Час Совы - Рокотов Сергей (книги без регистрации полные версии .TXT) 📗

… — Поехали теперь обратно в Царское село, — сказала Жоржу Ника. — Теперь господин Филипп Рыльцев будет моим дорогим гостем… Деловые вопросы с ним мы решили, теперь настало время активного отдыха…

Расслабленный, внутренне опустошенный Филипп откинулся на заднем сидении «Фольксвагена» и равнодушно смотрел в окно. Красоты природы больше не занимали его… Ему хотелось только одного — забиться в какую-нибудь дыру и чтобы его никто не видел…

— Что горюешь, бамбук? — похлопала его по плечу Ника. — Какие наши годы? Я верю в тебя, ты ещё повоюешь… Вон папаша твой, какой орел! Мне звонили из Москвы, так он, оказывается, совершил дерзкий побег из-под стражи, скрылся от бандитов, проявив чудеса мужества и героизма… А ты, молодой человек, раскис, как квашня… Крепись! Тебя ждут интересные встречи!

Догадки роились в гудящей голове Филиппа. Но он не давал себе возможности сосредоточиться и взвесить ситуацию. Он не знал, что для него лучше, а что хуже…

Ника позвонила из машины по мобильному телефону и произнесла только одно слово: «Мы скоро будем.»

И действительно через минут десять машина стояла у подъезда маленького домика Ники в Царском Селе.

Ника открыла ключом дверь… Жорж и компания уехали по своим темным делам.

Знакомая передняя, комната справа… А вот и ещё одна дверь — налево… А за дверью приглушенные голоса… Филипп стал вслушиваться, но его хлопнула по плечу Ника.

— Нечего подслушивать! Иди на кухню, накормлю… Денег дал, значит, заслужил…

На кухне она подогрела жареную картошку и отрезала Филиппу сырокопченой колбасы. Поставила стакан крепкого чаю.

— Пожрешь и катись восвояси, — сказала она. — Надоел ты мне, честно говоря… Нечего тебе в моем доме делать. Один вред от тебя…

Опустошенный Филипп с равнодушием жевал картошку и отхлебывал чай…

И вдруг за дверью послышались шаги… Кухонная дверь открылась, и на пороге встала женщина в голубом спортивном костюме с ребенком в руках…

… Филипп похолодел от ужаса и уронил на пол стакан с горячим чаем… Ребенок испугался шума и заплакал.

— Говорю же, один от тебя вред, — проворчала Ника. — Тихо, Сереженька, не плачь… Не бойся дядю. Дядя тебе уже ничего плохого не сделает… Он теперь добрый и безобидный.

— Алена? Алена? — как попугай талдычил Филипп. — Т-ты? Т-ты? Ж-ж-ж…

— Что ты гудишь, как жук? Неужели ни о чем не догадался? — с досадой спросила Ника. — Сказала же я тебе, много чести для вашего зараженного семейства чуть было не погубить меня и убить мою дочь и внука… Бог послал Алене меня в тот роковой вечер… И я спасла ей жизнь… Так что опять не выгорело у вас, господа Рыльцевы…

— Здравствуй, Филипп, — тихо произнесла Алена, румяная, похорошевшая от материнства, ещё более красивая, чем прежде. — Давно мы с тобой не виделись… В октябре прошлого года, в машине твоего друга… — Ее синие, такие же как у матери большие глаза пристально смотрели на своего убийцу.

Филипп был не в состоянии ничего произнести. Он мычал и бубнил нечто невнятное… А ведь он стал сегодня догадываться, что за ребенок плакал ночью за стеной, но не смел в это поверить…

— Удовлетворю твое любопытство, — сказала Ника, беря малыша на руки. — Никакой мистики тут нет… Я ехала на машине вслед за вами. Видела, как ты вылетел на дорогу… но наша машина проследовала за «Жигуленком» с погашенными фарами. Не доезжая Дорофеева, твой суровый друг вытащил бедную девушку из машины и потащил в лес. Я и мой знакомый, который был за рулем, побежали за ним. Алена сопротивлялась, кричала, но этот изверг ударил её кулаком в лицо, а затем вытащил из кармана кнопочный нож. Он уже готовился нанести ей удар под сердце, когда я ударом ноги выбила у него этот нож. Но и он оказался парнем не промах. А мой спутник был очень пожилым человеком, не буду говорить, кто это был, ни к чему тебе это знать. И помочь мне в драке он не мог. Твой Сапрыкин ударил его кулаком в челюсть и он потерял сознание… Но свой нож в темноте он не мог найти… И тогда он ударил меня в лицо, я упала, а он убежал, бросив свою, вернее, чужую, угнанную им, машину. А что ему было делать? Либо всех троих убивать, а я бы никак не позволила ему это сделать, либо уж никого… И, видимо, он решил сделать вид, что ничего вообще не было… Куда ему было деваться? Он побежал к тебе, чтобы рассказать, что произошло и выработать план защитных действий. А что было делать нам? Машину я тогда водила неважно, но, однако, сумела отвезти старика домой, благо было рядом… Да, Филиппок, это была ещё та поездочка, скажу я тебе… Я за рулем, едва умеющая водить, да ещё в обличие Совы, сзади — стонущий пожилой человек, а рядом со мной, — вздохнула она, слегка дотронувшись до плеча побледневшей от воспоминаний о той ночи дочери. — Аленка… Ничего не понимающая, дрожащая от страха, чуть ли не теряющая сознание… А я даже не знаю, как её зовут… И я их утешала, пыталась шутить, даже петь… Да, страшное воспоминание, нет, вру, — махнула она рукой и сверкнула синими глазами на сидевшего с открытым ртом Филиппа, — прекрасное… Потому что на сей раз Бог был на моей стороне, и он помог мне спасти от ножа твоего дружка свою дочку… А затем поехала к себе в Дорофеево, где у меня в подвале моей халупы было весьма приличное жилище… Машину оставила на дороге, утром её забрал сын старика… А в Дорофеево на тропинке я встретила его… Снова встретила… Он входил в поселок с другой стороны, видимо, оттуда же, откуда ранее приперся ты… Два шакала, пробирающиеся лесными тропками… Я чувствовала, сердцем чувствовала, что я встречу его, что никуда он от меня не денется… И на сей раз ненависть придала мне сил. И в руках у меня была железная палка, а в кармане шубейки нож твоего друга, который я нашла в лесу. Я же Сова, вижу в темноте. Так вот, я ударила его этой железной палкой по шее и он отключился. Но потом все же открыл глаза. И тогда-то поведал мне все о ваших планах, не захотелось ему, чтобы я его же собственный нож всадила ему в глаз или в горло… Все поведал… И получил смертельный удар палкой в лоб. Я взяла его мобильный телефон и потащила насмерть перепуганную девушку, на глазах которой происходила вся эта разборка, домой. Я ещё не знала, кто она такая, я только знала, что она беременна, что вы со своим поганым друганом решили убить из корыстных целей беременную женщину. А когда я привела её домой, и мы разговорились в моем уютном подземелье, я… , — Ника вздохнула и вытерла уголок глаза. — Я узнала, кто она такая… Но найдя свою дочку, я не хотела снова потерять ее… И я пошла, чтобы убрать с места эту падаль, твоего дружка Вована. Но, пока суть да дело, наступило утро… И тут попался этот дурак Дресвянников. Пришлось вести его домой и поить. Я всегда держала дома запас водки на всякий случай. А все это время бедная Аленка дрожала внизу… Когда он нажрался до чертиков, я вернулась назад и умудрилась утащить труп с места происшествия и… — Она внимательно поглядела на Филиппа. — замести следы. — Ну а потом я позвонила тебе… и ещё кое-кому… Утром за нами приехали и увезли оттуда… Я перестала быть Совой, и стала самой собой… Я вернулась в родительский дом, где прошла моя молодость… Мои друзья помогли мне вселиться в этот дом, где в восемьдесят втором году умер мой отец, где страдала и умерла ещё через пять лет моя бедная мать. Сейчас такое возможно, когда есть деньги… Так-то вот, пустой бамбук… А теперь погляди в глаза тем, кого ты хотел лишить жизни ради этих поганых баксов и убирайся отсюда вон! Рассчитываю больше тебя никогда не видеть.