Повесть о настоящем пацане - Жмуриков Кондратий (читать лучшие читаемые книги txt) 📗
Устроившись между дикого вида мужика с авоськой и грудой каких-то железок, злополучный антиквар наконец понял, отчего это Зайцев отказался от подобной хорошо оплачиваемой командировки. Дверь с хищным лязгом захлопнулась, и нутро самолета стало сотрясаться, как от агонии. Давыдович предусмотрительно потерял сознание, а когда пришел в себя, почувствовал нутром, что под полом совершенно ничего нет и снова начал было обмирать, как перед ним появилась пожилая женщина с сумкой через плечо.
– У вас уплочено? На линии – контроль, – сурово посмотрела она на антиквара и тот дрожащей рукой протянул ей свой билет.
Кондуктор собралась уходить, но Давыдович остановил ее и спросил:
– Скажите, а в Павловске когда будем?
– Павловск – через пятнадцать минут. Без посадки, – кинула через плечо кондукторша.
– Как без посадки? – подхватился Давыдович.
Вместо ответа кондуктор выдала ему какой-то рюкзак.
– Это что? – упавшим голосом спросил антиквар, не веря своим глазам. – Парашют, что ли?
– Ну да, – ответила кондуктор и ушла.
Обернувшись, Валик увидел перед собой удивленное лицо Лелика, взгляд которого следил за тем, как ключи, тоненько звеня, описывали плавную дугу. Дуга закончилась в районе водостока, о решетку которого ключи звякнули в последний раз, перед тем, как исчезнуть в темноте.
– Ты это зачем? – удивленно переспросил Лелик.
– А бандиты где?
– Это какие? Которые в очереди за гамбургерами стояли? Там, наверное, и стоят…
– А кто же за мной гнался?
– Никто не гнался, – пожал плечами Лелик. – Я бежал.
Валентин, потрясенный новой догадкой посмотрел на друга и сказал:
– Так это из-за тебя, баклан, мы ключи потеряли?
Лелик развел руками, а Валентин встал на колени и стал заглядывать в темноту водослива, надеясь там разглядеть утерянное сокровище. Лелик последовал его примеру. Прохожие терпеливо перешагивали через друзей, завидуя их раскрепощенности.
– Ты что-нибудь видишь?
– Вижу. Вон бычок от «мальборо» застрял и конфетный фантик.
– А ключи?
– Ключей не видно. Наверное, они там, на дне.
– И что теперь делать?
– Может, ну их, эти сраные ключи. Ну, не купишь ты себе новый мопед, ну ладно. Раскумариться можно и на халяву, а там глядишь…
– Не гони, – оборвал дуга Валентин. – Это, может быть, мой последний шанс стать настоящим человеком, не горбатиться на дядю и не жить в кабале у родаков.
Подверженный приступу свободолюбия, Валентин встал на ноги и решительно отправился к ближайшему канализационному люку.
– Ты куда? – догнал его Лелик.
– За ключами, – невозмутимо отозвался Валентин.
– Так там же темно! И крысы! И пахнет плохо!
– Разве же это препятствия для настоящего мужчины? – патетично воскликнул Валик и стал стаскивать тяжеленный люк с места.
Люк настоящему мужчине не поддавался, нетактично намекая на недоразвитость его мускулов. Мужчина не сдавался, рискуя заработать грыжу, и заработал бы, но на помощь, как всегда, вовремя пришел лучший друг.
– Постой! – крикнул Лелик. – Давай я куртку подержу, а то тебе неудобно.
Валентин поблагодарил и сказал, что и так справится. Тут на счастье мимо проходил человек с железным ломом, который за бутылку согласился подсобить молодым людям, а потом долго давал советы по поводу того, как лучше себя вести в канализационной шахте, чтобы ненароком не навредить своему здоровью. Когда человек с ломом ушел, стало гораздо более покойнее и тишину нарушил только раздавшийся из-за угла звон разбитой витрины и грохот чем-то железным по чему-то деревянному.
Друзья, впрочем, на это обратили мало внимания, целиком поглощенные открывшимся им зрелищем зияющей черной дыры и уходящей в никуда железной лесенки. Валентин разглядывал все это с ощущением, что его твердая решимость совершить такой поступок стала не такой уж твердой, как была сначала.
– Ну что, – бодро заявил Лелик. – Давай лезь, а я на стреме постою.
– Зачем это? – испуганно спросил Валик, испугавшись, что в подобном отношении к канализационным люкам есть что-то противозаконное. За некоторым исключением, он все-таки был законопослушным гражданином.
– Как зачем? А ты подумал о том, что с тобой будет, если кто-то наведет порядок и тебя в этом люке закроет?
Валентин даже отполз от люка подальше – до такой степени его впечатлила представшая его воображению картина.
– А вдруг ты там заблудишься в темноте? – нагнетал обстановку Лелик. – А я буду здесь, наверху, подавать себе звуковые и световые сигналы, и ты спасешься.
– Слушай, а может, действительно, ну его? – несмело предположил Валентин.
– Нет уж, – отозвался Лелик, подтаскивая товарища к люку. – Решено, так решено. Лезь и ничего не бойся, Наше дело правое.
Валентин подумал было, что Лелик все же немного преувеличивает с направлением – с точностью до наоборот, но было уже достаточно поздно: его ботинки заскользили к краю, и нужно было либо сделать решительный шаг, либо свалиться вниз и переломать себе все конечности.
И он полез. Этот спуск ему запомнился на всю жизнь и был равен по значению разве что подвигу какого-нибудь разведчика в гитлеровском тылу. Каждая ступень стоила Валентину седого волоса – по крайней мере, ему так казалось. Он уже совершенно забыл, что только сегодня утром он поднимался точно по такой же лестнице и не ощущал ни малейшего дискомфорта. Вероятно, человеческая отвага напрямую связана с центрами памяти и зависит только от его отношения к собственному опыту.
Короче, опыта в скалолазании у Валентина не было совершенно никакого, и поэтому ему было до такой степени страшно, что это чувствовал даже стоящий наверху Лелик.
– Валь, ты не потей – все будет ОК, я тебе говорю! – загудела сверху моральная поддержка, от утробного звука которой Валентину захотелось выскочить наружу и бежать, пока сердце не выскочит из груди, то есть, метров пятьсот, не меньше.
После того, как прошли долгие и мрачные столетия, Валентин, наконец достиг дна и понял, что лучше уж было спускаться по лестнице, чем все-таки спуститься с нее. Вокруг было темно, душно и ощущалось присутствие чего-то живого.
– Валик, – откуда-то из другой жизни донесся голос Лелика. – Ты там как?
– Лель, я хочу обратно!!! – заголосил дурным голосом Валентин и чуть не начал карабкаться наверх, но понял, что если он это сделает, то никогда в жизни не сможет себе этого простить. Поэтому он зажмурил глаза, сделал осторожный шаг в темноту и медленно-медленно оторвался от железки, в которую судорожно вцепились его пальцы. Когда шаг был сделан, ничего страшного не случилось, поэтому Валентин отважно открыл глаза и стал пробираться вперед, чувствуя под ногами хруст и хлюпанье. Наверху было тихо, а потом голос Лелика раздался где-то впереди.
– Давай-давай, хироу! Тебе осталось совсем немного! Держись меня и все уладится!
Валентин обнаружил, что впереди мрак не так уж мрачен: его рассеивали падающие через водосток лучи. Вместе с лучами пробивались и грязные капли талой воды, что создавало законченное ощущение мерзкого и мокрого подземелья, в котором навалом каких-нибудь чудищ. Валентин все же мужественно продолжал свой путь, стараясь смотреть только на свет и ни на что больше.
Лелик между тем сидел на корточках и прислушивался – из-за невозможности присматриваться – к происходящему внизу. Глаза его в это время бессмысленно уставились в сторону входа в переулок и долгое время не реагировали на то, что видят. В один из моментов Лелик сообразил, что к нему что-то приближается. Сфокусировав внимание на этом «что-то», он обнаружил, что прямо на него идут те самые отмороженные страшные остолопы, от которых они с такой спешкой скрывались каких-то двадцать минут назад. Лелик испытал сильнейший шок и, не в силах пошевелиться, стал с ужасом наблюдать неотвратимое приближение потенциальных убийц. И имено в этот момент из водостока донесся ужасающий крик. Нервы Лелика не выдержали и он, вопреки логике, стал ломиться в открытый люк, крича ничуть не тише своего товарища.
