Тайна - Хмелевская Иоанна (читать полную версию книги .txt) 📗

Его звали вовсе не Дарий, а Божидар, и я сама предпочитала об этом не вспоминать. Возможно, для своих родителей он и был даром Божиим, но все же, по-моему, соображать надо, каким имечком снабжаешь младенца. Скажите на милость, что делать с таким именем в наше время? Такое имя пристало мужу в рыцарских доспехах, с рапирой и стилетом или, на худой конец, с гусарскими крыльями [1], но уж никак не мужчине с зонтиком. С горя я переделала Божидара в Дарика, и все были убеждены, что Дарик — уменьшительное от Дария. Эту самую правду про его имя я скрывала изо всех сил…

Зося вдруг очнулась, заварила чай, сгребла со стола пол-литровый горшок в красный горох и достала нормальные чашки.

— Чай сейчас настоится. Так вот… Думаю, он все-таки как-то и где-то функционирует…

— Наверно. Не знаю где.

— Неважно. У него есть свои ходы. А ты, кажется, от него совсем обалдела…

— Было, — честно призналась я. — По-моему, уже проходит. А ты что, узнала какие-нибудь его тайны? Охотно послушаю, изреки наконец, в чем дело.

Зося пожала плечами, разлила чай и села за стол.

— Чушь. Я на твоего вовсе не молюсь, а вдруг все-таки поможет. Очень боюсь за Павла, подозреваю, он увяз в наркотиках. Нет, не потребляет, хуже — торгует.

Ошарашила меня Зося фундаментально.

— Ничего себе, хуже?! Все лучше, чем травиться, торговля не вредит здоровью! А вообще, как это тебе в голову взбрело, позволь осведомиться?!

— Встретила его с весьма сомнительными парнями… В последнее время деньги у него завелись, у меня совсем не просит…

— А ты с ним говорила?

— Поссорились. Велел не лезть не в своё дело, ответил как нормальный сын нормальной матери. Я расстроилась и наорала, что он, мол, на моем содержании и я за него морально отвечаю….

— Сама понимаешь, как они все это любят…

— Ещё бы! Ума не приложу, как теперь с ним помириться. А может, твой Дарий.., как ты считаешь?

И тут-то моя страждущая душа почуяла добычу и вцепилась в неё всеми когтями. Деятельность Божидара была окружена непроницаемой тайной, никогда ещё мне не удавалось не только туда прорваться, но даже разнюхать что-нибудь, и вот, пожалуйста, такая возможность. На наркотики мне плевать, Павел, конечно, беспокоил, но самое главное — не удастся ли познакомиться с делами Божидара, подбросив ему ситуацию с наркотиками.

— Бог его знает, но попробовать стоит. Он постоянно лезет в такие дела и возится с какими-то подозрительными юнцами. Ходы у него наверняка есть. Может, Павел и будет в претензии, но раз уж влип, не до церемоний. Самое тяжкое преступление сойдёт со скидкой, учитывая его полную незапятнанность. А то втянется, сама понимаешь, хуже будет.

— Не пугай меня.

— Да я не о том. Просто сейчас покамест первые шаги. А запустишь — все осложнится. Сейчас влип по глупости, по неведению и сразу же опомнился — не за что цепляться. Хочешь с ним поговорить?

— С кем? С Павлом? Ведь я тебе…

— Нет, с Дариком.

— А… Нет, сперва ты. Намекни и сориентируйся, что скажет.

— Тогда объясни подробней, что и где видела и прочее.

— На задах Нового Свята. — Зося перестала колебаться. — Я искала скорняка, он вроде бы там работает в будке, реставрирует и всякое такое. Будки не нашла, зато увидела собственного сына в тёплой компании. Просто подонки!.. Нет, постой, не просто. Подонки — да, а кроме них ещё парень с девушкой, знаешь, такие осоловелые, худые и несуразные, а подонки — явные комбинаторы. Сразу видно. Шахеры-махеры явно вели между собой, конспиративно. Хуже всего, за ними наблюдал хмырь, совсем на них не похожий. Старался им не показываться, возможно, сыщик.., нет, пожалуй, нет, понимаешь, я даже убеждена, тут что-то другое…

— А как он выглядел?

— Средних лет, средней упитанности, среднего роста. Физиономия гладкая, обычная, вот нос, как бы это сказать.., клёцкой… Такая длинная мягкая клёцка, а сам нос вовсе не длинный, нормальный, только совсем без хряща и без кости. Будто из теста слеплен. Видок у этого типа, знаешь, ужасно лицемерный. Глядел на Павла. Я специально постаралась его запомнить, ох, у меня все как-то путается, понимаешь, главное — тамошняя атмосфера…

— Погоди, — прервала я. — У тебя великолепно получается.

Нарисованная Зосей физиономия так и замаячила у меня перед глазами. Уверена, видела эту морду в натуре и определила бы её в идентичных выражениях, а вот когда и где видела, Бог знает. Клёцка вместо носа, а вдруг кто другой, просто похожий, и где я эту физиономию лицезрела?..

— А что?.. — забеспокоилась Зося.

— Да ничего особенного, кое-какие ассоциации…

Я в свою очередь описала субъекта, и обнаружилось явное сходство. Что касается Павла, мы решили: у страха глаза велики, не так страшен черт и тому подобное. Деньги, убеждала я Зосю, ещё ни о чем не говорят. Павел мог получить за уроки или за ремонт — хорошо разбирается в машинах. Божидара следовало подключить на всякий случай, а скорее всего, для моей личной выгоды.

Только я вернулась домой, позвонил Павел и коротко спросил:

— Ты дома?

— Дома.

— Так я заскочу. Привет.

Через десять минут я уже открывала ему дверь. Поглядела пристально — все нормально, забота вроде бы его не гложет. Однако я ошиблась.

— Меня заело, — сообщил он таким тоном, будто выиграл в лотерею. — Расскажу, о чем речь, и так уж мать, кажется, успела кое-что телеграфировать: я видел твою машину у нашего дома.

Я обрадовалась — услышу донесение прямо от виновника торжества.

— Валяй!

Павел начал складно, видать, заранее все обдумал.

— Понимаешь, вонь учуял. Не полез бы туда, кабы не смердело. Из-за одного тут, приятель ещё из школы, хотя и не кончил её. Клюнул на пудру, дальше — больше, теперь сидит на игле, словом, развалина от человека осталась. Я ему денег одолжил…

— Кретин.

— А ты бы на него посмотрела. Гниль одна, да жалко ведь. Знаю, не отдаст, да что там! Не в этом дело. Известно, откуда все берётся: аптеки, привозят-продают и так далее, а у меня, знаешь, так выходит, глупо даже признаться: подонки сбывают эту дрянь при полной поддержке властей.

Он взглянул на меня вопросительно. Что я могла ответить?

— Давай дальше. Откуда у тебя такие сведения?

— Обернулось все так… Случайно напоролся, ну, пожалуй, не совсем случайно, знаешь, заинтересовало. Жульё и наркоманы в полном симбиозе, сечёшь? Это уже точно, только однажды я нарвался на мужика.., вовсе неподходящий какой-то, что-то странное… Не исключаю, может, и он нарвался на меня: я входил, он выходил из одной такой шмаги — притона то есть. Не знаю, как сказать, впечатление не то, такие персоны там не случаются, места другие. И вообще все не клеилось. Вскорости менты загребли братию вместе с товаром, а на другой же день все они благополучненько цвели на свободе. Знаю людей, малость поспрошал, да пасть все на замке держали. А спрашивал я осторожно, ведь недолго и ножом схлопотать. Выглядело все так: вышли на свежий люфт — и убытков не понесли, как мыслишь, что бы сие значило?

— А менты какие?

— Один в мундире из комиссариата болтался, а двое так — ни то ни се.

— И все уехали вместе с сыщиками?

— И тот в мундире с ними, правда, похоже, по дороге потерялся.

— А тот неподходящий здесь при чем?

— Вот именно. Сменили место. Было несколько пунктов, я все проверил и заземлился — ни одного нету. Пошевелил головой, получается: смыло их с горизонта сразу после того, как тот неподходящий мэн к ним наведался. Может, тут и никакой связи, только нюхом чую — есть что-то. Перетащились в другое место, где мне их не сыскать, все вместе смердит — мочи нету, не знаю, что делать.

— А тебе зачем?

— Хочу, — заартачился Павел. — Жив не буду, хочу дознаться, в каком болоте живу и есть ли там дно. А если есть, то на какой глубине.

— Пойми, в этой стране все стоит на голове, а значит, дно высоко наверху. Я тоже хотела бы кое-что увидеть, да только зря задираю голову. Мать колотун бьёт, рассказал бы ей все.