Шатун (Однокла$$ники) - Дышев Андрей Михайлович (читать книги без сокращений .txt) 📗
Глава 70
ОН УЖЕ НЕ СЕРДИТСЯ
Они спустились в поселок в двенадцатом часу ночи. Вера, измученная сумасшедшим днем, едва переставляла ноги. Она висела на руке Кирилла и неудержимо зевала.
– Теперь твоя очередь, – сказала она.
– Зевать?
– Нет! Устроить меня на ночлег... Была бы я маленькой-маленькой, залезла бы к тебе в карман и там бы спала.
Надежда, что «Лексус» по-прежнему стоит там, где они его бросили, была слабая. И потому они так обрадовались, когда в темном тупике увидели машину. У Веры откуда-то появились силы, и она даже побежала, открыла заднюю дверь и упала на сиденье.
– Невероятно, – бормотал Кирилл, вытаскивая ключи зажигания из замка. – Никому не понадобилась.
Он открыл багажник, вынул запасное колесо и домкрат. Вера, словно ребенок, моментально заснула и не слышала, как Кирилл, меняя колесо, скручивал болты и тихо ругал того, кто их так туго закрутил.
Отопитель быстро прогрел салон. Кирилл вел машину на малой скорости, поглядывая в зеркало заднего вида на спящую девушку. Свет фар высвобождал из темноты дорожные знаки, деревья и бесконечный забор. Мимо проплыл огромный отель, распространяющий вокруг себя яркий свет и ресторанную музыку. Охранник, стоящий на въезде, проводил «Лексус» взглядом. «Не нарваться бы на милицию», – подумал Кирилл.
Он вздохнул с облегчением, когда поселок закончился и дорога прямой лентой потянулась вдоль шумной реки. Несколько частных гостиниц он пропустил, хотя освещенные фонарями вывески обещали «незабываемый отдых» – Кирилла смущало слишком большое количество припаркованных у входа автомобилей. Более привлекательной ему показалась стоящая у самого подножия горы малоприметная гостиница, тонувшая в темноте. Рядом с ней не было ни одной машины, надпись на светящемся окне гласила: «Места есть».
Сонная женщина, кутаясь в шерстяной платок, проводила Кирилла на второй этаж и открыла уютную комнату с двуспальной кроватью и окном во всю стену, которое снаружи, словно штора, закрывала еловая ветка. Пока хозяйка приводила в действие газовую колонку для нагрева воды, Кирилл спустился к машине и разбудил Веру.
– Это какое-то издевательство, – бормотала она и шла за ним, пошатываясь и почти не открывая глаз.
Очутившись в комнате, освещенной ночником, она скинула пальто на пол, заглянула в душевую, пустила воду.
– Тепленькая...
Ее колотил озноб. Не стыдясь, она стала раздеваться при открытой двери, словно была одна. Кирилл спустился к хозяйке, которая уже пристроилась на диване, и попросил ее приготовить чай с лимоном и медом. Женщина безропотно встала, открыла дверцу буфета и наполнила рюмку маслянистым коньяком.
– Дайте выпить это вашей девушке, – сказала она. – Я настаиваю его на травах. Очень помогает при простуде. Сама ни разу не болела в эту зиму.
Когда он вернулся с подносом в руках, Вера уже крутилась на кровати под одеялом.
– Боже, как холодно... – пробормотала она.
– Это нервы, – ответил Кирилл, поставил чашку с чаем на тумбочку и протянул Вере рюмку.
Перед большим зеркалом в душевой он зачесал мокрые волосы наверх и заметил белую полосу на лбу у корней волос. Горный загар уже коснулся его лица. «Дух перевести некогда, – подумал Кирилл, – только и успеваешь кулаками махать да от пуль уворачиваться. А вернешься домой, все знакомые в один голос воскликнут: как загорел да посвежел!» Он вернулся в комнату с большим банным полотенцем на бедрах. Постоял у окна, глядя на призрачно-синие горы, и стал устраиваться в кресле. Несколько минут он искал наиболее подходящую позу, потом догадался придвинуть стулья. Лежать на таком импровизированном ложе было настоящей пыткой. Широкие плечи Кирилла с трудом поместились между подлокотников, стулья скрипели и шатались от малейшего движения. Когда вся эта хрупкая конструкция вместе с Кириллом рухнула на пол, в дверь постучала хозяйка и вежливо поинтересовалась, не шкаф ли это упал.
– Нет-нет, – ответил Кирилл, потирая ушибленное колено. – Это я в кровать с первого раза не попал.
Получилось что-то вроде намека Вере.
– Я вот лежу и думаю, – произнесла она из темноты. – Удобно пригласить тебя на кровать или нет? Не знаешь, как по этикету в этом случае положено?
– Пригласить все же намного удобнее, чем спать в кресле, – признался Кирилл и лег на самом краю кровати.
Они оба притихли, притворяясь, будто спят. Ветер за окном раскачивал ветку сосны, и она скользила по стеклу, словно моечная швабра.
– Это ужасно, – вдруг произнесла Вера.
– Что ужасно?
– Я вспомнила анекдот: лежит девушка в одной постели с мужчиной и говорит ему: «Мне холодно».
– И что дальше?
– Дальше не смешно... Но мне в самом деле холодно.
Кирилл сам не понял, как оказался с ней рядом.
– Что ж ты сразу не сказала?
– У нас с тобой странные отношения. Я все время думаю о том, что ты меня ненавидишь... Жаль, что мы с тобой не встретились просто так, как два лыжника.
– Я тоже об этом думал.
– И что же нам делать?
– Выставить из этой комнаты все наши проблемы. Пусть ждут под окном до утра.
– А они согласятся?
– Силой заставим.
Они робко касались друг друга.
– У тебя каменные мышцы... Я раньше думала, что мужчина с такими мышцами может нечаянно придушить женщину в постели и что каждое его движение должно приносить ей боль. А ты, оказывается, нежный...
– Я ужасно нежный, – подтвердил Кирилл.
Он завелся. Скомканное одеяло упало на пол. Вера уже не мерзла.
– Ты не сердишься, что я укусила тебя за шею?..
Он не смог ответить – она целовала его губы. За окном медленно опускались хлопья снега, отчего казалось, будто комната плавно поднимается вверх, к острым пикам вершины.
Глава 71
УЖИН С ЧЕРНОЙ ИКРОЙ
Зачем официантка принесла ему бокал минеральной воды, если он не просил? Наверное, решила, что бутылку водки молодой человек без запивки никак не осилит. Наивная! Знала бы, что ему пришлось пережить за сегодняшний день...
Глобус посмотрел на рюмку и отставил ее в сторону. Ему так хотелось выпить залпом стакан водки, что у него даже дыхание участилось и сердце от нетерпения заколотилось, словно заключенный в карцере. Он выплеснул минералку в ящик с землей, в котором росла пальма, наполнил бокал водкой и в три огромных глотка осушил его.
Вот теперь хорошо. Теперь напряжение потихоньку начнет ослабевать. Можно откинуться на спинку стула, поглазеть на редких смуглолицых посетителей с облупленными носами да послушать музыку.
– Что-нибудь еще? – спросила официантка.
Не очень вежливая. Думает, пришел какой-то пьянчужка, который едва на бутылку водки наскреб, и будет теперь весь вечер сосать горькую, обслюнявленный палец в солонку опускать да солью закусывать.
– Икра есть? – сразу спросил он. – Черная? Полкило!
Вот как надо приучать обслуживающий персонал к культуре! Официантка – немолодая, много чего повидавшая на своем веку, – глянула на Глобуса уже с откровенным интересом.
– Конечно, – изменившимся голосом произнесла она. В ее руках появился карандаш и блокнот. – Что еще?
– Шашлык, балык, осетрину, шампанское, кальмары, лангусты, креветки... Все неси, все, что есть!
Официантка что-то строчила карандашом в блокноте. Конечно, он ведет себя вызывающе, слишком откровенно демонстрирует пренебрежение к деньгам. Но по-другому сейчас не хочется и не можется. Несколько раз его могло уже не быть на этом свете. Трое уже там, базарят с богом, договариваются насчет рая. А он жив. Жрет стаканами водку, смахивает с глаз дурные слезы...
– Слышь! – Он придержал официантку за край фартука. Зал уже плыл перед его глазами. Водка блицкригом распространялась по его организму. – Слышь, скажи этому вашему музыканту, пусть свернет эту тягомотину. Для меня персонально закажи «Не стреляйте друг в друга, братва!».
