Пакости в кредит - Куликова Галина Михайловна (лучшие бесплатные книги .txt) 📗
Софья в ту же секунду решила, что перед ней труп. Вероятно, Тишка Обморок – садист и мучитель людей. Закрыв дверь дрожащей рукой, она мелкими шажками проскакала дальше по коридору, полная решимости вызнать про преступника все, что только возможно. От страха она вспотела, словно парашютист, которому приснилось, что у него не раскрылся парашют, – мгновенно и обильно. Потом пот потек по спине струйками, потому что из-за второй двери доносились явственные стоны – то протяжные, то короткие и жуткие. Замирая от ужаса, Софья снова приоткрыла дверь на тонюсенькую щелку и увидела огромного мужика с закатанными рукавами, который мял чье-то тело словно тесто. «Боже мой! – подумала она. – Человеку ломают кости! Да тут настоящий концлагерь!»
В этот момент тот, кого мяли, снова протяжно застонал. Софья отшатнулась и зажала уши руками. «Если мне удастся выбраться отсюда, – решила она, – поеду в милицию. Да что там – сразу к генеральному прокурору!» В третьей комнате на кушетке лежала – руки по швам – женщина, покрытая страшной серой коркой. «Ее обмазали цементом!» – ужаснулась Софья. Влетев внутрь, она бросилась к несчастной. Цемент еще не успел застыть, но женщина не двигалась. «Наверное, ей сделали какой-то укол!» – решила Софья. В этот миг женщина открыла глаза и уставилась на нее.
– Я вас спасу! – жарко шепнула Софья.
Не успело из ее уст вырваться это обещание, как в коридоре послышались взволнованные голоса и шаги. Софья заметалась по комнате. Спрятаться было решительно негде – ни шкафов, ни штор, только одинаковые кушетки, низкие тумбочки да жалюзи на окнах. Однако смекалки Софье было не занимать. Она выхватила из своей сумки коробку плавленого сыра и, разодрав зубами обертку на порционных кусочках, быстро обмазала лицо, оставив свободными ноздри и глаза. После этого скинула шубку и вместе с сумкой затолкала ее под самую дальнюю кушетку, на которой обнаружилась сложенная простыня. Быстро легла, вытянулась в струнку и накрылась до подбородка. Может быть, ее примут за еще одну жертву бандита Тишки? Правда, сырок не похож на цемент. Он был сливочный, с яркими вкраплениями паприки и петрушки, но Софья надеялась, что при столь тусклом свете, какой горел в комнате, никто ничего не заметит.
– Она здесь! – отчетливо произнес мужской голос из-за двери. – Пробежала через черный ход и нырнула сюда.
Софья помертвела. Ее засекли! Вероятно, коридор оснащен камерами слежения. Такие типы, как Тишка, не могут позволить себе небрежности. Потянуло сквозняком, и по мраморным плитам пола протопали чьи-то тяжелые башмаки.
– Вставайте! – велел властный голос.
Софья открыла один глаз и увидела прямо над собой румяную физиономию с майорскими усами. Глазки под короткими бровками были гнусными. «С таким лучше не связываться», – благоразумно решила Софья и отбросила простыню. Добыв из-под кушетки свои пожитки, она, повинуясь властным жестам охранника, вышла в коридор.
Там ее поджидали еще двое амбалов в камуфляже. Они расступились, пропуская ее вперед, а потом погнали в холл, словно приблудившуюся овцу.
«Именно сюда попадают все, кто входит через парадную дверь», – догадалась Софья, очутившись посреди большого зала, которому дизайнеры постарались придать уютный вид. Однако пластмассовые фикусы выглядели слишком яркими и безвкусными, а света было слишком много. В одном из кресел сидел Тишка в тренировочном костюме с полотенцем на шее и таращился на нее. Софья, которая насмерть забыла про свое лицо в сыре, держалась с павлиньей важностью.
Навстречу многочисленной процессии вышел хилый мужчина в деловом костюме, похожий на администратора, и пожевал тонкими бескровными губами. Вероятно, он намеревался что-то сказать, но Софья его опередила.
– Что, садисты? – звонко крикнула она, озирая всех по очереди отчаянными глазами. – Вам нравится издеваться над беззащитными людьми? Устроили тут дом пыток? Ну ничего, недолго мышкам веселиться, кот возвращается домой!
– Какой кот? – спросил один из амбалов.
– Я же говорю – чокнутая, – негромко пояснил второй, обращаясь к администратору. – Или нанюхалась чего-нибудь. Прыгала по коридору, словно блоха на паяльнике. Морду вон всю вымазала какой-то дрянью.
Софья сделала глубокий выдох, швырнула шубку и сумку на соседний диванчик и двумя руками схватилась за лицо.
– Это вы во всем виноваты! – закричала она, пытаясь ногтями соскрести подсохший сырок.
И тут распахнулась входная дверь, и на пороге возникли двое хмурых мужчин. Один из них был Софье очень хорошо знаком. «Суданский!» – ахнула она про себя. Второй, молодой парень в шапке-петушке, не слишком оригинально воскликнул:
– Вот она!
Администратор живо обернулся к вновь прибывшим и с казенной вежливостью предупредил:
– Мы в одиннадцать закрываемся, господа.
– Ничего, мы ненадолго, – сахарным голосом ответил Суданский, вперив в Софью задумчивый взгляд.
Впервые с тех пор, как попалась, она струхнула по-настоящему. Она подозревала, что этот тип, Суданский, пытается влезть в ее жизнь и что-то в ней поправить по своему разумению. Кто он? Что ему в ней не понравилось? Зачем он явился? Как нашел ее? И что теперь будет? Подсознание беспорядочно лепило вопросы, словно кляксы на промокашку.
– Мы приехали за этой женщиной, – сообщил Суданский, полоснув холодным взглядом по администратору и охране. – Машина возле подъезда.
– Щас я так с вами и поехала! – нагло заявила Софья, ставшая еще ужаснее после того, как пятерней пробороздила сырную корку на лице. – Вы что, тоже Тишкины подручные?
Услышав свое имя, Тишка подпрыгнул в кресле и выпучил глаза, словно рыба, которую вытащили из ресторанного аквариума, чтобы она получше разглядела тех, кто собирается ее съесть.
– Тишка – это кто? – спросил между тем Суданский.
– Этот вот, – пальцем показала Софья. – Тишка Обморок. Маньяк и убийца. Который похищает танцовщиц и привозит сюда, чтобы мучить их. Может быть, их закалывают тут иголками, а может, заливают бетоном, чтобы насладиться их мучениями.
После этой тирады лицо Тишки некрасиво перекосилось. С этим странным лицом он врастяжку спросил:
– Чего сказала про меня эта хренобобина?
– Чего слышал! – сварливо ответила Софья и неожиданно для самой себя показала ему язык лопаткой.
– Ну, ты, обезьяна Хананай! – рассвирепел тот, вскакивая на ноги и краснея лицом и шеей. – Полегче на поворотах!
– Видели? Видели? Он точно маньяк! – обрадовалась его вспышке Софья и обратилась к Суданскому, будто бы тот и был генеральным прокурором: – Этот гад уже расправился с одной девушкой. Но ему все мало! Только что в ресторане «Фантомас» подонок выбрал себе новую жертву – танцовщицу группы «Топики» Таню Полейко. Во время выступления он пожирал ее глазами, а когда она уронила с руки браслет, схватил его, точно голодный зверь косточку, поцеловал и спрятал в нагрудный карман рубашки. В левый, – добавила она.
Вся публика, сгрудившаяся в холле, непроизвольно уставилась на Тишку.
– Так ты чего мне, блин, дело шьешь? – взъярился тот, хватаясь за карман. Ему никто не ответил, и Тишка внезапно растерялся. – Да я это... – пожал он плечами, обращаясь тоже почему-то конкретно к Суданскому. – Я просто увидел, у телки с руки цацка упала, да и подобрал...
– Ага! – не отставала Софья. – А потом цацку поцеловал, поближе к сердцу спрятал да еще карман на пуговку застегнул.
– Да не поцеловал я, в натуре! На зуб попробовал. Золотая или нет. Вот дура чумазая! Если та телка в претензии – я цацку отдам. Подумаешь, велико дело!
– Так вы что, из милиции? – спросил администратор, глядя на Софью с некоторой неуверенностью. – И вам обязательно нужно было приехать за подозреваемым в наш центр здоровья?
– Центр здоровья? – тупо переспросила та, медленно прозревая.
– Ну да. Здесь люди отдыхают после работы: массаж, сауна, лечебные процедуры...
– М-м-м... Знаете что? Я не могу разговаривать с вами в таком виде, – сказала Софья, показывая пальцем на свое лицо. – Где тут у вас можно умыться?
