Собственное мнение - Ритчи (Ричи) Джек (книги полностью бесплатно .txt, .fb2) 📗
Изучив телефонный справочник и установив, что в городе девяносто три отеля, я вздохнул и принялся обзванивать их по алфавиту. Только бы Эванс не поселился в каком-нибудь «Циммерман-армз»! Мне повезло — он снял номер в «Фрейдли-хаус». Оставалось сесть за руль и предпринять дальнейшее расследование.
Отель оказался захудалой ночлежкой в самом центре трущоб. Стало быть, Эванс. Ни один нормальный человек, имеющий хоть какие-то деньги, к такой развалюхе и близко не подойдёт.
Я уже собирался завести мотор, как вдруг дверь отеля открылась и на пороге показался Джеральд Эванс собственной персоной. Оглядевшись по сторонам, он поднял воротник пальто и торопливо направился к перекрёстку. Багажа у него не было, из чего я сделал вывод, что возвращаться к себе в Миннеаполис он пока что не собирается. Может быть, решил навестить Флориана?
Эванс сел в такси. Естественно, я поехал за ним. Вскоре такси свернуло на улицу, тянувшуюся вдоль берега озера, и мили через четыре мы оказались в пригороде, застроенном двухэтажными особняками. Здесь жил Флориан. Что ж, подумал я, мне только меньше работы.
Такси остановилось прямо перед домом Флориана, что со стороны Эванса было крайне неосмотрительно. Расплатившись с водителем, он вышел из машины, а я, проехав ещё ярдов сто, развернулся и притормозил. Как говорится, доверяй, но проверяй. Судя по почерку этого горе-художника, он и здесь действовал как дилетант, а значит, запросто мог наломать дров.
Мне доводилось бывать у Флориана в гостях, и я хорошо помнил обстановку этого большого дома с комнатами для слуг — лакея, шофёра, повара и горничной, — расположенными над гаражом. Однако сегодня, несмотря на ранний час — было всего десять вечера, — свет горел только в его кабинете на первом этаже.
Аккуратно прикрыв дверцу своего потрёпанного «форда» и убедившись, что вокруг никого, я перелез через невысокую оградку, отделявшую участок от улицы, и побежал к дому.
Одна из створок высокого — от пола до потолка — французского окна была приоткрыта, и, заглянув внутрь, я похвалил себя за предусмотрительность. Флориан лежал на диване, вытянув ноги к стоявшему на полу портативному газовому обогревателю, и громко храпел. Полупустая бутылка виски, словно градусник, торчала у него из-под мышки. А над ним, зажмурившись и неуклюже занеся руку с зажатой в ней каминной кочергой, нависал Эванс.
Я быстро шагнул в комнату:
— Стой!
Эванс вздрогнул и опустил кочергу.
— Генри?! Ты?!
— Нет, Микки Маус! — раздражённо прошептал я. — Чего разорался? Хочешь, чтобы он проснулся? Что тут происходит?
— Угадай с трёх раз.
— И ты думаешь, это примут за несчастный случай?
— Ну… я собирался инсценировать ограбление: забрать его бумажник, часы и так далее.
— Чтобы этим делом занялась полиция?
— Нет. Просто не мог придумать ничего получше.
Я осмотрел Флориана — он был пьян, причём до такой степени, что разбудить его могло разве что землетрясение.
— Пошевели мозгами, — сказал я. — Вот же, прямо у тебя под носом инструмент для идеального несчастного случая.
Эванс огляделся и беспомощно развёл руками:
— Что ты имеешь в виду?
— Газовый обогреватель, дубина. Если огонь погасить, а газ оставить, через пару часов Флориану крышка. Полиция решит, что либо он забыл его зажечь, либо огонь погас сам по себе.
— Да, старик, котелок у тебя варит. — Эванс восхищённо покачал головой. — Значит, ты и есть второй убийца?
— А ты не знал? Чего же ты решил начать с Флориана?
— Я просто подбросил монетку. Мне всегда везло.
Ну и кретин, прости Господи!
— А меня ты как раскусил? — с любопытством спросил он.
— Достаточно было взглянуть на твой «Фрейдли-хаус».
Эванс озадаченно нахмурился:
— Да нет, деньги у меня есть. Тысяч четыреста, не меньше.
— И поэтому ты поселился в этой дыре?
— Там живёт много художников. Приятно, когда тебя окружают родственные души.
— Тогда зачем ты в это ввязался?
— Из-за денег, разумеется.
— Но у тебя целых четыреста тысяч!
— Понимаешь, я задумал построить в Миннеаполисе новый культурный центр. Имени Эванса. Это влетит как минимум в миллион.
Я вздохнул — мне бы его заботы.
— Ладно, займёмся делом. Сотри свои отпечатки с кочерги и поставь её на место. Вспомни, к чему ещё ты прикасался.
Устраняя следы своего пребывания в доме, Эванс поднял такое облако пыли, что я чуть не расчихался. Когда он закончил, я задул огонь в обогревателе. Зашипел газ.
— Пошли.
— Сейчас. — Обмотав ладонь носовым платком, Эванс потянулся к телефону. — Только вызову такси.
Я тихо застонал. Объяснять ему что-либо было пустой тратой времени.
— Я на машине. Куда скажешь, туда и отвезу.
— Как ты разобрался с Шеллером? — спросил я Эванса, когда впереди показались огни городских небоскрёбов.
— Явился к нему поздно вечером и угостил виски со снотворным. А когда он заснул, раздел, положил в ванну, ну и…
Примерно так я это себе и представлял.
— Молодец. Но зато с Винтером ты сглупил. Надо же, пистолет! Если бы полиция знала, как он боится оружия…
— Прости, — сокрушённо вздохнул он. — У меня нет опыта в таких вещах.
— А с Найсоном как было? Уж, наверное, ты не полез на леса…
— Ещё чего! Подбросил бумажник на тротуар, а когда он нагнулся, чтобы его подобрать, стукнул по башке кирпичом.
Ловко придумано, ничего не скажешь.
— Тормоза в машине Томпкинса — тоже твоя работа?
Эванс вскинул голову и растерянно посмотрел на меня.
— Нет.
— Что ж, может быть, это и в самом деле был несчастный случай. Но Льюиса-то на рельсы ты положил?
Растерянность в глазах Эванса сменилась изумлением.
— Не-ет. Но… ведь это ты столкнул Додсуорта с причала?
— Не я.
— Додсуорт был последним. Не считая Флориана. И если это не ты и не я…
Я вспомнил, какую он поднял пыль, когда стирал свои отпечатки.
— У человека четверо слуг, а в доме столько пыли…
— Если они вообще у него есть.
Свет в комнатах слуг не горел. И газовый обогреватель! Где это видано, чтобы богатый человек пользовался таким барахлом?
— Стало быть, Томпкинса, Льюиса и Додсуорта убрал Флориан, — подытожил Эванс.
«И что теперь?» — подумал я.
По-видимому, точно такая же мысль пришла в голову и Эвансу.
— Боюсь, теперь придётся устроить «несчастный случай» и тебе, — виновато пробормотал он. — Честное слово, Генри, мне очень жаль, но я считаю, что Миннеаполису новый культурный центр просто необходим.
Я промолчал, прикидывая, как мне разделаться с ним прямо сейчас, но внезапно сообразил, что как раз этого делать не следует. Сама судьба предоставляла мне шанс стать ещё богаче, чем я предполагал. Если Эванс такой лопух, то, как знать, вдруг получится.
— Слушай, старина, — сказал я, — а по-моему, всё можно решить мирным путём.
— Правда?! — Эванс радостно заулыбался.
Я кивнул:
— Мы поделим деньги пополам.
— Но это невозможно! Ведь Флориан говорил, что по уставу…
— Есть способ. Я вернусь в Нью-Йорк, напишу прощальную записку и положу её в карман пальто, которое оставлю на парапете Бруклинского моста. Любимое место самоубийц. Все решат, что я утонул, а труп унесло в океан.
— А я получу деньги и поделюсь с тобой! Так?
— Не совсем. Видишь ли, мне придётся уехать из страны. Я не смогу явиться за своей долей. У меня есть идея получше. Ты снимаешь свои четыреста тысяч со счёта и отдаёшь их мне. Я исчезаю, а ты получаешь миллион.
— Да, но…
— Меня это вполне устроит. Считай, что недостающие сто я пожертвовал на твой центр.
— Спасибо, дружище! Я назову в твою честь какую-нибудь галерею.
— В мелких банкнотах, пожалуйста. И запомни: это наша тайна. Не вздумай проболтаться своему адвокату, на кой чёрт тебе столько наличных.
— За кого ты меня принимаешь? — обиделся Эванс. — Что же я, по-твоему, совсем дурак?
