Все красное - Хмелевская Иоанна (книги читать бесплатно без регистрации .TXT) 📗

Алиция приехала на машине вместе с г-ном Мульгором, ужасно расстроенная и полная угрызений совести. Тут же подкатила «Скорая», которую я вызвала на всякий случай. Полицейский врач и врач «Скорой» вместе начали осмотр. Мы были так уверены, что на этот раз убийце повезло и Владек с Марианн пали жертвами его упорства, что заключение обоих эскулапов потрясло нас не меньше, чем моргание Казио.

— Живы!!! — заорала Алиция со слезами счастья на глазах. — Их удастся спасти!!! То же, что с Казио!..

— Невероятно! — проворковала в радостном изумлении Зося. — Мне бы и в голову не пришло!

— Чудо! — набожно заявила я.

— Какое там чудо, просто убийца — идиот, — рассудил Павел.

Оба врача удалились вслед за жертвами, дружно гарантировав благополучный исход, но предупредили, что лечение будет нелёгким. Убийца применил какой-то необычный яд. Симптомы выглядели на редкость нетипично.

Г-н Мульгор задумчиво покачал головой.

— Удивление ощущать надлежит, — изрёк он. — Весьма непростой съели яд особы неживые. Что они употребляли?

— Обыкновенный кофе употребляли, — ответила Алиция.

Павел оторвался от созерцания г-на Мульгора.

— Вовсе не обыкновенный! — запротестовал он. — Я купил самый дорогой, какой был!

— Они вообще не пили твой кофе, — вмешалась я. — Выпили остатки того, из банки. Твой мы начали уже потом.

— Не было ли пищи иной в устах этих особ? — спросил г-н Мульгор.

— Не было. Ничего не ели, пили кофе и коньяк.

— Напитки, — понимающе кивнул г-н Мульгор. — Обозреть желательно оные напитки.

— Кофе будет трудно обозреть — его выпили, но коньяк ещё остался. — Алиция открыла шкафчик и вытащила бутылку с остатками коньяка. — Это пили все.

— Сосуд от кофе надо осмотреть! — г-н Мульгор дал знак помощнику. И вызвал этим замешательство: оказалось, что Зося в расстройстве и безумии все убрала и перемыла, ликвидируя всякие следы преступления. Кофе, купленный Павлом, она высыпала из пластиковой упаковки в банку. Г-н Мульгор был чрезвычайно расстроен.

— Подождите, — сказала я. — Упаковка должна быть в мусорном баке.

— Нет её там! — чуть не заплакала Зося. — Павел выбросил мусор!

— Совсем сдурела с этой уборкой! Павел, беги за мусором, может, его ещё не увезли!

Павел бросился к двери. Через минуту он вернулся, с триумфом неся пластиковую банку от кофе.

— Есть!

Мы внимательно оглядели упаковку.

— Та.

— Ну, и какой от неё толк? — полюбопытствовала Алиция.

— Обрати внимание: мы себя чувствуем хорошо, а Владек и Марианн скорее наоборот…

— Я заметила это пару часов назад. И что?!

— Они должны были есть не то, что мы…

— Они вообще ничего не ели!

— Перестань меня прерывать. Значит, пили что-то другое. Если все пили этот кофе, они пили другой, коньяк-то весь из одной бутылки. Кофе у нас как-раз кончился, и в этой упаковке оставалось только на две чашки. Заметь, ты варила его в экспрессе, и они пили, а мы нет… Сверху в этой банке кофе, купленный Павлом, а внизу это свинство. Пусть они его исследуют.

Г-н Мульгор взял кофейную банку и отдал её помощнику.

— Опять кофе не будет, — буркнул Павел. — Больше я не пойду!

— Вы. — Г-н Мульгор показал авторучкой на Павла. — Ухо моё слышало. Не употребляли кофе. Наносили визиты кустам.

— Что я делал? — переспросил недоверчиво Павел.

— Наносил визиты кустам, — перевела я.

— А! Когда выслеживал этого?..

Г-н Мульгор пожелал подробных объяснений. Рассказывая, мы сами стали удивляться происшедшим за столь короткое время событиям. Убийца рисовался личностью необычайно активной, имевшей одну цель в жизни — укокошить Алицию.

Наконец г-н Мульгор ушёл, взяв с нас обещание немедленно сообщать ему о событиях, которые покажутся нам странными. Поздно вечером он позвонил, любезно сообщая о результатах анализа остатков кофе.

— Этот полицейский так доволен, будто открыл бог знает что… — сказала Алиция, положив трубку. — Об убийце до сих пор не имеет понятия… Что он себе воображает?

— Ничего он себе не воображает, — объяснила я. — Он попросту ждёт, когда тебя наконец укокошат. Тогда он поймёт, в чем дело, устроит обыск, найдёт письмо…

— Он же не знает о письме. Или кто-то ему сказал?

— Вроде никто. Прямо удивительно, сколько народу о нем знает, и никто ничего не ляпнет!

— Сколько народу? А кто ещё, кроме нас?

— Ну как кто? Все, кто был на террасе. Ты же сама говорила, что оно пропало до того, как ты его прочла.

— По-моему, я ничего такого не говорила. С чего ты взяла, что все знают? Кто именно?

— Например, Анита. Она сегодня интересовалась, не нашла ли ты письмо.

— Анита знает, а полиция не знает?.. Эва тоже знает?

— Наверное, тоже.

— Я её сейчас спрошу…

Разбуженная Эва сказала, что о письме первый раз слышит, обещала ничего не говорить полиции, пожелала Алиции не оставлять поисков и непременно найти письмо.

— Эва не знает. — Алиция задумчиво нахмурила брови. — Анита знает… Откуда? Это подозрительно.

— Убийца знает о письме, — тоже задумалась я. — Пытается тебя прикончить, прежде чем ты его найдёшь. Как это ни печально, мне подозрительной кажется Эва. Убийца скорее должен сделать вид, что ему на это наплевать. Анита же сама спросила…

— Тогда зачем Эва уговаривала меня искать?

— Чтобы ты от неё отвязалась. Уже половина двенадцатого, нормальные люди в это время видят сны…

Честно говоря, я вовсе не была уверена, что моя речь имеет какой-нибудь смысл, но очень хотелось спать, и было совершенно все равно, какую точку зрения отстаивать.

Неуверенность во всем происходящем жила во мне до самой пятницы — то есть ещё два дня.

В пятницу утром позвонила Эва и стала уговаривать пойти на выставку скандинавской живописи, открывающуюся вечером. Алиция и Зося решительно отказались, Павел после работы в саду едва дышал, и я пошла одна.

Выставка меня потрясла. Художники достигли потрясающе похоронных эффектов. Я нашла там пейзаж, который бы охотно купила, чтобы, глядя на него, сдерживать природную весёлость.

Эва отвернулась от очередной картины, потянула меня за руку и вдруг застыла. В глазах у неё была паника. Я проследила за её взглядом.

Раздвигая толпу, в нашу сторону пробирался потрясающе красивый высокий черноволосый мужчина, одетый весьма оригинально, но вместе с тем элегантно. Южноамериканский тип вообще не в моем вкусе, но должна признать, что такие могут нравиться. На нем были тёмный костюм, светлый галстук и красная рубашка.

Эва вдруг ожила. Выражение её лица изменилось. Она смотрела в пространство сквозь приближающуюся фигуру ледяным невидящим взглядом, быстро тесня меня к выходу.

— Это какой-то кошмар, что там у вас творится! — тараторила она. — Просто ужас! Неужели вы не можете с этим как-нибудь покончить? Это же несносно, столько жертв, на каждом шагу покойник!

Тип врос в пол, и на его прекрасном лике рисовалась полная растерянность. Он смотрел на Эву и становился все мрачней и мрачней, потом вдруг отвернулся и ушёл.

— Ужасно! — заявила я прочувствованно, так как связь Эвы с типом в красной рубашке действительно ужасно поразила меня. — Вся выставка — полное дерьмо!

— Ничего подобного! — запротестовала ошеломлённая Эва, и мы вышли на улицу.

Хочешь, пойдём до Центрального вокзала, посмотрим витрины? — предложила она. — Давно тут не была.

Витрины я уже смотрела три дня назад, но мне нужно было решить, как себя вести. На дипломатию я махнула, зная, что это не самая сильная моя сторона.

— Смотри, какие чудные зеленые сапожки! — оживилась Эва. — Обожаю зеленую замшу! А погляди на эту юбку!

— Что это был за тип? — спросила я, не преминув взглянуть на действительно симпатичную юбку.

— Какой тип? — Эва сразу утратила весь свой энтузиазм.

Я решила идти напролом.

— Тот чёрный, в красной рубашке, который собирался к нам подойти.

— Не хотела тебе признаваться, — ответила Эва, медленно проходя вдоль витрины. — Ну, ладно, скажу. Это была моя большая любовь. Никому не рассказывай. Все кончилось много лет назад. Была тогда смертельно влюблена и ужасающе глупа. Порвала с ним окончательно и больше не собиралась встречаться. И сейчас не собираюсь, хотя бы из-за Роя. Рой о нем ничего не знает. Я так испугалась, когда его увидела, захотелось провалиться сквозь землю… Не желаю его знать!..