Тайны Васильков, или мое нескучное лето (СИ) - Филимонова Лина (электронную книгу бесплатно без регистрации .TXT) 📗
Я открыла крышку, заглянула во влажную темноту и опустила туда ведро, прикованное к толстой цепи. Цепь бодро раскручивалась, ведро гремело о стенки колодца, Белка недовольно морщилась от этих звуков.
Обратно ведро шло тяжело, я в поте лица крутила ворот колодца, а Белка задумчиво смотрела на движущуюся цепь. Когда ведро оказалось на одном уровне с краем колодца, я взяла его за ручку, немного ослабила цепь, ухватилась другой рукой за дно и… опрокинула его на Белку. Она завизжала и отскочила, но уже после того, как на нее вылилось литров пятнадцать ледяной колодезной воды.
— Ах, вот ты как! — Белка откинула со лба мокрые волосы и уперла руки в бока. Ее глаза сверкали так грозно, что я на всякий случай положила ведро и ретировалась за колодец.
— А что? — спросила я невинным голосом. — Ты же сама хотела обливаться.
— Но не в одежде же! — воскликнула Белка. — И не так неожиданно.
— Ты что, собиралась тут раздеваться? — спросила я, оглядываясь по сторонам.
Из-за заборов и из-под занавесок уже выглядывали любопытные лица. Колодец-то посреди улицы.
— Да, об этом я не подумала.
— А я подумала.
— Слушай, а мне ведь лучше стало. Голова прошла. — Белка осторожно помотала головой из стороны в сторону. — Точно, не болит.
— Вот видишь. Может, еще разок? — предложила я.
— Ну уж нет. Разве что тебя облить. Для равновесия.
— У меня-то с головой все нормально. И закаляться я никогда не собиралась.
— Ладно, пошли, — сказала Белка. — Надо переодеться. Здесь сейчас вся улица соберется. Можно подумать, они никогда не видели, как люди занимаются оздоровительными процедурами.
Я посмотрела на Белку. Ее шорты обвисли, футболка прилипла к телу, волосы висели отдельными прядями. Но зато глаза были веселые, и щеки разрумянились. Закаливание — страшная сила.
Глава 5, где романтическая пара совершает прогулку по кладбищу, а из книги исчезают страницы
Меня мучили сомнения. Я не знала, стоит ли рассказывать кому-нибудь о сокровищах. И дело не в том, что я боялась конкуренции или кровавой дележки с потерей человеческого лица, как это обычно бывает в книгах и фильмах о поисках кладов. Мой страх был гораздо более тривиальным: я боялась выглядеть глупо. У меня есть некоторый опыт в этой сфере, и он принуждает меня к осторожности. Обычно, когда доходит до дела и уже никуда не деться от дружеских снисходительных взглядов и похлопываний по плечу, выражающих непритворное сочувствие моим скудным умственным способностям, я веду себя мужественно и встречаю насмешки лицом к лицу. Но, если есть способ избежать подобной ситуации, меня тянет им воспользоваться.
Так что Белке я пока решила ничего не говорить. Сразу после водных процедур она попросила меня отвезти ее в Мальцево, чтобы посетить там магазин, в котором есть альбомы и краски, жизненно необходимые Алинке.
— Я взяла с собой целую кипу альбомов, но она уже все изрисовала! — пожаловалась моя мокрая подруга.
Итак, Белка переоделась, уложила Алинку спать, выпила три стакана простокваши, еще раз проинструктировала бабу Грушу, что делать с Алинкой, когда она проснется, и мы помчались.
До Мальцево чуть больше десяти километров по отнюдь не гладкой дороге, ехала я медленно, осторожно объезжая каждую кочку и выбоину, так что у знаменитого камня мы оказались не раньше, чем через двадцать минут.
— Ух ты! — воскликнула Белка. — Прямо как в сказке!
— Ты что, на самолете в Васильки прилетела? — поинтересовалась я. — По дороге этот камень никак не объедешь.
— Меня привезли. А в последние полчаса я вообще дороги не видела. Алинка раскапризничалась, я ее успокаивала.
— Ну, тогда смотри. Места тут очень живописные. И очень путаные. Лично я, когда ехала в Васильки, на этом самом месте заблудилась.
И я рассказала Белке историю с вороной.
— А, может, съездим, навестим ее? — предложила Белка. — Так вот запросто, по-дружески.
— Думаю, не стоит, — покачала я головой. — Она мне в прошлый раз очень по-дружески намекнула, что не стоит околачиваться на ее территории.
— Страсти-то какие, — произнесла Белка. — Ой, мы этот камень уже проехали! — воскликнула она через секунду. — А я хотела почитать, что на нем написано…
— Не надо.
— Почему?
— Боюсь, после этого ты станешь совсем другим человеком. И ничто уже не вернет тебе веру в прекрасное будущее для всех людей земли.
— Что, все так ужасно? А ты откуда знаешь? Останавливалась? Читала? — допытывалась Белка.
— Я — нет. А вот мой брат Борис Андреевич читал. И мне отсоветовал.
— А мне теперь еще больше хочется, — призналась Белка.
— Эх ты, — со вздохом произнесла я и укоризненно покачала головой.
По пути в магазин мы проехали почту, и меня осенила гениальная идея — отправить любимому брату телеграмму с вызывающим или загадочным текстом. Пусть удивляется и голову ломает. Я поделилась идеей с Белкой, она ее одобрила и, предоставив мне возможность самой осуществлять задуманное, отправилась в покупать вожделенные альбомы.
Мальцевская почта располагалась в старом кирпичном доме с решетками на окнах, белой надписью на синем картоне «Почта Телефон Телеграф» и деревянным крыльцом. Внутри стоял странный затхлый запах, а за облезлой стойкой сидела тетенька в соломенной шляпе с лохматым розовым цветком. Она усердно заполняла какие-то бланки и едва на меня взглянула.
— Добрый день, — поздоровалась я.
Она буркнула мне в ответ что-то неразборчивое.
— Я бы хотела отправить телеграмму…
— Подождите, — огрызнулась надменная работница единственного на ближайшие сто пятьдесят квадратных километров почтамта.
От нечего делать я уставилась на розовый цветок. Интересно, из чего он сделан? Похоже на искусственные перья. Или они все же натуральные, просто выкрашены в розовый цвет и старательно разлохмачены? И кому пришла в голову гениальная идея прикрепить его на этот хлипкий головной убор, его владелице или самому неизвестному производителю? И зачем, вообще она нацепила эту шляпку, если в помещении солнца нет, а ее огромный нос шляпка нисколько не прикрывает?
Я не успела как следует обдумать ответы даже на половину этих вопросов, как тетенька, по-видимому, устав от тяжести моего взгляда, встала, продефилировала к облезлому комоду, порылась его недрах и с видом победителя извлекла пожелтевший от времени бланк. Бросив его на стойку перед моим носом, она буркнула:
— Заполняйте.
Только тут я поняла, что текст в моей голове еще не сложился. Что я могу написать такого, чтобы у Борьки, хотя бы на секунду, глаза заползли на лоб? Хотя это может случиться благодаря самому факту получения телеграммы, хотелось бы чего-то для верности, контрольный, так сказать, выстрел. В итоге я настрочила: «приветик развлекаюсь белкой сокровищ нет страшно весело». Я слышала, что в телеграммах исключают предлоги и знаки препинания и неукоснительно следовала этому правилу. А что, прикольно.
Я думала, и даже надеялась, что тетенька в шляпе удивится содержанию телеграммы, но она и ухом не повела. Жаль.
Оказавшись дома, я первым делом схватилась за телефон и набрала номер Эммы Константиновны. Мои колени слегка подрагивали, а в животе что-то кололось, как будто там поселился небольшой ежик. Буквально через пару минут я могу услышать разгадку самой таинственной тайны всей моей жизни! Только бы не запутаться в объяснениях. Длинные гудки оборвались, мне ответили.
— Алло, — произнесла я бодрым голосом. — Могу я поговорить с Эммой Константиновной?
— А кто ее спрашивает? — поинтересовался женский голос.
— Знакомая, — пробормотала я.
— Странно, — произнесла моя собеседница. — Я думала, что знаю всех маминых знакомых. Может, вы все же представитесь?
— Пожалуйста. Меня зовут Екатерина Андреевна Аверина.
— Что? — услышала я удивленное восклицание. — Но это же… Этого не может быть.
— Почему? — удивилась я. — Меня действительно так зовут.
