даже очень консервативный... Руку давай!.. И ко всему прочему холостой.
– Ну и что? – ответила Вера, глядя на Кирилла холодно и высокомерно. Она выбралась наверх и снова остановилась, чтобы отдышаться. – Если ты холостой, это вовсе не значит, что я должна кинуться тебе на шею.
– Правильно, это значит совсем другое: ты можешь находиться рядом со мной без опасений, что неожиданно нагрянет моя жена и повыдергивает тебе волосы.
– А я и так нахожусь рядом с тобой без опасений. Буду я еще бояться какую-то жену. А волосы, если надо, я сама кому хочешь повыдергиваю...
Они замолчали. Вера без церемоний прочертила между собой и Кириллом границу, словно хотела напомнить, что она не зависит ни от кого и ничем не обязана ему за свое освобождение. Никто не просил спасать, а коль сделал это – значит, это было нужно и тебе тоже.
Впереди между деревьев виднелась желтая лента дороги, покрытая кашей из талого снега и песка. Кирилл смог рассмотреть черную машину, стоящую на краю обрыва. Из глушителя у нее по-прежнему вылетал дымок.
– Идем быстрее, не то он там живьем сварится, – сказал он и на всякий случай взял ружье на изготовку.
Вера шла за ним молча. Но когда Кирилл приблизился к «Лексусу», содрогающемуся от звуков тяжелого рока, и открыл водительскую дверь, девушка воскликнула:
– А-а, старый знакомый! Вот ты где прячешься!
«Старый знакомый» с неимоверно красным и мокрым от жары лицом скосил глаза и заорал, перекрикивая рев музыки:
– Печку выруби, садист!!
За то время, пока Кирилл отсутствовал, он успел то ли проглотить, то ли выплюнуть пучок травы и теперь сдувал с кончика носа капли пота.
Кирилл заглушил двигатель, выключил музыку и открыл все двери машины, чтобы прохладный сквозняк выдул из салона тропическую жару. Водитель со стоном наслаждения убрал ногу с педали сцепления. Кирилл обрезал веревку, привязанную к ноге водителя. Потянув за плечи, он выволок его из салона. Водитель мешком повалился на снег – затекшие ноги отказались его держать.
– Ну что, голубчик, – нежным голосом произнесла Вера, опускаясь рядом с водителем на корточки. – Напарился, вспотел... Пива, наверное, хочешь?
Нежный голос испугал водителя больше, нежели недобрый взгляд Кирилла.
– Отцепись, – сквозь зубы процедил он, пытаясь подняться на ноги, но со связанными за спиной руками это ему никак не удавалось, и он несколько раз упал лицом в слякоть.
– А помнишь, как ты меня по животу бил? – тихо напоминала Вера. – А как «молнию» на куртке порвал и за грудь хапал? Пользовался тем, что у меня руки были связаны.
– Да где там у тебя грудь?! Было б за что хапать... Помоги лучше встать!
– Вот же сволочь! – в сердцах воскликнула Вера.
– Так ты у него, оказывается, в должниках, – сказал Кирилл и, подойдя к водителю, рывком поднял его на ноги. – Нехорошо, Вера. Долги надо возвращать.
– Не хочется, но придется, – вздохнула Вера и врезала ногой водителю между ног.
Тот крикнул «ой!» и снова повалился в талый снег.
Вера и Кирилл сели в машину.
– Когда будем подъезжать к мосту, пригнись, – сказал Кирилл. – А пистолет все-таки возьми, он может пригодиться.
Работая только педалью тормоза, Кирилл съехал к реке и свернул на мост.
– Стоят, – сказал он, увидев на мосту три фигуры в черных кожаных куртках, и приветственно «моргнул» фарами.
Парни не расступились, продолжая перекрывать собой проезд, как герои популярной кинокомедии. Посредине стоял Марат в тренировочных брюках. Кирилл посигналил. Без результата. Один из парней властно вскинул вверх руку. «Они не видят нас через тонированное стекло, – подумал Кирилл, – но все равно очень насторожены».
Марат продемонстрировал выдержку и не отошел, даже когда «Лексус» окатил его горячей волной, идущей от радиатора. Кирилл остановил машину в нескольких сантиметрах от его живота.
– Вот он, кто меня на трассе в снег повалил, – сказала Вера, нервно тиская рукоятку пистолета.
Марат махнул рукой: мол, выходи. Парни, стоящие с ним рядом, недвусмысленно сунули руки во внутренние карманы курток.
– Пригнись, – сказал Кирилл.
– Ты тоже!
– Делай, что я тебе говорю!!
Он взялся за ручку двери. В тот момент, когда Марат поравнялся с дверью, Кирилл изо всех сил распахнул ее.
Удар отбросил Марата к перилам моста. Срывая машину с места, Кирилл захлопнул дверь, но она успела своей внутренней стороной поймать несколько пуль. Вера вскрикнула и обхватила голову руками. Заднее стекло мгновенно покрылось дырками и сетью трещин. Кирилл кидал машину из стороны в сторону. Она прыгала по выбоинам и буграм, ударялась днищем о камни. Мотор ревел, как раненый зверь. На другом берегу «Лексус» въехал в грязь, его занесло, и он ударился боком о столб электропередачи. Кирилл чувствительно припечатался головой к боковому стеклу.
Раскидывая гравий, машина взлетела по крутому подъему, промчалась мимо вертолетного поля, шлепая пробитым задним колесом, затем свернула на поселковую улицу. Кирилл сбросил скорость и, поглядывая в зеркало заднего вида, повел машину мимо магазинов, пунктов проката и туристских гостиниц.
Он заехал в какой-то тупичок, где отдыхали дорожно-строительные машины, остановился, заглушил мотор и взглянул на Веру.
– Приехали.
Он пытался улыбнуться. – У тебя ухо поцарапано, – сказала Вера.
– Послушай, а зачем он врал про твою грудь?
– Что?! – изумилась вопросу Вера. – Ну, знаешь! Давай поговорим об этом в более подходящей обстановке...
Она вышла из машины.
– А разве такая обстановка будет? – спросил сам себя Кирилл и коснулся пальцами раненого уха.
Они шли по улице, почти ничем не отличаясь от гуляющих горнолыжников. Только ружье Кирилл никак не мог спрятать под безрукавкой, приклад все время норовил выглянуть из-под полы. Вера сильно хромала и мечтала пройтись босиком.
– Что ты на меня так странно смотришь? – спросила она.
– Мне не нравится твой красный костюм... И особенно твои горные ботинки. Тебя за километр видно.
– Мне что, раздеться и голой идти?
– Замерзнешь, – серьезно ответил Кирилл и, взяв девушку за руку, вместе с ней свернул к магазину «Одежда».
Он усадил ее за шторкой в примерочной, а сам пошел вдоль развешанных пальто и курточек. Магазин, судя по разнообразию и оригинальности моделей, ориентировался на скромные запросы местных жителей. Выставленная на продажу зимняя одежда в основном предназначалась для женщин преклонного возраста. Понимая, что здесь вряд ли удастся осчастливить девушку модным прикидом, Кирилл в нерешительности остановился у манекена, одетого в ядовито-зеленое пальтишко с воротником из меха мокрой кошки. «Ну и что? – подумал Кирилл. – Главное, чтобы было тепло и неприметно».
Он снял с вешалки пальто, в обувном отделе выбрал страшненькие ботиночки на резиновой подошве «прощай, молодость!» да еще купил шерстяной платок в розах. Когда Кирилл занес все это в примерочную, у Веры сначала округлились глаза, а затем она стала хохотать. «Надо же, какая привереда!» – думал Кирилл, заслоняя своей широкой спиной куцую шторку, за которой раздевалась Вера.
Когда она вышла, настал его черед хохотать. Только продавщицы, переглядываясь, не могли понять, в чем, собственно, заключается юмор.
Они упаковали горные ботинки и комбез в большой полиэтиленовый мешок и вышли на улицу. Вера, вытирая слезы, взяла Кирилла под руку.
– Все подумают, – всхлипывая, произнесла Вера, – что идет сын с престарелой мамой.
– А зачем ты платок по-старушечьи повязала?
– Да его хоть на ногу повяжи, все равно лучше не будет.
Не успев отвыкнуть от тяжелых горных ботинок, она спотыкалась. Длинные полы пальто путались в ее ногах. Воротник, мгновенно намокнув от тяжелых снежинок, ощетинился тонкими иголками. Словом, выглядела Вера потрясающе.
– Ну что, проводить тебя к брату Ване? – спросил Кирилл.
– Нет, – ответила Вера. Она остановилась, встала перед Кириллом и погладила его по плечу.
