Как избежать замужества - Клюева Варвара (книги онлайн полные TXT) 📗
— Вот она, зацепка! — Прошка оживился. — Невиновный никогда не поверил бы этому смехотворному утверждению. Самого короткого знакомства с тобой достаточно, чтобы понять: ты опаснее разъяренной гадюки. Только убийца мог решиться на тет-а-тет с тобой, поскольку точно знал, что здесь ты еще не успела никого прикончить.
— Любой, кто знает о моем многолетнем знакомстве с тобой и собственными глазами убедился, что ты до сих пор жив и даже не изуродован, без труда оценит мое милосердие и долготерпение.
— Своим относительным благополучием я обязан только железным нервам и быстроте реакции.
На этом обмен любезностями закончился, потому что мы уже поднялись на крыльцо сторожки и чуть не слетели с него обратно, когда внезапно распахнулась дверь.
— Сколько можно ждать? — раздраженно проворчал Марк вместо приветствия. — Могли бы догадаться, что о вас беспокоятся! Впрочем, для этого нужны хоть какие-то мозги…
— Мы принесли вам покушать, — сообщил Прошка, торопясь хоть немного смягчить нашего сурового друга.
Я подумала, что Марк сейчас окончательно выйдет из себя, но, к моему удивлению, он отнесся к Прошкиной вести благосклонно.
— В кои-то веки ты подумал о ком-то, кроме себя, — проворчал он уже гораздо более благодушно. — Я не сомневался, что ты набьешь себе брюхо, а о нас и не вспомнишь.
Мы прошли на кухню и устроились за столом. Леша, изучавший очередную пожелтевшую газету, рассеянно поздоровался и снова погрузился в чтение. Зато Генрих, появившийся из комнаты больного, просиял, как ясно солнышко:
— Варька! Прошка! Мы без вас отчаянно скучали. Какие новости? Вам удалось добиться аудиенции у Натальи и Георгия?
— Когда это нам что-нибудь не удавалось? — Прошка надулся от самодовольства.
— Как себя чувствует Павел Сергеевич? — поинтересовалась я, не желая потворствовать развитию Прошкиной мании величия. — Вы с ним разговаривали?
— Нет, он заснул незадолго до нашего прихода и пока не просыпался. Только иногда стонет во сне. Ну, выкладывайте свои новости. Удалось пролить свет на зловещие тайны отеля?
— Что же ты примолк, Прошка? — спросила я ехидно. — Почему бы тебе не повторить свою хвастливую фразу? Как человек, не ведающий неудач, ты, должно быть, уже отгадал все загадки?
— Да-да, — включился в игру Генрих. — Почему бы вам не открыть жалким тупицам личность преступника, мистер Холмс?
— Какой он Холмс! — Марк презрительно хмыкнул. — Он и до Ватсона-то не дотягивает.
— Ты хочешь сказать, что Холмс у нас — ты? — вскинулся Прошка.
— Нет среди нас Холмсов, — изрек Леша, откладывая газету. — Одни Ватсоны собрались.
Глава 14
За едой мы с Прошкой по очереди пересказали содержание своих приватных бесед с подозреваемыми.
— В общем, если свести все собранные сведения воедино, получается, что причин для убийства Бориса и покушения на Павла Сергеевича не было ни у кого, — резюмировала я. — Хотя нет, Замухрышка признал, что у Натальи и Вальдемара был корыстный мотив, но даже он, при всей своей ненависти к удачливому сопернику, заявил, что убийца Вальдемар — никудышный. А мое предположение о причастности Натальи он отмел самым решительным образом.
— Это ничего не доказывает, — возразил Марк. — Если Георгий до сих пор любит Наталью, он будет выгораживать ее всеми правдами и не правдами.
— Я готов поспорить на любую сумму, что Наталья брата не убивала, — заявил Прошка. — Она явно потрясена его смертью, от одного упоминания о Борисе меняется в лице. И пусть мне отрежут язык, если это игра.
— Раз уж Прошка готов на такую жертву, значит, Наталья определенно невиновна, — рассудил Генрих. — Для него потеря языка равносильна утрате зрения, способности двигаться и потенции, вместе взятым.
— Ну, насчет потенции ты, пожалуй, перебрал, — с сомнением сказал Марк.
— Ты полагаешь? Подумай, он лишится не только возможности препираться с тобой и Варькой, но и удовольствия от еды!
— Ты не хочешь взять свои слова обратно, Прошка? — спросила я. — Тогда решено: подозрения с Натальи снимаем. Может быть, ты готов еще за кого-нибудь поручиться языком? Нет? Жаль! Твоя готовность к самопожертвованию здорово продвинула наше расследование. Кандидатов в убийцы осталось всего четверо.
— Если убийство Бориса и покушение на истопника — дело рук одного человека, — уточнил Леша. — В противном случае нельзя исключать из числа подозреваемых и самого Павла Сергеевича.
— Ну ты сказанул! — Прошка округлил глаза. — Тогда отель буквально кишит злодеями. И у нас ни малейшего шанса выбраться из этой переделки живыми.
— Не дрейфь, Прошка, следующей от руки убийцы паду я. А там, глядишь, строители кемпинга забеспокоятся и приедут на помощь…
— Почему ты решила, что будешь следующей жертвой? — обеспокоился Генрих.
— Из-за ночного кошмара. Я не говорила, что Борис явился мне во сне с намерением забрать меня с собой? Если верить народной примете, это означает, что скоро я помру.
— Точно! Есть такая примета, — поддакнул Прошка. — Моей бабушке за неделю до смерти приснился покойный дедушка и позвал ее к себе. Она сразу же приготовила одежду на похороны, сняла с книжки деньги, чуть ли не гроб заказала. Мы посмеивались, говорили ей, что все это чепуха, а она взяла да умерла…
Леша и Марк встревоженно переглянулись, физиономии у них вытянулись.
— Я тоже знаю одну такую историю, — неожиданно бодрым голосом объявил Генрих. — У нас в Опалихе была одна соседка, жадноватая и вредная баба. Местным детишкам спасу от нее не было, так она их гоняла. К нам с Машенькой чуть не каждый день бегала жаловаться на наших соловьев-разбойников. Как-то раз соседский пес задушил ее курицу, так она заставила соседа купить ей целый куриный табун — в качестве компенсации за моральный ущерб. И вот однажды вбегает она к нам вся в слезах. «Ребятки, — ревет, — простите мне, грешной, все мои вины, не поминайте недобрым словом, когда помру!» Мы с Машенькой перепугались, что у нее какая-то смертельная болезнь. Но выяснилось, что ей явился покойный супруг и велел собираться в дорогу. Соседка обошла весь поселок, вымолила у всех прощение, а потом отправилась в церковь каяться. Священник ее выслушал, отругал за суеверие, отпустил грехи, но на следующий день она опять к нему заявилась. Словом, целую неделю из церкви не вылезала — каялась, лила слезы, ставила свечи… — Генрих сделал эффектную паузу.
— И что же? — не утерпел Прошка.
— А тем временем пара местных пьянчужек — муж и жена, — узнав о религиозном рвении соседки, во время службы забрались к ней в дом и вытащили все, что смогли унести. И представьте себе, покаянное настроение умирающей как рукой сняло. В тот же вечер она устроила в поселке повальный обыск — врывалась в дома, точно демон ада. А найдя свои вещи, воришек чуть голыми руками не задушила. Впятером едва растащили. И все. Больше она о смерти не заговаривала и в церковь — ни ногой.
— И долго она еще протянула?
— С тех пор прошло уже года четыре, а она все тянет.
— А почему ты о ней в прошедшем времени говорил?
— Да года два тому назад она продала свое хозяйство за кругленькую сумму и уехала жить к сестре, под Липецк. Но старым знакомым иногда пишет, с праздниками поздравляет.
— Так что Варька, может быть, еще задержится на этом свете? Зря ты рассказал эту историю при ней. — Прошка укоризненно посмотрел на Генриха. — Покаянное настроение Варваре совсем не помешало бы. Глядишь, пару деньков пожили бы спокойно…
— Можно подумать, это я устроила массовую резню в отеле и лишила вас спокойной жизни!
— Ладно, мы отвлеклись. Пора вернуться к убийству, — напомнил Леша.
— Частное сыскное агентство «Пять Ватсонов» возобновляет расследование, — провозгласил Генрих. — На чем мы остановились, Леша?
— На том, что Павел Сергеевич тоже мог убить Бориса. В таком случае убийство и нападение на истопника не связаны между собой.
— Эту версию оставим напоследок, — постановил Марк. — Мне как-то не верится, что в одном месте собралось столько людей с преступными наклонностями.
